Эрикссон, Джон

Джон Эрикссон
John Ericsson
Дата рождения:	31 июля 1803(1803-07-31)
Дата смерти:	8 марта 1889(1889-03-08) (85 лет)
Место смерти:	Нью-Йорк
Награды и премии:	Премия Румфорда (1862)

Джон Эрикссон (англ. John Ericsson, 31.07.1803 г., Швеция — 8.03.1889 г., Нью-Йорк, США) — американский инженер и изобретатель шведского происхождения. Наиболее известен как создатель знаменитого броненосного корабля «Монитор». Он также спроектировал локомотив 'Новелти' ('Novelty') в партнерстве с инженером Джоном Брейтуэйтом. Он считается изобретателем гребного винта в судостроении.

Его младшим братом был Нильс Эриксон (англ.), тоже знаменитый инженер.

Биография

Олаф, отец Джона и Нильса, был начальником рудников. В возрасте 14-ти лет Эрикссон уже работал геодезистом на прокладке Гёта-канала.

В 17 лет, в провинции Емтланд, он получил звание лейтенанта Сухопутных войск Швеции, и был направлен в северную Швецию для проведения топографической съёмки. Юный Эрикссон лично провёл съёмку более 80 км.

В 1823 году Джон Эрикссон изобрел первую тепловую машину, которая приводилась в движение согретым воздухом. Выйдя в отставку, он в 1826 г. отправился в Англию, чтобы применить там своё изобретение. Хотя он здесь почти никакого успеха не достиг, он всё же решил посвятить себя механике и вскоре изобрел паровой насос, конденсатор и паровой котел нового типа.

Этот котел Эрикссон установил на свой новый паровоз "Новелти", и в 1829-ом году он принял участие в конкурсе на лучший и быстрейший паровоз, в котором все-таки победил Джордж Стефенсон со своей "Ракетой".

В 1839 году Джон Эрикссон переселился в Соединенные Штаты и с тех пор жил в Нью-Йорке. Здесь в 1843 году он построил военное судно USS Princeton (1843) (англ.) — первый пароход с двигателем под ватерлинией, и гребным винтом, который вызвал целый переворот в деле устройства военных паровых судов.

Во время начала американской гражданской войны Джон Эрикссон стал известен постройкой военного судна особого устройства USS Monitor, которое он позже усовершенствовал, превратив в миноносец.

К его позднейшим изобретениям принадлежит так называемая «Солярная машина» (Solarmaschine), которая собирает на особом зеркале солнечные лучи и служит непосредственным источником тепла.

Сочинения

• «Solar investigation» (Нью-Йорк, 1875);
• «Соntributions to the Centennial Exhibition» (Нью-Йорк, 1877).

Литература

• Эриксон, Джон // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Эрикссон, Джон

– Садись, посиди со мной, – сказала графиня.
– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.