Энни Холл
| Энни Холл | |
| Annie Hall | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Кинокомпания |
Rollins-Joffe Productions |
| Длительность |
94 мин |
| Бюджет |
4 млн $ |
| Сборы |
38,3 млн $ |
| Страна | |
| Год | |
«Энни Холл» (англ. Annie Hall) — американский художественный комедийный кинофильм режиссёра Вуди Аллена, вышедший на экраны в 1977 году. Главные роли исполнили сам Аллен и Дайан Китон.
Фильм получил ряд наград, в том числе четыре премии «Оскар». В 1992 году фильм был помещен в Национальный реестр фильмов США, обладая «культурным, историческим или эстетическим» значением.
Содержание
Сюжет
В фильме показано зарождение, развитие и конец любовных отношений пары — нью-йоркского стэнд-ап комика Элви Сингера (Вуди Аллен), еврея-невротика, видящего везде антисемитские заговоры и уже 15 лет посещающего психоаналитика, и начинающей певицы Энни Холл (Дайан Китон). Повествование перемежается вставками комедийного характера, относящимися к воспоминаниям или саморефлексии персонажей.
В ролях
- Вуди Аллен — Элви Сингер
- Дайан Китон — Энни Холл
- Тони Робертс — Роб
- Кэрол Кейн — Эллисон
- Пол Саймон — Тони Лэйси
- Шелли Дювалль — Пэм
- Джанет Марголин — Робин
- Коллин Дьюхёрст — мама Холл
- Кристофер Уокен — Дуэйн Холл
- Маршалл Маклюэн — в роли самого себя
- Джефф Голдблюм — гость на вечеринке (в эпизоде)
- Сигурни Уивер — подруга Элви (в эпизоде)
- Лори Бёрд — девушка Тони Лэйси (в эпизоде)
Кастинг
Некоторые детали в сюжете фильма, сходные с жизнью Вуди Аллена, заставили критиков сделать предположение, что этот фильм автобиографичен. И Элви, и Аллен были комиками. Дата рождения Аллена написана на школьной доске в начале фильма. Некоторые обстоятельства его детства сходны с жизнью Элви Сингера.[1] Аллен учился в Нью-Йоркском университете как и Элви. Настоящая фамилия Дайан Китон — «Холл», «Энни» было её прозвищем. Кроме того, у Дайан Китон и Вуди Аллена был роман.[2] Тем не менее, Аллен быстро развеял эти предположения. «Вещи, которые люди считают автобиографическими, почти всегда такими не являются», сказал Аллен.[3]
Роль Энни Холл была написана специально для Китон, которая работала с Алленом на таких картинах как Сыграй ещё раз, Сэм, Спящий, Любовь и смерть. Работа над фильмом также отмечена вторым сотрудничеством Аллена и Тони Робертса, после их предыдущего проекта, Сыграй ещё раз, Сэм.[4]
Первоначально Вуди Аллен хотел снять Федерико Феллини в сцене в холле кинотеатра[5], потому что как раз тогда его работы широко обсуждались, но в итоге Аллен остановил свой выбор на культурологе Маршалле Маклюэне — после того, как Феллини и Луис Бунюэль отказались сняться в камео.[6]
Некоторые актёры отмечали жёсткость Аллена на съёмочной площадке. Режиссёр был холоден по отношению к Маклюэну, которому пришлось вернуться из Канады для пересъёмки сцены. Мордехай Лоунер, который играл отца Элви, утверждал, что Аллен никогда не говорил с ним. Тем не менее, во время съёмок у Аллена завязался роман со Стейси Нелькин, которая появляется в одной сцене. Отношения продлились два года.
Сценарий
Идея будущего сценария фильма появилась во время прогулки Аллена по Нью-Йорку со своим соавтором Маршаллом Брикменом. Аллен написал первый черновик сценария в течение четырёх дней, отправив его Брикмену, чтобы тот внёс изменения и правки. По словам Брикмена, в центре этого сценария была история 40-летнего мужчины, чья жизнь состояла «из нескольких нитей. Одной из них были отношения с молодой женщиной, другой была озабоченность из-за банальности нашей жизни, а третьей — одержимость самоанализом и рефлексией, в попытке выяснить свой настоящий характер».[7]
Аллену исполнилось 40 лет в 1975 году. Брикмен предполагает, что «новый возраст» и «мысли о смерти» повлияли на работу Аллена со сценарием. Кроме того он был под большим влиянием трагикомедии Федерико Феллини «8 ½», которую Феллини снял во время аналогичного поворотного момента своей жизни. Аллен и Брикмен работали над сценарием до тех пор, пока они не были готовы просить у United Artists 4 миллиона долларов на съёмки.[8]
Многие элементы из ранних черновиков были убраны из окончательной версии сценария. Изначально это должна была быть драма, описывающая таинственное убийство с комическими и романтическими сюжетными линиями. Хотя соавторы решили отказаться от сюжетной линии с убийством, Аллен и Брикмен написали сценарий об убийстве много лет спустя: Загадочное убийство на Манхэттене, в котором также главную роль сыграла Дайан Китон. Проект, представленный Алленом редактору фильма, Ральфу Розенблюму, заканчивался словами «и приговаривается к расстрелу».
Рабочим названием фильма была «Ангедония», термин, означающий неспособность получать удовольствие.[9] Однако, United Artists посчитала это название неподходящим, среди альтернатив, предложенных Брикменом были такие названия: «It Had to Be Jew», «Rollercoaster Named Desire» and «Me and My Goy».[10]
Разное
Дайан Китон исполняет в фильме песни «Seems Like Old Times» (1945, музыка Кармена Ломбардо, слова Джона Джейкоба Леба) и «It Had To Be You» (1924, музыка Ишема Джонса, слова Гаса Кана).
Главные герои неоднократно смотрят в кинотеатре четырёхчасовой документальный фильм Марселя Офюльса «Скорбь и жалость» (The Sorrow and the Pity), посвященный французскому Сопротивлению.
Критика
После выхода фильма в мире критиков прошла волна восхищения, но все же никто не соглашался с тем, что фильм выиграет главный Оскар (все ставили на «Звездные Войны»), и тот факт, что он стал лучшим фильмом года до сих пор поражает многих зрителей и критиков. Фильм стал выходом Вуди Аллена из амплуа комедийного сценариста и режиссёра, и это оказалось очень удачным. Кинокритик Роджер Эберт, как только вышел фильм, оценил фильм лишь на 3.5 звезды из 4, но в 2002 году он пишет повторную рецензию, где «присваивает» фильму, по своему мнению, звание «великого фильма», похвалив хорошую визуализацию и вступление, где Элви обращается к зрителям[11].
На сайте Rotten Tomatoes критики, положительных рецензий которых из 65 оказался только 1 негативный, средний балл фильма составил 8.9.
Награды
- 1977 — премия Национального совета кинокритиков США за лучшую женскую роль второго плана (Дайан Китон)
- 1978 — четыре премии «Оскар»: лучший фильм (Чарльз Джофф), лучшая женская роль (Дайан Китон), лучший режиссёр (Вуди Аллен), лучший оригинальный сценарий (Вуди Аллен, Маршалл Брикмен), а также номинация за лучшую мужскую роль (Вуди Аллен)
- 1978 — премия «Золотой глобус» за лучшую женскую роль в комедии или мюзикле (Дайан Китон), а также четыре номинации: лучший фильм — комедия или мюзикл, лучшая мужская роль в комедии или мюзикле (Вуди Аллен), лучший режиссёр (Вуди Аллен), лучший сценарий (Вуди Аллен, Маршалл Брикмен)
- 1978 — пять премий BAFTA: лучший фильм, лучший режиссёр (Вуди Аллен), лучшая женская роль (Дайан Китон), лучший сценарий (Вуди Аллен, Маршалл Брикмен), лучший монтаж (Ральф Розенблум, Уэнди Грин Бричмонт), а также номинация за лучшую мужскую роль (Вуди Аллен)
- 1978 — премия Бодил за лучший неевропейский фильм (Вуди Аллен)
- 1978 — номинация на премию «Сезар» за лучший иностранный фильм (Вуди Аллен)
- 1978 — премия Гильдии режиссёров США (Вуди Аллен)
- 1978 — премия Гильдии сценаристов США за лучшую оригинальную комедию (Вуди Аллен, Маршалл Брикмен)
Напишите отзыв о статье "Энни Холл"
Примечания
- ↑ Björkman 1995, p. 78
- ↑ Björkman 1995, p. 83
- ↑ Интервью с Уильямом Гейстом в 1987 году в Rolling Stone,
- ↑ Honan, Corinna (November 16, 2011). [www.dailymail.co.uk/tvshowbiz/article-2061520/Diane-Keatons-Woody-Allen-affair-blighted-bulimia-Doomed-flings-left-loveless.html «Diane Keaton’s Woody Allen affair was blighted by bulimia: Doomed flings left her loveless»] . Daily Mail.
- ↑ Björkman 1995, p. 79
- ↑ Baxter 1999, p. 249
- ↑ Rosenblum & Karen 1986, p. 274
- ↑ Baxter 1999, p. 241
- ↑ Baxter 1999, p. 245
- ↑ Rosenblum & Karen 1986, p. 289
- ↑ [www.rogerebert.com/reviews/great-movie-annie-hall-1977 Annie Hall Movie Review & Film Summary (1977) | Roger Ebert]
Ссылки
- «Энни Холл» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.allmovie.com/movie/v2547 Энни Холл] (англ.) на сайте allmovie
- Nigel Watson. [www.talkingpix.co.uk/Annie%20Hall.html Annie Hall] // Talking Pictures
- Tim Dirks. [www.filmsite.org/anni.html Annie Hall (1977)] // Greatest Films
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Энни Холл
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.
Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.
