Эрик II (герцог Померании)
| Эрик II польск. Eryk II<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Эрик II Померанский</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1457 — 1474 | ||
| Предшественник: | Вартислав IX | |
| Преемник: | вошло в состав Щецинского герцогства | |
| ||
| 1459 — 1474 | ||
| Предшественник: | Эрик I Померанский | |
| Преемник: | Богуслав X Великий | |
| ||
| 1464 — 1474 | ||
| Предшественник: | Оттон III | |
| Преемник: | Богуслав X Великий | |
| Рождение: | 1418/1425 Западная Померания | |
| Смерть: | 5 июля 1474 Вольгаст | |
| Род: | Грифиты | |
| Отец: | Вартислав IX | |
| Мать: | София Саксен-Лауэнбургская | |
| Супруга: | София Померанская | |
| Дети: | Богуслав X, Казимир VI, Елизавета, София, Елизавета, Вартислав XI, Барним (IX), Маргарита, Катарина и Мария | |
Эрик II (1418/1425 — 5 июля 1474, Вольгаст) — герцог Померании-Вольгаста (1457—1474), Померании-Слупска (1459—1474) и Померании-Щецина (1464—1474).
Биография
Представитель династии Грифичей. Старший сын Вартислава IX (1395/1400 — 1457), герцога Вольгаста (1405—1451) и Западной Померании (1451—1457), и Софии Саксен-Лауэнбургской (ум. 1462).
В 1457 году после смерти отца Вартислава Эрик II унаследовал Вольгастское герцогство, первоначально правил вместе со своим младшим братом Вартиславом X (ок. 1435—1478).
В качестве мужа Софии Слупской (единственный в истории династический брак представителей померанского княжеского дома) Эрик II был преемником Эрика I Померанского (1382—1459), короля Дании, Швеции и Норвегии, который после потери королевского трона управлял Слупским княжеством.
В 1459 году после смерти бездетного Эрика Померанского Эрик II унаследовал Слупское герцогство, передав Вольгаст своему младшему брату Вартиславу X.
В 1460 году герцог Эрик II Померанский вступил в конфликт с польским королём Казимиром Ягеллончиком (1447—1492) из-за захвата пограничного города. Конфликт завершился в 1461 году благодаря посредничеству герцогини Софии Померанской. В 1462 году Эрик получил во владение Лемборкско-Бытувскую землю, принадлежавшую ранее Тевтонском ордену, которую затем получил в ленное владение от Польши.
В 1464 году после смерти герцога Оттона III (1444—1464), последнего герцога Щецинского (1451—1464), братья Эрик II и Вартислав X присоединили к своим владениям Щецинское герцогство. Из-за этого Эрик II оказался в состоянии войны с Бранденбургским маркграфством. В 1468 году, несмотря на подписанный двумя годами ранее мирный договор в Мыслибуже, герцог Эрик II уступил в пользу Бранденбурга ряд пограничных земель.
В 1469 году Померания и Бранденбург безуспешно пытались завершить военный конфликт. Польский король Казимир Ягеллончик отказался от роли арбитра в их споре. В 1472 году в результате нового договора, заключенного под давлением императора Священной Римской империи Фридриха III Габсбурга, часть земель Щецинского герцогства, доставшегося во владение Эрику, была признана леном Бранденбургского маркграфства.
5 июля 1474 года герцог Эрик II Померанский скончался от эпидемии чумы в Вольгасте. Он был похоронен в цистерцианском монастыре Эльдена. Ему наследовал старший сын Богуслав X Великий.
Семья и дети
В ранней специальной литературе существовало мнение о двух браках Эрика II. Его первой женой предположительно была Маргарита Мекленбургская, дочь Генриха II, герцога Мекленбург-Старград (1417—1466), которая умерла до брачной церемонии. Современная генеалогия отвергает эту точку зрения и считает Маргариту не женой, а только невестой.
В 1451 году Эрик II женился на 16-летней Софии (ок. 1434 — 24 августа 1497), дочери герцога Померания-Вольгаст-Штольп Богуслава IX (1407/1410-1446) и Марии Мазовецкой (1408/1415-1454). У них было много детей:
- Богуслав X Великий (28 или 29 мая 1454 — 5 октября 1523) — герцог Померанский
- Казимир VI (ок. 1455 — 8/15 сентября 1474) — герцог Померанский
- Елизавета (ум. 1463), невеста Иоганна V, герцога Саксен-Лауэнбургского
- София (ок. 1462 — 26 апреля 1504), невеста Иоганна VI и жена Магнуса II, сыновей герцога Генриха IV Мекленбургского
- Елизавета (ок. 1463 — после 22 октября 1516) — настоятельница бенедиктинского монастыря в Ферхене
- Вартислав XI (после 1465 и ок. 1474),
- Барним (IX) (после 1465—1474),
- сыновья, вероятно, умершие в молодом возрасте
- дочь (имя и годы жизни неизвестны)
- Малгоржата (Маргарита) (ок. 1470 — 27 марта 1526) — жена с 1487 года герцога Бальтазара Мекленбургского (1477—1507), коадъютора Шверинского епископства
- Катарина (Екатерина) (1470—1526), жена с 1486 года Генриха IV Старшего (1463—1514), герцога Брауншвейг-Вольфенбюттельского (1495—1514)
- Мария (до 5 июля 1574—1512), настоятельница Волинского цистерцианского монастыря
Источники
- Dopierała B., Polskie losy Pomorza Zachodniego, Poznań 1970.
- Kozłowski K., Podralski J., Gryfici. Książęta Pomorza Zachodniego, Szczecin 1985, ISBN 83-03-00530-8.
- Rymar E., Rodowód książąt pomorskich, Szczecin 2005, ISBN 83-87879-50-9.
- Szymański J. W., Książęcy ród Gryfitów, Goleniów — Kielce 2006, ISBN 83-7273-224-8.
- Boras Z., Książęta Pomorza Zachodniego, Poznań 1996, ISBN 83-232-0732-1.
- Myślenicki W., Pomorscy sprzymierzeńcy Jagiellończyków, Poznań 1979, ISBN 83-210-0093-2.
Напишите отзыв о статье "Эрик II (герцог Померании)"
Отрывок, характеризующий Эрик II (герцог Померании)
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.
Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
