Эра Водолея
Эра Водолея или Эпоха Водолея (англ. Age of Aquarius) — астрологическая концепция, лежащая в основе представлений культуры Нью-Эйдж о том, что на смену эры Рыб (ассоциируемой с христианством) приходит новая эпоха, в которой будут господствовать учения, представляющие синтез различных вероучений и современных научных достижений[1].
Терминология
Точное время возникновения термина определить проблематично. Известно, что в 1908 году американский эзотерик Леви Х. Доулинг издал книгу «The Aquarian Gospel of Jesus the Christ: The Philosophic and Practical Basis of the Religion of the Aquarian Age of the World and of the Church Universal»
Дальнейшая популяризация термина связана с Алисой Бейли, которая использовала термины «Эра Водолея» и «Нью-Эйдж» (буквально «Новая эра») как синонимы[2][3].
В 1923 году немецкий мистик Перит Шоу провозгласил курс на подготовку к завершению очередного космического цикла и вступлению в «Эпоху Водолея», что по его мнению было связано с циклом вращения планетарных систем вокруг невидимого космического центра, который он отождествлял с использовавшимся в нацистском оккультизме Черным солнцем[4].
Следует, однако, заметить, что в настоящее время Нью-Эйдж стало духовной традицией, включающей в себя идеи, которые могут быть и не связаны с наступлением эры Водолея[1].
Астрономическое обоснование
Временной период, в течение которого точка весеннего равноденствия находится в одном и том же знаке зодиака, в астрологии называется астрологической эрой. Смена астрологических эр связана с явлением прецессии земной оси, вызывающей медленное смещение точки весеннего равноденствия против движения Солнца по эклиптике со скоростью 50,3708" в год, 0,01397° за год или 1° за 71,6 года.
В силу того что прецессия медленно, но непрерывно смещает точку весеннего равноденствия, то есть начало тропического зодиака, в рамках движения Нью-эйдж возникла идея рассмотреть движение точки ♈ по сидерическому зодиаку. Поскольку полный круг прецессии совершается за 25 776 лет, 1/12 этого цикла равна 2148 годам. Значит, если считать, что 0°♈ двух зодиаков разошлись в конце I тысячелетия до н. э., получается, что два тысячелетия точка весеннего равноденствия перемещалась по сидерическому знаку Рыб и в начале III тысячелетия должна вступить в сидерический Водолей.
Современная культура
Популярным в массовом сознании термин «Эра Водолея» стал после выхода бродвейского мюзикла «Волосы», в начале которого хор хиппи исполняет своеобразный гимн движения — «Aquarius». Лирика песни выражает квинтэссенцию восприятия данной концепции[1]:
When the moon is in the seventh house
And Jupiter aligns with Mars
Then peace will guide the planets
And love will steer the stars
This is the dawning of the age of Aquarius
The age of Aquarius, Aquarius
Harmony and understanding
Sympathy and trust abounding
No more falsehoods or derisions
Golden living dreams of visions
Mystic crystal revelation
And the minds true liberation
Напишите отзыв о статье "Эра Водолея"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Папский совет по культуре. Папский совет по межрелигиозному диалогу. «Иисус Христос — Податель воды живой. Христианский взгляд на Нью Эйдж», Москва, Издательство Францисканцев, 2009год, ISBN 978-5-89208-081-1
- ↑ Bailey 1951. pp.233-234.
- ↑ Jenkins 2000. p.87. «Writers of the 1920s and 1930s presented themselves as advocates of a New Age of occult enlightenment, and Alice Bailey did much to popularize the dual terms 'New Age' and 'Aquarian'»
- ↑ А. Васильченко. «Оккультный миф III Рейха». Издательство «Яуза-ПРЕСС», Москва, 2008. 625 страниц, ISBN 978-5-903339-72-3
Отрывок, характеризующий Эра Водолея
Только признание в нем этого чувства заставило народ такими странными путями из в немилости находящегося старика выбрать его против воли царя в представители народной войны. И только это чувство поставило его на ту высшую человеческую высоту, с которой он, главнокомандующий, направлял все свои силы не на то, чтоб убивать и истреблять людей, а на то, чтобы спасать и жалеть их.Простая, скромная и потому истинно величественная фигура эта не могла улечься в ту лживую форму европейского героя, мнимо управляющего людьми, которую придумала история.
Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.
5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
