Эмиритон

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Эмиритон — один из первых в СССР электромузыкальных инструментов, выпускался в ламповом и транзисторном исполнении.



История

Первый эмиритон был разработан и построен профессором Андреем Владимировичем Римским-Корсаковым (1910—2002) совместно с А. А. Ивановым, В. Л. Крейцером и В. П. Дзержковичем в период с 1932 по 1935 год в лаборатории струнных музыкальных инструментов НИИ музыкальной промышленности, организованном по инициативе академика Н. Н. Андреева. Название инструмента образовано из начальных букв слов «электрический музыкальный инструмент», фамилий 2 конструкторов и слова «тон».

Всего изготовлено 8 экземпляров (последние два — в 1947 и 1950 годах[1]), инструмент имел комбинированный гриф-клавиатуру фортепьянного типа и диапазон более 6 октав,[2] (по другим сведениям — 8[3]) при этом гриф позволял получать звуки с точностью как минимум в полтона, а отдельная 17-клавишная клавиатура позволяла выбирать тембр.[3]

При исполнении возможно мгновенное переключение тембра, а ножной педалью можно регулировать очень тонкие нюансы громкости. Возможно изменение атаки звука.[4][5]

Музыку для эмиритона писали его изобретатель А. А. Иванов и исполнитель-эмиритонист М. Лазарев. Инстумент получил положительные отзывы Б. Асафьева, Д. Шостаковича, А. Климова и других музыкантов, а также с успехом гастролировал по СССР.[3]

Источники

Напишите отзыв о статье "Эмиритон"

Примечания

  1. Римский-Корсаков А. В. // Музыкальная энциклопедия / под ред. Ю. В. Келдыша. — М.: Советская энциклопедия, Советский композитор, 1978. — Т. 4.
  2. В. Я. Шебалин. [www.mosconsv.ru/ru/book.aspx?id=130088&page=131443 Электромузыка]. Московская консерватория. Проверено 25 января 2013. [www.webcitation.org/6DwVtKybk Архивировано из первоисточника 25 января 2013].
  3. 1 2 3 [www.rimski-korsakov.narod.ru/eng_exhibitions.html First exhibition in the N. Rimsky-Korsakov memorial Museum-Apartment]. "N. Rimsky-Korsakov and his Heritage in Historical Perspective" (19 March - 23 August 2010). N. Rimsky-Korsakov memorial Museum-Apartment. Проверено 25 января 2013. [www.webcitation.org/6DwY1NwwX Архивировано из первоисточника 25 января 2013].
  4. [www.musenc.ru/html/6/6miriton.html Музыкальная энциклопедия, 1973-1982]
  5. [generationz.org/component/kat/item/%D1%8D%D0%BC%D0%B8%D1%80%D0%B8%D1%82%D0%BE%D0%BD.html А. Володин «Электро-музыкальные инструменты», Изд. Музыка, Москва, 1979]


Отрывок, характеризующий Эмиритон

– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.