Эммерам Регенсбургский
| Эммерам | |
| Emmeram | |
 | |
| Рождение | |
|---|---|
| Смерть | |
| День памяти | |
| Покровитель | |
| Подвижничество | |
Э́ммерам Регенсбу́ргский (лат. Emmeramus; убит в 690) — епископ Регенсбургский, священномученик (день памяти — 22 сентября).
Содержание
Биография
Святой Эммерам, уроженец Пуатье, отправился в Баварию по приглашению местного герцога Теодона I. Он стал игуменом монастыря Нидермюнстер[de] в Регенсбурге и главой местной епархии. Теодон позвал Эммерама к своему двору. Эммерам проводил в течение трёх лет миссионерскую работу. За это время он приобрел репутацию благочестивого человека.
Как гласит легенда, Ута (или Ота), дочь герцога, призналась Эммераму в том, что она ждёт внебрачного ребенка. Отцом был один из Сигипалдусов, придворных её отца. Сжалившись над девушкой, Эммерам посоветовал ей назвать отцом его, которого каждый уважал, надеясь тем самым смягчить её позор. Вскоре после этого, Эммерам неожиданно отправился в паломничество в Рим. В это время Ута объявила Эммерама отцом своего ребёнка.
Когда герцог Теодон и его сын Лантберт узнали о беременности Уты, Лантберт погнался за епископом. Он догнал Эммерама в Хелфендорфе. Это был старый путь в Рим, дорога между Зальцбургом и Аугсбургом. По приказу Лантберта Эммерама привязали к лестнице и жестоко пытали, отрезая по кусочкам его тело, начиная с пальцев. Ему выкололи глаза и отрезали нос. Ещё живой, с изуродованным телом, он попросил воды у своего помощника Виталиса, который его нашёл лежавшим в луже собственной крови. Виталис был удивлен, что в таком состоянии он просит воды, а не смерти. На это Эммерам ответил, что смерть нельзя ни торопить ни откладывать. Виталис со своим помощником решили принести тело святого в Ашхайм. По дороге Эммерам попросил положить его на землю, где он и испустил дух, и в этот момент присутствовавшие при его смерти увидели яркое сияние, озарившее его тело. Это место находилось на пересечении четырёх дорог, и согласно легенде оно до сегодняшнего дня вечнозелёное. Позже на этом месте была построена маленькая часовня. Со дня кончины Эммерама 22 сентября шёл проливной дождь в течение сорока дней. Когда Ута все-таки сказала правду, тело Эммерама переместили в Регенсбург. И опять произошло чудо: достигнув Дуная, плот самостоятельно поплыл против течения в Регенсбург.
На месте могилы мученика в Регенсбурге около 739 г. был заложен бенедиктинский монастырь, который был освящён в его честь (Монастырь Санкт-Эммерам).
См. также
Напишите отзыв о статье "Эммерам Регенсбургский"
Литература
- Эммеран // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
- [www.newadvent.org/cathen/05405b.htm St. Emmeram (Catholic Encyclopedia)] (англ.)
- [www.pravoslavie.ru/put/28822.htm Древний город в изгибе Дуная]
- [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?1_10597 Эммерам Регенсбургский (Галльский), епископ, священномученик]
Отрывок, характеризующий Эммерам Регенсбургский
– Qui etes vous? [Кто вы такой?]Пьер молчал оттого, что не в силах был выговорить слова. Даву для Пьера не был просто французский генерал; для Пьера Даву был известный своей жестокостью человек. Глядя на холодное лицо Даву, который, как строгий учитель, соглашался до времени иметь терпение и ждать ответа, Пьер чувствовал, что всякая секунда промедления могла стоить ему жизни; но он не знал, что сказать. Сказать то же, что он говорил на первом допросе, он не решался; открыть свое звание и положение было и опасно и стыдно. Пьер молчал. Но прежде чем Пьер успел на что нибудь решиться, Даву приподнял голову, приподнял очки на лоб, прищурил глаза и пристально посмотрел на Пьера.
– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
