Эпигоны (мифология)
Эпиго́ны (др.-греч. ἐπίγονοι, буквально — «потомки») в древнегреческой мифологии[1] — сыновья героев, участвовавших в известном походе против Фив, предпринявшие через десять лет после неудачного похода их отцов новую войну.
Это были: Алкмеон, сын Амфиарая, Эгиалей, сын Адраста, Диомед, сын Тидея, Промах, сын Парфенопея, Сфенел, сын Капанея, Ферсандр, сын Полиника, и Евриал, сын Мекистея.
По указанию Дельфийского оракула главное командование досталось Алкмеону, который подступил к городу с большим войском аргивян; фиванцами командовал сын Этеокла Лаодамант. Когда он пал в битве (со стороны эпигонов был убит Эгиалей), фиванцы вернулись в город, но затем, по совету прорицателя Тиресия, оставили Фивы, послав к аргивянам гонца с предложением мира, и поселились в Гестиотиде в Фессалии[2]. Узнав о бегстве фиванцев, аргивяне взяли город и разрушили его, причём часть добычи, а также дочь Тиресия, прорицательницу Манто отправили в Дельфы, сами же вернулись домой, успешно окончив предприятие. Ферсандр остался править Фивами, восстановив их[2].
Гомер[3] приводит слова Сфенела о взятии Фив, но число семь им не упомянуто. Поэтическая разработка сказания о войне эпигонов была дана в киклической поэме «Эпигоны»; в Дельфийском храме стояли посвящённые аргивянами статуи эпигонов. Их поход описан в трагедии Эсхила «Эпигоны» (фр. 55 Радт), трагедии Софокла «Эпигоны» (фр. 185—190 Радт), трагедиях Астидаманта Младшего, неизвестного автора и Акция «Эпигоны».
Напишите отзыв о статье "Эпигоны (мифология)"
Примечания
Литература
- Обнорский Н. П.,. Эпигоны // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
|
Это заготовка статьи по античной мифологии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Эпигоны (мифология)
– Это говорят бонапартисты, – сказал виконт, не глядя на Пьера. – Теперь трудно узнать общественное мнение Франции.– Bonaparte l'a dit, [Это сказал Бонапарт,] – сказал князь Андрей с усмешкой.
(Видно было, что виконт ему не нравился, и что он, хотя и не смотрел на него, против него обращал свои речи.)
– «Je leur ai montre le chemin de la gloire» – сказал он после недолгого молчания, опять повторяя слова Наполеона: – «ils n'en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont precipites en foule»… Je ne sais pas a quel point il a eu le droit de le dire. [Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой… Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.]
– Aucun, [Никакого,] – возразил виконт. – После убийства герцога даже самые пристрастные люди перестали видеть в нем героя. Si meme ca a ete un heros pour certaines gens, – сказал виконт, обращаясь к Анне Павловне, – depuis l'assassinat du duc il y a un Marietyr de plus dans le ciel, un heros de moins sur la terre. [Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.]
Не успели еще Анна Павловна и другие улыбкой оценить этих слов виконта, как Пьер опять ворвался в разговор, и Анна Павловна, хотя и предчувствовавшая, что он скажет что нибудь неприличное, уже не могла остановить его.
– Казнь герцога Энгиенского, – сказал мсье Пьер, – была государственная необходимость; и я именно вижу величие души в том, что Наполеон не побоялся принять на себя одного ответственность в этом поступке.
– Dieul mon Dieu! [Боже! мой Боже!] – страшным шопотом проговорила Анна Павловна.
– Comment, M. Pierre, vous trouvez que l'assassinat est grandeur d'ame, [Как, мсье Пьер, вы видите в убийстве величие души,] – сказала маленькая княгиня, улыбаясь и придвигая к себе работу.
– Ah! Oh! – сказали разные голоса.
– Capital! [Превосходно!] – по английски сказал князь Ипполит и принялся бить себя ладонью по коленке.
