Эрик Селвиг
| Эрик Селвиг | |
| Erik Selvig | |
 Исполнитель роли Стеллан Скарсгард в 2009 году. | |
| Серия | |
|---|---|
| Первое появление |
«Тор» (2011) |
| Последнее появление |
«Мстители: Эра Альтрона» (2015) |
| Появления |
Полнометражные фильмы:
Комиксы:
|
| Создатель | |
| Исполнение | |
| Информация | |
| Вид | |
| Пол | |
| Гражданство | |
| Национальность | |
| Статус |
Жив |
| Род занятий | |
| Место рождения | |
Эрик Сельвиг (англ. Erik Selvig) — вымышленный персонаж кинематографической вселенной Marvel, включающей в себя несколько фильмов о супергероях издательства Marvel Comics. Селвиг в исполнении актёра Стеллана Скарсгарда впервые появился в фильме «Тор» в 2011 году, как один из второстепенных персонажей. Затем актёр повторил эту роль в фильме Джосса Уидона «Мстители» , далее в картине «Тор 2: Царство тьмы», режиссёра Алана Тейлора и в новом кроссовере «Мстители: Эра Альтрона».
Как и Фил Колсон, Эрик Селвиг не появлялся никогда до этого в комиксах или в мультфильмах, тем не менее, во всех фильмах сыграл одну из ключевых ролей в развитии кинематографической вселенной.
Содержание
Появления
Тор
В этом фильме Селвиг выступает как второстепенный персонаж, однако, судя по сюжету картины, выясняется, что учёный знаком с организацией Щ.И.Т., а также, во время одного из разговоров, учёный сообщает Джейн Фостер (Натали Портман) и её подруге, что он «знает об учёном, занимавшимся гамма-излучением, к которому тоже однажды пришли агенты Щ.И.Т — и больше его никто не видел». Речь идёт о Брюсе Бэннере, известном как Халк, также будущем члене Мстителей.
Роль в фильме
Однажды Эрик, Джейн (Натали Портман) и Дарси (Кэт Деннингс) проводили исследования в пустынной местности. Погода испортилась, и в условиях нулевой видимости их грузовик кого-то сбил. Мужчина представился Тором (Крис Хемсворт), богом Асгарда. Его неадекватное поведение испугало Дарси, которая ударила громовержца, потерявшего свои силы, электрошокером, и его пришлось отвезти в больницу.
Джейн решила, что Тор как-то связан с явлениями, которые они наблюдали в пустыне, Эрик же был настроен более скептично. Однако вскоре он поверил в теорию Фостер, и даже вызволил Тора из временного исследовательского центра Щ.И.Т.'а, куда Тор попал, пытаясь вернуть свой молот. Эрик сказал, что Тор является его помощником Дональдом Блэйком, после чего громовержец и профессор направились в бар. Там они окончательно подружились и сильно напились. Впрочем, Тор стоял на ногах вполне твердо, и ему пришлось отнести заснувшего Селвига домой.
Позже Локи (Том Хиддлстон), сводный брат Тора, отправил на Землю Разрушителя. Селвиг стал свидетелем борьбы против него. После победы Тор вернулся в Асгард.
Ник Фьюри (Сэмюэль Л. Джексон), директор Щ.И.Т.'а вызвал Селвига к себе и показал ему Тессеракт[en], источник огромной энергии. Артефакт был предоставлен Эрику, чтобы тот его изучил. Во время разговора Селвиг находился под контролем Локи.
Мстители
В этом фильме его роль ещё меньше, чем в предыдущем фильме, однако его место можно рассматривать как одного из центральных в сюжете.
Роль в фильме
Оказалось, что Тессеракт не только является источником инопланетной энергии, но и контролируется извне. Вскоре с его помощью Локи (Том Хиддлстон) открыл портал и вторгся на Землю. Многие сотрудники Щ.И.Т.'а погибли, а оборудование Селвига было уничтожено. Селвиг и Бартон (Джереми Реннер), будучи под контролем Локи, помогли ему похитить Тессеракт и сбежать. Затем, оказавшись в безопасном месте, Эрик нашел способ стабилизировать артефакт во время открытия очередного портала.
Вскоре портал был открыт и на Землю вторглась армия читаури. Селвиг был обезврежен Старком (Роберт Дауни-младший) и потерял сознание. Когда он пришел в себя, он увидел, что Наташа Романофф (Скарлетт Йоханссон) пытается закрыть портал. К тому времени воздействие Локи прекратилось, и Эрику удалось вспомнить часть того, что он узнал, будучи под контролем злодея. Портал можно было закрыть скипетром, что и было сделано. После того, как читаури и Локи были побеждены, Эрик передал Тессеракт Тору.
Тор 2: Царство тьмы
Стеллан Скарсгард вновь сыграл своего персонажа в сиквеле Тора и вновь он выступает как второстепенный персонаж.
Роль в фильме
Воздействие Локи (Том Хиддлстон) не прошло бесследно, и психическое здоровье Селвига пошатнулось. В Великобритании он, полностью раздетый, буянил у Стоунхенджа, за что был арестован и заключен в психиатрическую клинику. Там он рассказывал свои теории другим пациентам, но вскоре его оттуда вызволили Дарси (Кэт Деннингс) и ее ассистент Йен (Джонатан Говард[en]). А позже Селвиг встретился и с Тором (Крис Хемсворт), с облегчением узнав, что Локи мертв.
На Землю явилась другая угроза — тёмные эльфы во главе с Малекитом[en]. Селвиг и Фостер (Натали Портман), используя свое оборудование, участвовали в защите планеты, отправляя часть врагов через временные порталы в другие вселенные. С трудом, но Малекит был побежден.
Мстители: Эра Альтрона
16 августа 2014 года Стеллан Скарсгард подтвердил, что появится в фильме «Мстители: Эра Альтрона». Актёр сообщил, что его роль будет короткая и похожей на ту, что была в фильме «Тор 2: Царство тьмы».
Роль в фильме
Тор пришел к Селвигу, когда начал испытывать странные видения после встречи с Алой Ведьмой (Элизабет Олсен). Эрик помог громовержцу добраться до особых родников в пещере, погрузившись в воду которых Тор увидел еще ряд видений, которые, в итоге, помогли победить Альтрона (Джеймс Спейдер).
Другие появления
Комиксы
Эрик Селвиг появился в серии комиксов по кинематографической вселенной Marvel Avengers Prelude: Fury’s Big Week (с англ. — «Мстители. Вступление: Большая неделя Фьюри») и Thor: The Dark World Prelude (с англ. — «Тор: Царство тьмы. Вступление»).
Игры
Доктор Селвиг упоминается Марией Хилл во вступлении, в игре «Lego Marvel Super Heroes».
Развитие
Стеллан Скарсгард подписал контракт с Marvel Studios 5 октября 2009 года, сразу на несколько фильмов. По словам Стеллана Скарсгарда, к «Тору» его привели две перспективы: первая — поработать с Кеннетом Браной, который был режиссёром первой серии, а вторая — снова встретиться на экране с Натали Портман.
"Когда я пришел в проект первого «Тора», сценария еще не было, — вспоминает он. — Вернее, был какой-то сценарий, который постоянно переделывали. Кеннет, будучи специалистом по Шекспиру, придумывал королевство Асгард в шекспировском духе. В нем сразу чувствовался опытный театральный режиссёр. На съемочной площадке было весело, мы чувствовали себя одной командой. А Натали — я преклоняюсь перед её актерским талантом с тех пор, как поработал с ней на «Призраках Гойи».
Первоначально, в фильме «Мстители» не должно было появление второстепенных персонажей из других фильмов серии, Джосс Уидон считал, что «необходимостью отделить персонажей из их системы поддержки в целях создания изоляции, нужной для команды».
См. также
Напишите отзыв о статье "Эрик Селвиг"
Примечания
- Комментарии
- Источники
- www.movie.ru/film-tekuschij/akterskaya-kukhnya/stellan-skarsgard - Стеллан Скарсгард «О Эрике Селвиге и не только».
Ссылки
Отрывок, характеризующий Эрик Селвиг
«Верещагин был судим и приговорен к смертной казни, – думал Растопчин (хотя Верещагин сенатом был только приговорен к каторжной работе). – Он был предатель и изменник; я не мог оставить его безнаказанным, и потом je faisais d'une pierre deux coups [одним камнем делал два удара]; я для успокоения отдавал жертву народу и казнил злодея».
Приехав в свой загородный дом и занявшись домашними распоряжениями, граф совершенно успокоился.
Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, что было, и думая и соображая только о том, что будет. Он ехал теперь к Яузскому мосту, где, ему сказали, был Кутузов. Граф Растопчин готовил в своем воображении те гневные в колкие упреки, которые он выскажет Кутузову за его обман. Он даст почувствовать этой старой придворной лисице, что ответственность за все несчастия, имеющие произойти от оставления столицы, от погибели России (как думал Растопчин), ляжет на одну его выжившую из ума старую голову. Обдумывая вперед то, что он скажет ему, Растопчин гневно поворачивался в коляске и сердито оглядывался по сторонам.
Сокольничье поле было пустынно. Только в конце его, у богадельни и желтого дома, виднелась кучки людей в белых одеждах и несколько одиноких, таких же людей, которые шли по полю, что то крича и размахивая руками.
Один вз них бежал наперерез коляске графа Растопчина. И сам граф Растопчин, и его кучер, и драгуны, все смотрели с смутным чувством ужаса и любопытства на этих выпущенных сумасшедших и в особенности на того, который подбегал к вим.
Шатаясь на своих длинных худых ногах, в развевающемся халате, сумасшедший этот стремительно бежал, не спуская глаз с Растопчина, крича ему что то хриплым голосом и делая знаки, чтобы он остановился. Обросшее неровными клочками бороды, сумрачное и торжественное лицо сумасшедшего было худо и желто. Черные агатовые зрачки его бегали низко и тревожно по шафранно желтым белкам.
– Стой! Остановись! Я говорю! – вскрикивал он пронзительно и опять что то, задыхаясь, кричал с внушительными интонациями в жестами.
Он поравнялся с коляской и бежал с ней рядом.
– Трижды убили меня, трижды воскресал из мертвых. Они побили каменьями, распяли меня… Я воскресну… воскресну… воскресну. Растерзали мое тело. Царствие божие разрушится… Трижды разрушу и трижды воздвигну его, – кричал он, все возвышая и возвышая голос. Граф Растопчин вдруг побледнел так, как он побледнел тогда, когда толпа бросилась на Верещагина. Он отвернулся.
– Пош… пошел скорее! – крикнул он на кучера дрожащим голосом.
Коляска помчалась во все ноги лошадей; но долго еще позади себя граф Растопчин слышал отдаляющийся безумный, отчаянный крик, а перед глазами видел одно удивленно испуганное, окровавленное лицо изменника в меховом тулупчике.
Как ни свежо было это воспоминание, Растопчин чувствовал теперь, что оно глубоко, до крови, врезалось в его сердце. Он ясно чувствовал теперь, что кровавый след этого воспоминания никогда не заживет, но что, напротив, чем дальше, тем злее, мучительнее будет жить до конца жизни это страшное воспоминание в его сердце. Он слышал, ему казалось теперь, звуки своих слов:
«Руби его, вы головой ответите мне!» – «Зачем я сказал эти слова! Как то нечаянно сказал… Я мог не сказать их (думал он): тогда ничего бы не было». Он видел испуганное и потом вдруг ожесточившееся лицо ударившего драгуна и взгляд молчаливого, робкого упрека, который бросил на него этот мальчик в лисьем тулупе… «Но я не для себя сделал это. Я должен был поступить так. La plebe, le traitre… le bien publique», [Чернь, злодей… общественное благо.] – думал он.
У Яузского моста все еще теснилось войско. Было жарко. Кутузов, нахмуренный, унылый, сидел на лавке около моста и плетью играл по песку, когда с шумом подскакала к нему коляска. Человек в генеральском мундире, в шляпе с плюмажем, с бегающими не то гневными, не то испуганными глазами подошел к Кутузову и стал по французски говорить ему что то. Это был граф Растопчин. Он говорил Кутузову, что явился сюда, потому что Москвы и столицы нет больше и есть одна армия.
– Было бы другое, ежели бы ваша светлость не сказали мне, что вы не сдадите Москвы, не давши еще сражения: всего этого не было бы! – сказал он.
Кутузов глядел на Растопчина и, как будто не понимая значения обращенных к нему слов, старательно усиливался прочесть что то особенное, написанное в эту минуту на лице говорившего с ним человека. Растопчин, смутившись, замолчал. Кутузов слегка покачал головой и, не спуская испытующего взгляда с лица Растопчина, тихо проговорил:
– Да, я не отдам Москвы, не дав сражения.
Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.
В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
