Эмотивизм

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Эмотивизм (от англ. emotive — вызывающий эмоции; от лат. emoveo — потрясаю, волную) — метаэтическая теория, выработанная на основе идей позитивизма, согласно которой этические высказывания являются не логическими суждениями, а исключительно выражением эмоций говорящего. Моральные высказывания не описывают каких-либо фактов и не дают никакой информации о мире, поэтому не могут быть проверены на истинность и не являются ни истинными, ни ложными. Значение их состоит в том, чтобы служить для выражения эмоций.





Описание

Эмотивизм может быть суммирован в трех главных утверждениях:

  1. Он подчеркивает, что мы не можем отделять то, что есть от того, что должно быть.
  2. Он предполагает, что, так как моральные утверждения не являются фактологическими утверждениями, они лишены всякого смысла;
  3. Необходимо прийти к этике свободного выбора без определения критериев для подобного выбора.

Согласно Д. Юму знание ограничено в отношении к нашему чувственному восприятию. То есть все, что мы можем увидеть, осязать и т. п. — это действительное знание, остальное — метафизика, не может быть знанием. Выходит, что все наши знания основаны на опыте. «Ворона — чёрная.» По Юму эта фраза имеет смысл, так как мы можем проверить это, выгянув в окно и убедится на опыте. Это все доступно органам чувств. Так же, согласно теории Юма, утверждение «Воровать — плохо» означает, на самом деле: «Мне не нравится воровство». Люди сами эмоционально окрашивают действие согласно своему отношению к нему. Юм полагал, что этические (или моральные) суждения не несут никакого сообщения о предметах и поступках, а лишь выражают по отношению к ним чувства одобрения или неодобрения.

Несколько менее крайняя форма эмотивизма была сформулирована Чарльзом Стивенсоном. Он соглашается, что выражение этических суждений стремится к тому, чтобы найти и пробудить сходное понимание у слушающего. Однако он также считает, что благодаря наличию нашего личного к ним отношения, основанного на наших убеждениях, они могут иметь здравый смысл. Другими словами, Стивенсон предполагал, что ценность зависит от того, на основе каких фактов эта личность совершает то или иное этическое суждение. Таким образом, так как эти факты могут быть поставлены под сомнение, этические суждения подвержены пересмотру на основе новых знаний и фактов.

Характеристика

Общепринятыми проблемами эмотивизма можно выделить:

  1. Этики нет. Мы не можем предписывать, а только описывать.
  2. Эмотивист не может сказать, что остальные теории являются неверными, лишь «мне не нравится та или иная теория».
  3. Теория не соответствует опыту. В нашей жизни есть много предписаний, которые несут смысл. Мама говорит малышу «не ешь снег», чтобы он не заболел, а не потому, что ей не нравится, что он его ест.
  4. Порождает анархию. Судья может сказать — «мне не нравится, что ты украл это», а обвиняемый ответит — «а мне нравится, что я украл». Таким образом, УК и конституция — бессмысленны.
  5. Эмотивизм теоретически оправдывает всякое зло. Заповедь «не убей» — если это только эмоции «мне не нравится убийство», то можно оправдать убийцу.

История возникновения и создания

Основатель Дэвид Юм. Получил распространение в 20-40-х гг. 19 в. в Англии, Австрии, США, скандинавских странах. Главные представители — А. Айер, Б. Рассел, Р. Карнап, А. Макинтайр, Х. Рейхенбах, Ч. Стивенсон, Ч. Огден, А. Ричарде. А в качестве особой доктрины эмотивизм сложился в 20 веке, в ходе развития аналитической философии и логического позитивизма. Особый вклад внесли Альфред Джулс Айер и Чарльз Стивенсон. Эмотивизм оказал заметное воздействие на развитие англоязычной аналитической этики в 1920-50-е гг. Однако кризис неопозитивистской методологии, а также субъективистские и релятивистские следствия эмотивизма, неприемлемые для большинства этиков-моралистов, существенно ограничили влияние этой метаэтической доктрины. Особое внимание эмотивизму уделяется в американской философии, как части мультикультурализма. Согласно А. Макинтайру, избежать эмотивизма можно только, осознав важность социума со всем многообразием его социальных практик и связей как источника и гаранта объективности ценностей. Если же источник ценностей локализуется в индивиде, а общество понимается как состоящее «из индивидов, каждый из которых имеет свой собственный интерес, и которые затем собираются вместе, чтобы сформулировать общие правила общежития», то объективность ценностей имеет не более рациональное обоснование, чем наши индивидуальные предпочтения.

Критика

В современной моральной философии последовательных приверженцев эмотивизма (особенно в его радикальной версии) практически нет. Как показывает современная практика, применение эмотивизма двояко. Это обусловлено тем, что в век бурного развития науки и информации, верное решение проблемы находится скорее более рациональным и логическим путём, нежели опираясь на чувства и эмоции. Решение проблемы через эмоциональное восприятие возможно, но это зачастую подразумевает более глубокий и длительный процесс познания и анализа полученной информации. Более того, полученное решение не всегда бывает верным. С другой стороны, лишая себя возможности судить, опираясь на эмоциональное и психологическое состояние личности, человек заведомо лишает себя возможности мыслить широко, глобально и гуманно, то есть не экзистенциально.

Глобальные проблемы никогда не решались с точки зрения личностного восприятия, а наоборот — логично и рационально. Подобная ситуация наблюдается и в современном мире. Иррациональное решение проблемы заведомо приводит к результатам, которые не всегда верны. Поэтому логичное и полностью осмысленное решение проблемы, что противоречит основам эмотивизма, на сегодняшний день наиболее применимо, особенно в Западной Европе и в странах Востока.

См. также

Напишите отзыв о статье "Эмотивизм"

Литература

  1. Дробницкий О. Г., Кузьмина Т. А. Критика современных буржуазных этических концепций, — М., 1967.
  2. Кон И. С. Словарь по этике, −1981 г.
  3. Латцер И. У., В поисках морального абсолюта. Сравнительный анализ этических систем, / Издательство: Издательский отдел Заокской духовной Академии, — 1995 г.
  4. Латцер И. У. Новый (исправленный) эмотивизм/ В поисках морального абсолюта. Сравнительный анализ этических систем, / Издательство: Издательский отдел Заокской духовной Академии, — 1995г
  5. Латцер И. У. Оценка эмотивизма/ В поисках морального абсолюта. Сравнительный анализ этических систем, / Издательство: Издательский отдел Заокской духовной Академии, — 1995 г.
  6. Прозерский В. Критические очерки эстетики эмотивизма /М., Искусство,- 1983 г.
  7. Фролова И. Т. Философский словарь, /- 4-е изд.-М.: Политиздат, 1981. — 445 с.
  8. Философский энциклопедический словарь.- М.: Советская энциклопедия, 1989 г.

Ссылки

  • [iph.ras.ru/enc.htm Новая философская энциклопедия]
  • [dic.academic.ru/contents.nsf/enc_philosophy/ Словари и энциклопедии на Академике — Философская энциклопедия]
  • [bse.chemport.ru/filosofiya.shtml «Большая Светская Энциклопедия» — Современный толковый словарь]

Отрывок, характеризующий Эмотивизм

Опять поднялась занавесь. Анатоль вышел из ложи, спокойный и веселый. Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась. Всё, что происходило перед ней, уже казалось ей вполне естественным; но за то все прежние мысли ее о женихе, о княжне Марье, о деревенской жизни ни разу не пришли ей в голову, как будто всё то было давно, давно прошедшее.
В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.

Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.
Одной старой графине Наташа в состоянии была бы ночью в постели рассказать всё, что она думала. Соня, она знала, с своим строгим и цельным взглядом, или ничего бы не поняла, или ужаснулась бы ее признанию. Наташа одна сама с собой старалась разрешить то, что ее мучило.
«Погибла ли я для любви князя Андрея или нет? спрашивала она себя и с успокоительной усмешкой отвечала себе: Что я за дура, что я спрашиваю это? Что ж со мной было? Ничего. Я ничего не сделала, ничем не вызвала этого. Никто не узнает, и я его не увижу больше никогда, говорила она себе. Стало быть ясно, что ничего не случилось, что не в чем раскаиваться, что князь Андрей может любить меня и такою . Но какою такою ? Ах Боже, Боже мой! зачем его нет тут»! Наташа успокоивалась на мгновенье, но потом опять какой то инстинкт говорил ей, что хотя всё это и правда и хотя ничего не было – инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла. И она опять в своем воображении повторяла весь свой разговор с Курагиным и представляла себе лицо, жесты и нежную улыбку этого красивого и смелого человека, в то время как он пожал ее руку.


Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
У кутил, у этих мужских магдалин, есть тайное чувство сознания невинности, такое же, как и у магдалин женщин, основанное на той же надежде прощения. «Ей всё простится, потому что она много любила, и ему всё простится, потому что он много веселился».
Долохов, в этом году появившийся опять в Москве после своего изгнания и персидских похождений, и ведший роскошную игорную и кутежную жизнь, сблизился с старым петербургским товарищем Курагиным и пользовался им для своих целей.