Насирия

Город Насирия الناصرية Страна ИракИрак Мухафаза Ди-КарДи-Кар (мухафаза)|Ди-Кар Координаты 31°03′14″ с. ш. 46°15′01″ в. д.31.05389° с. ш. 46.25028° в. д. / 31.05389; 46.25028    Основан 1840 Население 560 200 человек (2003)

К:Населённые пункты, основанные в 1840 году

Насирия или Эн-Насирия (араб. الناصرية‎) — город в Ираке, столица мухафазы Ди-Кар. Расположен в 370 км к юго-востоку от Багдада на берегу реки Евфрат. Население города составляет 560 200 человек (оценка 2003 года), что делает его четвёртым по величине городом Ирака после Багдада, Басры и Мосула. Недалеко от города лежат руины древних шумерских городов Ур и Ларса.

Насирия является районным торговым центром, окрестные земли используются для орошаемого земледелия — выращиваются финики, хлопчатник, рис и зерновые культуры. Распространено животноводство и разнообразные ремёсла.

Город основан в 1840 году шейхом Насиром Садуном из племенного союза Аль-Мунтафик. В годы Первой мировой войны в результате сражения, в котором погибло 533 англичанина и минимум столько же турок, Насирия была захвачена Великобританией у Османской империи. В ходе вторжения в Ирак в 2003 году у Насирии произошло одно из первых крупных сражений. В настоящее время рядом с городом находится американская военная авиабаза Али.

Климат

Город имеет засушливый пустынный климат с жарким летом и дождливой зимой.

Климат Насирииа
Показатель	Янв.	Фев.	Март	Апр.	Май	Июнь	Июль	Авг.	Сен.	Окт.	Нояб.	Дек.	Год
Средний максимум, °C	17,1	20,2	25,4	31,8	38,6	42,7	44,8	44,8	42	35,4	25,9	19,1	32,32
Средний минимум, °C	6,2	8,1	12,4	18,4	23,5	26,3	28,1	27,4	24,2	19,2	12,5	7,7	17,83
Норма осадков, мм	27,4	18,1	20,9	13,3	4,3	0,2	0	0	0,7	6,3	14	22,5	127,7

История

Османский период

Насирия была основана в 1872 году Насир ас-Садуном, шейхом племенной конфедерации Мунтафик. В том же году город стал административным центром санджака ("района") Мунтафик. На момент основания Насирии господство клана Мунтафик в Южном Ираке все больше уступало османской централизации. Тем не менее, Насир-паша был назначен османами в качестве главы вилайета (провинции) и получил большие участки земли вокруг Насирии. Его сын, Саадун-паша, стал мутассарифом (сборщиком налогов) Насирии и к 1908 году фактически правил южным Ираком от имени османов.

В начале XX века Насирия имел население примерно в 10000 человек. Большинство его жителей были арабами-шиитами, еще около 1000 жителей были арабами-суннитами, 300 - персами, 200 - эфиопами, 150 - евреями, 50 - туркменами, 50 - курдами и 20 коренными христианами. Город был крупным центром торговли Османского Ирака, импортировавшим кожу, зерно и топленое масло. Город имел около 600 хорошо построенных каменных домов, но большинство зданий и домов были построены из необожженного кирпича. В Насирии работали около 350 магазинов и 5 ханов (гостиниц). В окрестностях города в изобилии произрастали финиковые пальмы. Город не был защищен стеной, как и другие крупные административные центры. В дополнение к административным функциям он служил форпостом правительства в регионе.

Британское и хашимитское правление

Во время Первой мировой войны англичане заняли город, в июле 1915 года около 400 британских и индийских солдат и до 2000 турок были убиты в битве за Насирию 24 июля 1915 года.

В 1920 году Насирия насчитывала 6523 жителя. Население было этнически разнообразным, 72,7% жителей были арабами-мусульманами, 8% евреями, 9,7% мандеями, 4,6% персами, 4,3% лурами и христианами.

В 1930 году в Насирии была основана первая ячейка Коммунистической партии Ирака. Уроженцем города был Фуад аль-Рикаби, основатель иракской партии Баас в 1950 году. В то время Баас состояла в основном из уроженцев Насирии, а именно родственников Рикаби.

Современный период

Во время войны в Персидском заливе в 1991 году, Насирия отмечен дальний пункт, до которого силы коалиции проникли в Ирак, с США 82 воздушно-десантной дивизии и элементов воздушно-десантной дивизии 101-го идущих по главной дороге за пределами города. В марте 1991 года, после вывода американских войск в конце войны, население шиитов Эн-Насирии приняло участие в восстании против правления президента Ирака Саддама Хусейна. Восстание было жестоко подавлено иракской армией и республиканской гвардией с многочисленными жертвами среди мирного населения. Многие из жителей Насирии были убиты иракскими правительственными силами. [12]

До войны 2003 года, Насирия была домом для одной из крупнейших общин Ирака - мандеев. [13]

Война в Ираке (2003-2010)

В марте 2003 года Насирия была местом одного из первых крупных сражений вторжения в Ирак. Филипп Митчелл из Международного института стратегических исследований так описал стратегическую важность города в интервью газете The Guardian:

Насирия является административным и военным штабом округа Маджид. Это важный стратегический пункт на Евфрате. По всем этим причинам Насирия хорошо защищена, что может замедлить вторжение на некоторое время. - Филлипп Митчелл

23 марта Силы вторжения США попали в засаду в районе города: 11 морских пехотинцев были убиты, рядовые Джессика Линч и Шошана Джонсон были захвачены в плен иракскими войсками. Битва при Насирии между иракскими силами и 2-м экспедиционным отрядом морской пехоты США с позывными "Целевая группа Тарава" длилась примерно с 23 по 29 марта. В ходе сражения 18 морских пехотинцев были убиты и более 150 получили ранения, в том числе от дружественного огня самолетов ВВС А-10, при этом иракское сопротивление было подавлено. Город оставался относительно спокойным после падения режима Саддама Хусейна. В ноябре 2003 года в результате атаки заминированного грузовика погибли 19 итальянских солдат и 11 гражданских, в апреле 2004 года в городе были отмечены столкновения с оккупационными силами.

Литература

• Al-Ali, Nadge Sadig (2007), [books.google.com/books?id=uLPWexhES2oC&dq=Nasiriya+1958+revolution&source=gbs_navlinks_s Iraqi Women: Untold Stories From 1948 to the Present], Zed Books, ISBN 9781842777459, <books.google.com/books?id=uLPWexhES2oC&dq=Nasiriya+1958+revolution&source=gbs_navlinks_s> 
• Dabrowski, Karen & Hann, Geoff (2008), [books.google.com/books?id=DhJ3lRnXyXcC&dq=Nasiriyah+Iraq+date-growing&source=gbs_navlinks_s Iraq Then and Now: A Guide to the Country and Its People], Bradt Travel Guides, ISBN 9781841622439, <books.google.com/books?id=DhJ3lRnXyXcC&dq=Nasiriyah+Iraq+date-growing&source=gbs_navlinks_s> 
• [books.google.com/books?id=-fNKAAAAYAAJ&q=Shatra+Shatt+Baghdad&dq=Shatra+Shatt+Baghdad&hl=en&sa=X&ei=DbRSVbu4EpG1sQSrw4GYDw&ved=0CCkQ6AEwAg Anthropological Series], vol. 30, Field Museum of Natural History, 1940, <books.google.com/books?id=-fNKAAAAYAAJ&q=Shatra+Shatt+Baghdad&dq=Shatra+Shatt+Baghdad&hl=en&sa=X&ei=DbRSVbu4EpG1sQSrw4GYDw&ved=0CCkQ6AEwAg> 
• Çetinsaya, Gökhan (2006), [books.google.com/books?id=-Rd7FKKcV0EC&pg=PA91&dq=Nasiriyah+Ottoman&hl=en&sa=X&ei=ya5SVeOpKKHfsATE6IGIBA&ved=0CCwQ6AEwAQ#v=onepage&q=Nasiriyah%20&f=false The Ottoman Administration of Iraq, 1890-1908], Routledge, ISBN 9781134294954, <books.google.com/books?id=-Rd7FKKcV0EC&pg=PA91&dq=Nasiriyah+Ottoman&hl=en&sa=X&ei=ya5SVeOpKKHfsATE6IGIBA&ved=0CCwQ6AEwAQ#v=onepage&q=Nasiriyah%20&f=false> 
• Dickson, H.R.P. (1949), [books.google.com/books?id=FG3ABgAAQBAJ&source=gbs_navlinks_s The Arab of the Desert (RLE Saudi Arabia): A Glimpse Into Badawin Life in Kuwait and Saudi Arabia], Routledge, ISBN 9781317540007, <books.google.com/books?id=FG3ABgAAQBAJ&source=gbs_navlinks_s> 
• Lorimer, John Gordon (1915), [catalog.hathitrust.org/Record/011590480 Gazetteer of the Persian Gulf, 'Oman, and Central Arabia], Superintendent Government Printing, <catalog.hathitrust.org/Record/011590480> 
• Ismael, Tareq Y. (2008), [books.google.com/books?id=6uAvs4HqVLIC&dq=Nasiriyah+communist+iraq&source=gbs_navlinks_s The Rise and Fall of the Communist Party of Iraq], Cambridge University Press, 2008, ISBN 9780521873949, <books.google.com/books?id=6uAvs4HqVLIC&dq=Nasiriyah+communist+iraq&source=gbs_navlinks_s> 
• Mockaitis, Thomas R. (2013), [books.google.com/books?id=2baNAQAAQBAJ&pg=PA291&dq=Nasiriyah+Shia&hl=en&sa=X&ei=LJpTVci-J8-HsQTZqYDQBg&ved=0CB0Q6AEwAA#v=onepage&q=Nasiriyah%20Shia&f=false The Iraq War Encyclopedia], ABC-CLIO, ISBN 9780313380631, <books.google.com/books?id=2baNAQAAQBAJ&pg=PA291&dq=Nasiriyah+Shia&hl=en&sa=X&ei=LJpTVci-J8-HsQTZqYDQBg&ved=0CB0Q6AEwAA#v=onepage&q=Nasiriyah%20Shia&f=false> 

Отрывок, характеризующий Насирия

Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.