Энгельгардт, Василий Павлович

Василий Павлович Энгельгардт
Дата рождения:	17 (29) июля 1828(1828-07-29)
Место рождения:	Смоленск, Российская империя
Дата смерти:	6 мая 1915(1915-05-06) (86 лет)
Место смерти:	Дрезден, Германская империя
Страна:	Российская империя
Научная сфера:	астрономия
Место работы:	Дрезден, Большая обсерватория (Дрезден)
Учёная степень:	член-корреспондент Российской академии наук
Учёное звание:	почётный профессор Казанского университета, доктор философии Кильского университета
Альма-матер:	Петербургское училище правоведения

Василий Павлович Энгельгардт (1828—1915) — русский астроном и общественный деятель.

Биография

Выходец из известного дворянского рода Энгельгардтов. В 1847 окончил Петербургское училище правоведения, после чего служил в 1-м и 5-м департаментах Правительствующего сената. В 1853 вышел в отставку и посвятил себя занятиям астрономией.

В 1875 поселился в Дрездене, где на собственные средства в 1879 построил Большую обсерваторию, в которой единолично, без помощников проработал до 1897. Основные работы Энгельгардта посвящены исследованиям комет, астероидов, туманностей и звездных скоплений. В 1879—1894 выполнил наблюдения 50 комет и 70 астероидов. C 1883 исследовал туманности и звездные скопления, составил каталог более чем 400 туманностей. Начиная с 1886, наблюдал 829 звезд каталога Брадлея в целях обнаружения у них звезд-спутников.

В конце 90-х годов из-за ухудшения состояния здоровья Энгельгардт отошел от практических наблюдений и передал все оборудование Большой обсерватории в дар Казанскому университету, ректором которого был его друг Д. И. Дубяго. Новая обсерватория Казанского университета, оснащенная инструментами Энгельгардта, была открыта в 1901 и с 1903 по нынешний день называется Энгельгардтовской. До конца жизни Энгельгардт принимал активное участие в строительстве и организации работы новой обсерватории, а в своем завещании передал Казанскому университету все своё имущество и капитал на развитие обсерватории.

В 1889 избран почётным доктором Казанского университета, в 1890 — членом-корреспондентом Российской академии наук.

Общественная деятельность

На протяжении многих лет Энгельгардт собирал материалы по отечественной истории и передавал свои коллекции России.

Был близким другом М. И. Глинки. После кончины Глинки в Берлине в феврале 1857 года Энгельгардт в мае того же года организовал перенесение его праха на родину, на Тихвинское кладбище. Кроме того, Энгельгардт передал своё собрание рукописей Глинки Публичной библиотеке в Петербурге, положив этим основание архиву композитора, а также издал партитуры опер М. И. Глинки и других его симфонических произведений. Впоследствии по просьбе своего бывшего товарища по училищу правоведения, знаменитого искусствоведа В. В. Стасова Энгельгардт написал воспоминания о М. И. Глинке и А. С. Даргомыжском.

В конце 1890-х, отойдя от астрономических исследований, Энгельгардт занимался сбором материалов о Швейцарском походе А. В. Суворова, которые передал Суворовскому музею в Петербурге. Коллекции материалов были собраны Энгельгардтом к 100-летию Отечественной войны 1812 года.

Большую ценность представляет также переписка Энгельгардта с известными деятелями культуры (с М. И. Глинкой, Ф. Листом, Г. Бюловом, В. В. Стасовым).

Увековечение памяти

• Имя Энгельгардта носит астрономическая обсерватория Казанского университета;
• В 1970 году решением XIV съезда Международного астрономического союза имя Энгельгардта было присвоено кратеру на Луне.

Публикации

• Observations astronomiques, faites par V. d' Engelhardt a son Observatoire a Dresde. // Dresde, 1886—1895

Литература

• Воронцов-Вельяминов Б. А. [www.astro-cabinet.ru/library/oisravr/ocherki-istorii-astronomii-v-rossii.htm Очерки истории астрономии в России]. — М., Физматгиз, 1956;
• Колчинский И.Г., Корсунь А.А., Родригес М.Г. Астрономы: Биографический справочник. — 2-е изд., перераб. и доп.. — Киев: Наукова думка, 1986. — 512 с.

Ссылки

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-52898.ln-ru Профиль Василия Павловича Энгельгардта] на официальном сайте РАН
• Энгельгардт, Василий Павлович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Энгельгардт, Василий Павлович

– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.