Энквист, Людмила Николаевна

Людмила Николаевна Энквист
Общая информация
Дата и место рождения
Личные рекорды
Международные медали
Олимпийские игры (за Швецию) Золото Атланта 1996 100 м с барьерами Чемпионаты мира Золото Токио 1991 100 м с барьерами (за СССР) Золото Афины 1997 100 м с барьерами (за Швецию) Бронза Севилья 1999 100 м с барьерами (за Швецию) Чемпионаты мира в помещении (за СССР) Золото Севилья 1991 60 метров с барьерами

Людмила Николаевна Энквист (род. 21 апреля 1964, село Б. Криуша, Тамбовская область) — советская и российская, впоследствии шведская спортсменка (лёгкая атлетика, бобслей). Девичья фамилия — Леонова, фамилия по первому мужу — Нарожиленко.

Родилась в Тамбовской области. С пяти лет жила в Череповце. В школе занималась спортивной гимнастикой, выполнила норматив кандидата в мастера спорта. Затем занялась лёгкой атлетикой. В 1981 году во время летних каникул она оказалась в ДЮСШ г. Мичуринска. Людмила попала в группу к молодому тренеру Николаю Николаевичу Нарожиленко. Она показалась ему способной и он уговорил родителей Людмилы оставить её тренироваться в Мичуринске. Николай Нарожиленко, у которого она тренировалась после окончания школы, впоследствии стал её мужем.

Первую медаль (серебряную) в барьерном беге завоевала в 1988 году на чемпионате СССР. В 1991 году выиграла чемпионат СССР и чемпионат мира по лёгкой атлетике. Однако в 1993 году за употребление допинга была дисквалифицирована на два года (стероиды якобы специально подсыпал Людмиле муж Николай Нарожиленко). После этого она развелась с мужем, вышла замуж за гражданина Швеции Юхана Энквиста и приняла шведское подданство. Выступая за Швецию, в 1996 году стала олимпийской чемпионкой.

В 1999 году закончила легкоатлетическую карьеру и занялась бобслеем в надежде стать первой женщиной, выигравшей как летние, так и зимние Олимпийские игры. Однако в 2001 году вновь была уличена в применении допинга, после чего оставила большой спорт.

От первого мужа имеет дочь.

Ссылки

• [history.nason.ru/znamenit/1193/ Знаменитые люди Вологды. Энквист (Нарожиленко, Леонова) Людмила Николаевна]
• [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=300614 Людмила Энквист вышла из игры]

Отрывок, характеризующий Энквист, Людмила Николаевна

– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!
Скоро после дядюшки отворила дверь, по звуку ног очевидно босая девка, и в дверь с большим уставленным подносом в руках вошла толстая, румяная, красивая женщина лет 40, с двойным подбородком, и полными, румяными губами. Она, с гостеприимной представительностью и привлекательностью в глазах и каждом движеньи, оглянула гостей и с ласковой улыбкой почтительно поклонилась им. Несмотря на толщину больше чем обыкновенную, заставлявшую ее выставлять вперед грудь и живот и назад держать голову, женщина эта (экономка дядюшки) ступала чрезвычайно легко. Она подошла к столу, поставила поднос и ловко своими белыми, пухлыми руками сняла и расставила по столу бутылки, закуски и угощенья. Окончив это она отошла и с улыбкой на лице стала у двери. – «Вот она и я! Теперь понимаешь дядюшку?» сказало Ростову ее появление. Как не понимать: не только Ростов, но и Наташа поняла дядюшку и значение нахмуренных бровей, и счастливой, самодовольной улыбки, которая чуть морщила его губы в то время, как входила Анисья Федоровна. На подносе были травник, наливки, грибки, лепешечки черной муки на юраге, сотовой мед, мед вареный и шипучий, яблоки, орехи сырые и каленые и орехи в меду. Потом принесено было Анисьей Федоровной и варенье на меду и на сахаре, и ветчина, и курица, только что зажаренная.
Всё это было хозяйства, сбора и варенья Анисьи Федоровны. Всё это и пахло и отзывалось и имело вкус Анисьи Федоровны. Всё отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой.
– Покушайте, барышня графинюшка, – приговаривала она, подавая Наташе то то, то другое. Наташа ела все, и ей показалось, что подобных лепешек на юраге, с таким букетом варений, на меду орехов и такой курицы никогда она нигде не видала и не едала. Анисья Федоровна вышла. Ростов с дядюшкой, запивая ужин вишневой наливкой, разговаривали о прошедшей и о будущей охоте, о Ругае и Илагинских собаках. Наташа с блестящими глазами прямо сидела на диване, слушая их. Несколько раз она пыталась разбудить Петю, чтобы дать ему поесть чего нибудь, но он говорил что то непонятное, очевидно не просыпаясь. Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки. После наступившего случайно молчания, как это почти всегда бывает у людей в первый раз принимающих в своем доме своих знакомых, дядюшка сказал, отвечая на мысль, которая была у его гостей:
– Так то вот и доживаю свой век… Умрешь, – чистое дело марш – ничего не останется. Что ж и грешить то!
Лицо дядюшки было очень значительно и даже красиво, когда он говорил это. Ростов невольно вспомнил при этом всё, что он хорошего слыхал от отца и соседей о дядюшке. Дядюшка во всем околотке губернии имел репутацию благороднейшего и бескорыстнейшего чудака. Его призывали судить семейные дела, его делали душеприказчиком, ему поверяли тайны, его выбирали в судьи и другие должности, но от общественной службы он упорно отказывался, осень и весну проводя в полях на своем кауром мерине, зиму сидя дома, летом лежа в своем заросшем саду.
– Что же вы не служите, дядюшка?
– Служил, да бросил. Не гожусь, чистое дело марш, я ничего не разберу. Это ваше дело, а у меня ума не хватит. Вот насчет охоты другое дело, это чистое дело марш! Отворите ка дверь то, – крикнул он. – Что ж затворили! – Дверь в конце коридора (который дядюшка называл колидор) вела в холостую охотническую: так называлась людская для охотников. Босые ноги быстро зашлепали и невидимая рука отворила дверь в охотническую. Из коридора ясно стали слышны звуки балалайки, на которой играл очевидно какой нибудь мастер этого дела. Наташа уже давно прислушивалась к этим звукам и теперь вышла в коридор, чтобы слышать их яснее.