Мондзельо, Эральдо

Эральдо Мондзельо
Общая информация
Родился
Гражданство
Рост	172 см
Вес	67 кг
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб
Карьера
Молодёжные клубы
	Казале
Клубная карьера*
1923—1926	Казале	26 (1)
1926—1935	Болонья	252 (4)
1935—1939	Рома	101 (0)
Национальная сборная**
1930—1938	Италия	33 (0)
Тренерская карьера
1946—1947	Комо
1947—1949	Про Сесто
1949—1956	Наполи
1956—1957	Монца
1958—1962	Сампдория
1963—1964	Ювентус
1965	Кьяссо
1973	Кьяссо
	Лекко
Международные медали
Чемпионаты мира
Золото	Италия 1934
Золото	Франция 1938
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Эра́льдо Мондзе́льо (итал. Eraldo Monzeglio, 5 июня 1906, Виньяле Монферрато — 3 ноября 1981, Турин) — итальянский футболист, защитник.

Биография

Мондзельо родился в Виньяле Монферрато, в провинции Алессандрия (Пьемонт).

За свою карьеру, длившуюся 19 лет (1924—1943 гг), выступал за «Казале», «Болонью» (с которой он выиграл чемпионат Италии 1928-1929) и «Рому». С итальянской национальной сборной он выиграл 2 Кубка мира, в 1934 и 1938 гг.

Мондзельо по окончании карьеры футболиста стал тренером, руководя с 1941 по 1973 год командами «Комо», «Про Сесто», «Наполи», «Сампдория», «Ювентус», «Лекко» и швейцарским «Кьяссо».

Он умер в возрасте 75 лет.

Достижения

Национальные клубные турниры

• Чемпион Италии (1): 1929

Международные турниры сборных

• Чемпион мира по футболу (2): 1934, 1938

Ссылки

• [www.figc.it/nazionali/DettaglioConvocato?codiceConvocato=711&squadra=1 Статистика в сборной] на сайте Итальянской федерации футбола
• [www.rsssf.com/miscellaneous/monzeglio-intl.html Статистика в сборной] на сайте RSSSF

</div> </div> </div> </div>

Отрывок, характеризующий Мондзельо, Эральдо

– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
– Vous changerez, n'est ce pas? [Вы перемените, не правда ли?] – сказала Лиза, и когда княжна Марья ничего не ответила, Лиза вышла из комнаты.
Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное, преобладающее и непонятно привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у дочери кормилицы, – представлялся ей у своей собственной груди. Муж стоит и нежно смотрит на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно: я слишком дурна», думала она.
– Пожалуйте к чаю. Князь сейчас выйдут, – сказал из за двери голос горничной.
Она очнулась и ужаснулась тому, о чем она думала. И прежде чем итти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним с сложенными несколько минут руками. В душе княжны Марьи было мучительное сомненье. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастие, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтою была любовь земная. Чувство было тем сильнее, чем более она старалась скрывать его от других и даже от самой себя. Боже мой, – говорила она, – как мне подавить в сердце своем эти мысли дьявола? Как мне отказаться так, навсегда от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять Твою волю? И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: «Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить Его волю». С этой успокоительной мыслью (но всё таки с надеждой на исполнение своей запрещенной, земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет. Что могло всё это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли Которого не падет ни один волос с головы человеческой.