Чаморро Варгас, Эмилиано

Эмилиано Чаморро Варгас Emiliano Chamorro Vargas<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Президент Никарагуа
1 января 1917 — 1 января 1921
Предшественник:	Адольфо Диас Ресинос
Преемник:	Диего Мануэль Чаморро Боланьос
Президент Никарагуа
14 марта 1926 — 30 октября 1926
Предшественник:	Карлос Хосе Солорсано Гутьеррес
Преемник:	Себастьян Уриса
Рождение:	11 мая 1871(1871-05-11) Акойяпа
Смерть:	26 февраля 1966(1966-02-26) (94 года) Манагуа

Эмилиано Чаморро Варгас (11 мая 1871 — 26 февраля 1966) — политический деятель Никарагуа, генерал, один из лидеров Консервативной партии. В 1909—1910 вместе с генералом Х.Эстрадой развязал гражданскую войну против правительств Хосе Селайи и Хосе Мадриса. В 1910—1916 — посол Никарагуа в США, 5 августа 1914 подписал неравноправный договор с США о предоставлении США права строить ВМБ на о. Грей-Корн, Литл-Корн, в заливе Фонсека, а также строить и эксплуатировать межокеанский канал на территории Никарагуа.

В 1917—1920 — президент Никарагуа, в 1921—1925 — снова посол в США. В октябре 1925 поднял мятеж против правительства Карлоса Солорсано, в результате чего был назначен в ноябре главнокомандующим вооруженными силами Никарагуа. 14 марта 1926 совершил военный переворот и занял пост президента. В результате восстания либералов под руководством Хосе Марии Монкады был вынужден уйти в отставку (11 ноября 1926). С 1927 возглавлял Консервативную партию, в 1936 после переворота Анастасио Сомосы был вынужден бежать из страны, вернулся после объявленной амнистии. В 1950 между Консервативной партией Э.Чаморро и Либеральной партией А.Сомосы были подписаны т. н. «пакты 50-го», которые установили, что в президенты Никарагуа могут избираться только члены семейства Сомосы Гарсиа.

Отрывок, характеризующий Чаморро Варгас, Эмилиано

На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.