Друян, Энн
| Энн Друян | |
| Ann Druyan | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
Энн Друян (англ. Ann Druyan) — американская сценаристка и продюсер, специализирующаяся на популяризации науки. В 1980 году вместе с Карлом Саганом стала соавтором документального сериала «Космос: персональное путешествие». Она также является сопродюсером и соавтором продолжения сериала «Космос: Пространство и время».
Биография
Друян родилась в Куинсе (Нью-Йорк), в еврейской семье. В интервью Washington Post указывала, что интерес к науке у неё породило увлечение Карлом Марксом.
Друян, вместе с Карлом Саганом и Стивеном Сотером, стала одним из трех авторов документального сериала Космос: персональное путешествие, а позднее участвовала в создании фильма Контакт. Саган и Друян в соавторстве написали книги «Комета», «Тени забытых предков», а также частично «Мир, полный демонов».
Она отвечала за подборку музыкальных произведений для золотых пластинок, отправленных человечеством в космос на аппаратах Вояджер-1 и Вояджер-2.
В 1981 году вышла замуж за Карла Сагана (третья жена), от этого брака у неё двое детей.
Входила в состав директоров и с 2006 по 2010 год была президентом Национальная организация за реформу законов о марихуане[1].
Напишите отзыв о статье "Друян, Энн"
Примечания
- ↑ [norml.org/advisory-board/item/ann-druyan Ann Druyan].
Ссылки
- Друян, Энн (англ.) на сайте Internet Movie Database
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Друян, Энн
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
