Эоган мак Муйредах

Эоган мак Муйредах гэльск. Eógan mac Muiredaig
король Дал Риады
736 — 739
Предшественник:	Муйредах мак Айнбкеллах
Преемник:	Эд
Смерть:	739(0739)
Отец:	Муйредах мак Айнбкеллах

Эоган мак Муйредах (гэльск. Eógan mac Muiredaig; умер в 739) — король Дал Риады (736—739).

Биография

Ни одни из ирландских анналов, наиболее ранних из исторических источников, описывавших события на севере Британии первой половины VIII века, не упоминают имени Эогана. О нём известно только из более поздних источников шотландского происхождения, таких как «Песнь скоттов» и «Хроника Мелроза».

Согласно их сведениям, Эоган был сыном короля Дал Риады Муйредаха мак Айнбкеллаха. После смерти отца, погибшего в 736 году в сражении с пиктами, Эоган унаследовал власть над кланом Кенел Лоарн, а также титул короля Дал Риады. Вероятно, он управлял землями скоттов как вассал короля пиктов Энгуса I. Средневековые генеалогии сообщают, что Эоган правил Дал Риадой три года и умер в 739 году.

О непосредственном преемнике Эогана на престоле ничего неизвестно. Следующим королём Дал Риады, о котором имеются достоверные сведения, был Эд, впервые упоминающийся в 768 году.

Литература

• Anderson, Alan Orr. Early Sources of Scottish History A.D 500–1286. — Stamford: Paul Watkins, 1990. — Vol. I. — P. 235—236. — ISBN 1-871615-03-8.

Отрывок, характеризующий Эоган мак Муйредах

Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»