Энгл, Джо Генри
| Джо Энгл | |
| Joe Engle | |
 Лётчик-испытатель НАСА | |
| Страна: | |
|---|---|
| Специальность: | |
| Воинское звание: |
|
| Экспедиции: | |
| Время в космосе: |
9д 08ч 30м |
| Дата рождения: |
26 августа 1932 (91 год) |
| Место рождения: | |
Джо Ге́нри Э́нгл (англ. Joe Henry Engle; род. 26 августа 1932) — бывший астронавт НАСА. В рамках проекта X-15 в 1965 году совершил три суборбитальных космических полёта (по стандартам ВВС США) на одноименных самолётах-ракетопланах. В 1977 году участвовал в атмосферных полётах-испытаниях (ALT) аэродинамических качеств шаттлов, летал на Энтерпрайзе. Совершил два космических полёта в качестве командира экипажа на шаттлах: «Колумбия» — STS-2 и «Дискавери» — STS-51I.
Содержание
Рождение и образование
Родился 26 августа 1932 года в городе Абилин в графстве Дикинсон, штат Канзас. Начальную и среднюю школу окончил в городе Чапман в Канзасе, а затем окончил школу старшей ступени округа Дикинсон. В 1955 году окончил Канзасский университет, получив степень бакалавра наук по авиационной технике.
Работал техническим консультантом совместной комиссии Консультативно-экспертного совета Росавиакосмоса — Специальной комиссии консультативного комитета NASA (комиссии Анфимова — Стаффорда). Ныне является президентом компании «Энгл текнолоджик»[1].
Военная карьера
Во время обучения в университете прошел подготовку по программе офицеров запаса ВВС США, и по окончании обучения был призван на действительную службу, там он решил стать летчиком-испытателем. Он все лето летал на самолете Cessna и хорошо изучил его. В 1957 году начал проходить начальную летную подготовку и в 1958 году стал военным летчиком. Был назначен в 474-ю истребительную эскадрилью, летал на F-100, а затем в 309-ю тактическую истребительную эскадрилью на базе ВВС Джордж, в Калифорнии. Командиром другой эскадрильи, базирующейся на этой базе, был легендарный лётчик-испытатель Чак Йегер (в дальнейшем — генерал военно-воздушных сил США), который обратил внимание на Энгла и был впечатлен мастерством и реакцией молодого летчика. И когда Джо Энгл написал заявление с просьбой направить его в школу летчиков-испытателей, именно Йегер дал ему свою рекомендацию. В 1962 году прошел подготовку в Школе летчиков-испытателей ВВС США на базе ВВС Эдвардс. К этому времени Йегер был уже начальником школы, и, так как он считал Энгла одним из лучших летчиков-испытателей, он сразу зачислил его в недавно организованную Аэрокосмическую школу пилотов исследователей, которую часто называли «школой военных астронавтов». Аэрокосмическую школу Энгл окончил в 1963 году, и сразу после этого был направлен на работы по программе X-15. В 1965 году (29.06, 10.08 и 14.10) совершил три суборбитальных космических полёта (по стандартам ВВС США — на высоту более 50 миль — 80,5 километров) на ракетоплане X-15. Таким образом стал астронавтом по версии ВВС США и получил нашивку «крылья астронавта». Энгл за время своей летной карьеры летал на 175 различных типах самолетов, имеет налет больше чем 15 400 часов, из них 9 000 на реактивных самолетах[2].
Космическая подготовка
Первое приближение Энгла к космосу произошло в июне 1963 года, когда он был включен в группу пилотов, проводивших испытательные полёты на самолёте X-15. Первый полёт на Х-15 выполнил 7 октября 1963 года, а всего до своего ухода из группы 14 октября 1965 года выполнил 16 полётов. Максимальная высота была достигнута им в полёте 29 июня 1965 года, и составила 85 527 м. Был зачислен в отряд астронавтов НАСА во время 5-го набора 4 апреля 1966 года. Тем самым стал первым человеком, который был зачислен в отряд астронавтов НАСА, уже имея опыт космических полётов. Первым назначением Энгла в рамках лунной программы США стало включение его в экипаж поддержки Аполлон-10. Затем был включен в дублирующий экипаж корабля Аполлон-14 (1971 год) и в основной экипаж (пилотом лунного модуля) корабля Аполлон-17 (1972 год). Но так как программа полётов на Луну было сокращена, и полёт Аполлон-17 должен был стать последним полётом, Энглу пришлось уступить своё место в корабле ученому-геологу Харрисону Шмитту. Полученный им опыт при полётах на Х-15 в полной мере был востребован при первых испытательных полётах по программе «Спейс шаттл». Так как приемы и системы управления полётом, которые были разработаны для возвращения в атмосферу Земли и посадки X-15, были впоследствии почти полностью скопированы при создании шаттла, то нет ничего удивительного в том, что именно Энгл, был назначен командиром одного их двух экипажей, проводивших в 1977 году испытательные полёты (Approach and Landing Test) шаттла Энтерпрайз в атмосфере при сбрасывании с самолета Боинг-747 на высоте в 25000 футов (7 620 м). Энгл совершил три таких испытательных полёта, в том числе два «свободных» полёта. Приобретя опыт атмосферных полётов на шаттле, был назначен командиром дублирующего экипажа первого испытаельного полёта шаттла Колумбия STS-1 и командиром основного экипажа второго испытательного полёта — STS-2.
Космические полёты
- Первый полёт — STS-2[3], шаттл «Колумбия». Это первый полёт, в котором повторно использовался пилотируемый космический корабль и впервые проведено тестирование канадского манипулятора «Канадарм» Стартовал в космос 12 ноября, приземление — 14 ноября 1981 года в качестве командира экипажа. Продолжительность полёта составила 2 суток 06 часов 13 минут. Стал астронавтом НАСА[4].
- Второй полёт — STS-51I[5], шаттл «Дискавери». Вывод на орбиту трёх телекоммуникационных спутников, ремонт спутника SYNCOM IV-3. Полёт — с 27 августа по 3 сентября (7 суток 2 часа 18 минут) 1985 года в качестве командира экипажа[6].
Суммарная продолжительность космических полётов: 9 суток 8 часов 31 минута.
После полётов
Получил воинское звание капитана ВВС в 1963 году, ушёл в отставку из ВВС США 30 ноября 1986 года в звании полковника, а уже 1 декабря был зачислен в ВВС национальной гвардии штата Канзас и получил чин бригадного генерала.
После того как он оставил ВВС национальной гвардии, Джо Энгл работает консультантом по продаже аэрокосмических и спортивных товаров и продолжает полёты на летательных аппаратах с высокими лётно-техническими характеристиками.
Награды
Награждён: Нашивка астронавта, Премия «Первый полёт» Американского института астронавтики и аэронавтики (1965), Крест лётных заслуг (США) (1964 и 1978), Медаль Министерства обороны «За выдающуюся службу» (США), дважды — Медаль «За космический полёт», Медаль «За исключительные заслуги», Медаль «За выдающуюся службу» (НАСА), Диплом В. М. Комарова Международной авиационной федерации (1981), Золотая медаль Ю. А. Гагарина Международной авиационной федерации (1981), Премия Канзасского университета (1982), Медаль За выдающиеся заслуги перед Воздушными силами. Его имя внесено в Зал славы американских астронавтов.
Семья
Энгл женат на Мэри Кэтрин Лоуренс, имеет двух взрослых детей — сына и дочь. Увлечения: рыбалка и охота, любит пилотировать F-15 и F-16, а также боевые самолеты периода Второй мировой войны.
См. также
- Список космонавтов и астронавтов (и кандидатов).
- Список астронавтов США — участников орбитальных космических полётов.
- Хронология пилотируемых космических полётов.
Напишите отзыв о статье "Энгл, Джо Генри"
Примечания
- ↑ [www.astronautix.com/astros/engle.htm Engle]
- ↑ [www.jsc.nasa.gov/Bios/htmlbios/engle-jh.html Joe H. Engle]
- ↑ [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftDisplay.do?id=1981-111A NASA — NSSDC — Spacecraft — Details]
- ↑ [www.nasa.gov/mission_pages/shuttle/shuttlemissions/archives/sts-2.html NASA — STS-2]
- ↑ [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftDisplay.do?id=1985-076A NASA — NSSDC — Spacecraft — Details]
- ↑ [www.nasa.gov/mission_pages/shuttle/shuttlemissions/archives/sts-51I.html NASA — STS-51I]
Ссылки
- [www.spacefacts.de/bios/astronauts/english/engle_joe.htm Spacefacts biography of Joe H. Engle]
Отрывок, характеризующий Энгл, Джо Генри
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.
Он улыбнулся и протянул ей руку.
Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.
