Энгельгардт, Борис Александрович

Борис Александрович Энгельгардт
Член IV Государственной думы Б. А. Энгельгардт, 1913
Дата рождения:	1877(1877)
Место рождения:	Смоленская губерния
Гражданство:	Российская империя Российская империя, Латвия Латвия, СССР СССР
Дата смерти:	1962(1962)
Награды и премии:	Золотое оружие «За храбрость»

Борис Александрович Энгельгардт (1877—1962) — русский военный и политический деятель, первый революционный комендант Петрограда во время Февральской революции.

Биография

Из дворян Смоленской губернии. Окончил Пажеский корпус (1896). Служил в лейб-гвардии уланском полку. В 1903 году окончил Николаевскую академию Генерального штаба. Командир эскадрона 2-го Нерчинского полка . Участник русско-японской войны. Был помощником старшего адъютанта управления генерал-квартирмейстера 1-й Маньчжурской армии. В 1906 году окончил одногодичный курс в Офицерской кавалерийской школе. С января 1907 — старший адъютант штаба 8-й пехотной дивизии. В мае 1908 уволен в отставку по состоянию здоровья.

Был избран в депутаты Четвёртой Государственной думы от Могилёвской губернии.

— Неужели у нас помышляют о мире с немцами?— спросил я Энгельгардта, выходя с обеда и прогуливаясь по Елисейским полям.

Энгельгардт, мой бывший товарищ по Пажескому корпусу, вернулся из запаса и в форме полковника генерального штаба состоял членом военной комиссии Государственной думы.
— Нет, … все чинимые тебе неприятности исходят от распутинской и тесно связанной с нею сухомлиновской клики. Она бесспорно сильна, но мы с ней справимся.
— Но каким способом?— спросил я Энгельгардта.

— Да, пожалуй, придётся революционным,— не особенно решительно ответил мой старый коллега. — Опасаемся только, как бы «слева» нас не захлестнуло.

— Игнатьев А. А. [militera.lib.ru/memo/russian/ignatyev_aa/38.html Пятьдесят лет в строю. Книга IV, глава 8]. — М.: Воениздат, 1986. — С. 573. — ISBN 5-203-00055-7.

Активный участник Февральской революции, возглавил военную комиссию Временного комитета Государственной думы (от фракции центра), занимавшуюся организацией восставших войск. Первый революционный комендант Петрограда.

Крайне неприятное впечатление произвёл приказ военного губернатора, члена Государственной Думы и подполковника генерального штаба Энгельгардта, грозившего всякими репрессиями офицерам за якобы отбирание оружия у солдат, что совершенно не имело места, а было как раз наоборот.

— Верцинский Э.А. [www.archive.org/details/godrevoliutsiivo00vert Год революции]. — Таллин, 1929. — С. 10.

С 4 апреля 1917 работал в Военной комиссии под председательством генерала А. А. Поливанова. Член Исполкома Совета офицерских депутатов г. Петрограда, его окрестностей, Балтийского флота и Отдельного корпуса пограничной стражи.

Летом 1918 бежал из Петрограда (после начавшихся вслед за убийством Урицкого арестов). В ноябре 1918 на Украине, с осени 1918 заведующий политической частью представительства Добровольческой армии в Киеве, с 12.1918 — в Одессе. Во ВСЮР с 18 марта 1919 помощник управляющего отделом пропаганды (ОСВАГа) Особого Совещания при Главнокомандующем ВСЮР. Летом 1919 в штабе войск Юго-Западного края (Одесса), с 12.1919 начальник того же отдела пропаганды. Эвакуирован из Новороссийска.

Жил в эмиграции во Франции, работал шофером такси, затем в Латвии, тренер Рижского ипподрома. После аннексии прибалтийских республик СССР в 1940—1946 отбывал административную ссылку в Хорезмской области. В 1946 вернулся в Ригу. Автор воспоминаний «Потонувший мир».

Источники

• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=3003 Энгельгардт, Борис Александрович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»

Отрывок, характеризующий Энгельгардт, Борис Александрович

Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.


Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.