Эринии

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Эри́нии (от др.-греч. Ἐρινύες «гневные») — в древнегреческой мифологии богини мести. В римской мифологии им соответствуют фурии[1]. По одному сказанию, дочери Нюкты и Эреба; либо порождены Землей от крови Урана[2]; либо дочери Тьмы (Скотоса)[3]. По Эпимениду, дочери Кроноса[4]. Их рождение приписывают первому совершившемуся преступлению: когда Кронос ранил своего отца Урана, капли его крови, падая, породили фурий[5]. У Гомера их одна или несколько[6]. Согласно орфикам, это девять дочерей[7] Зевса Хтония и Персефоны[8]. По версии Псевдо-Гераклита их тридцать тысяч[9]. У позднейших поэтов эриний три: Тисифона (Тизифона), мстящая за убийство, Алекто, непрощающая, и Мегера, завистница. Афиняне называют их «Почтенными», впервые Эсхил изобразил их с волосами на голове в виде змей[10]. Их пещера на склоне афинского акрополя[11]. В Сикионе их называли Евмениды (Милостивые), их дубовая роща на берегу Асопа[12]. Эринии преследуют за тяжёлые проступки, ввергая преступников в безумие[6].

Мании — божества, чей храм около Мегалополя[13]. Видимо, это эпитет Евменид.





Суд над Орестом

Согласно мифу, эринии преследовали Ореста за убийство матери, которое тот совершил по велению Аполлона. Аполлон смог лишь на время усыпить богинь-мстительниц, защищая Ореста. Конец же преследованию положила Афина-Паллада, проведя первый в истории мифической Греции суд, суд над Орестом, в результате которого герой был оправдан. Эринии пришли в ярость, поскольку суд отнял их исконное право карать муками нарушившего закон (мифический переход от мести к правосудию).

Однако Афина усмирила гнев богинь, убедив эриний остаться в Аттике, пообещав, что все афиняне будут воздавать почести древним богиням. С тех пор как эринии сменили гнев на милость, их стали называть Евмени́дами (Эвменидами, от др.-греч. Εὐμενίδες, то есть милостивые, благосклонные)[14].

Евмениды[15] у Эсхила отождествляются с Мойрами[16].

В литературе и искусстве

Эриний и фурий изображали с волосами из змей, чёрной собачьей мордой вместо лица и крыльями летучей мыши. Но существовали и другие изображения, на которых богини представлялись охотницами, с факелами и кнутами.

  • Неоднократно упомянуты в «Илиаде» (XIX 418) и «Одиссее» (II 135; XI 280; XV 234; XVII 475; XX 78). Три Эринии упоминаются лишь у Еврипида (Орест 408), а их имена — у александрийских поэтов, а также в "Мифологической библиотеке" Аполлодора[17]. Им посвящён LXIX орфический гимн, а также (как Евменидам) LXX орфический гимн. Хор Эриний участвует в трагедии Эсхила «Эвмениды», также, видимо, в трагедиях Ахея Эретрийского и Энния «Эвмениды». Эриния (Фурия) действует в трагедии Сенеки «Фиест».
  • Согласно Данте Алигьери, они обитали в преисподней, где царит властительница вечных слез[18] Прозерпина (греч. — Персефона) — супруга Плутона (греч. — Аида).
  • См. Нонн. Деяния Диониса VII 181. Гераклит, фр. 52, 57 Маркович (союзницы Правды-Дике).


У русского поэта Жуковский в балладе на античный сюжет "Ивиковы журавли" эринии упомянуты как наказание убийцам поэта Ивика.

В астрономии

В честь Эриний назван астероид (889) Эриния (англ.), открытый в 1918 году.

Напишите отзыв о статье "Эринии"

Примечания

  1. Гигин. Мифы. Введение 3
  2. Гесиод. Теогония 185
  3. Софокл. Эдип в Колоне 106
  4. Эпименид, фр.7 Якоби
  5. [ancientrome.ru/antlitr/t.htm?a=1358680001 Аполлодор. Мифологическая библиотека. Книга I]
  6. 1 2 [ancientrome.ru/antlitr/t.htm?a=1358680001#n007 Аполлодор. Мифологическая библиотека. Книга I]
  7. Орфика, фр.197 Керн
  8. Орфические гимны LXX 2-3
  9. Псевдо-Гераклит. Письма 9, 3, ссылка на Гесиода
  10. Павсаний. Описание Эллады I 28, 6
  11. Эсхил. Эвмениды 854 и комм.
  12. Павсаний. Описание Эллады II 11, 4
  13. Павсаний. Описание Эллады VIII 34, 1
  14. Евмениды // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  15. Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека III 5, 9; См. Нонн. Деяния Диониса X 33.
  16. Эсхил. Прикованный Прометей 516
  17. Аполлодор. [ancientrome.ru/antlitr/t.htm?a=1358680001#t007 Мифологическая библиотека. Книга I, 4].
  18. Ад, IX, ст. 44

Литература

Отрывок, характеризующий Эринии

В то время как он подъезжал, из орудия этого, оглушая его и свиту, зазвенел выстрел, и в дыму, вдруг окружившем орудие, видны были артиллеристы, подхватившие пушку и, торопливо напрягаясь, накатывавшие ее на прежнее место. Широкоплечий, огромный солдат 1 й с банником, широко расставив ноги, отскочил к колесу. 2 й трясущейся рукой клал заряд в дуло. Небольшой сутуловатый человек, офицер Тушин, спотыкнувшись на хобот, выбежал вперед, не замечая генерала и выглядывая из под маленькой ручки.
– Еще две линии прибавь, как раз так будет, – закричал он тоненьким голоском, которому он старался придать молодцоватость, не шедшую к его фигуре. – Второе! – пропищал он. – Круши, Медведев!
Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие массы французов.
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.
– Хорошо! – сказал Багратион.
В то время как он отъезжал от батареи, налево тоже послышались выстрелы в лесу, и так как было слишком далеко до левого фланга, чтобы успеть самому приехать во время, князь Багратион послал туда Жеркова сказать старшему генералу, тому самому, который представлял полк Кутузову в Браунау, чтобы он отступил сколь можно поспешнее за овраг, потому что правый фланг, вероятно, не в силах будет долго удерживать неприятеля. Про Тушина же и баталион, прикрывавший его, было забыто. Князь Андрей тщательно прислушивался к разговорам князя Багратиона с начальниками и к отдаваемым им приказаниям и к удивлению замечал, что приказаний никаких отдаваемо не было, а что князь Багратион только старался делать вид, что всё, что делалось по необходимости, случайности и воле частных начальников, что всё это делалось хоть не по его приказанию, но согласно с его намерениями. Благодаря такту, который выказывал князь Багратион, князь Андрей замечал, что, несмотря на эту случайность событий и независимость их от воли начальника, присутствие его сделало чрезвычайно много. Начальники, с расстроенными лицами подъезжавшие к князю Багратиону, становились спокойны, солдаты и офицеры весело приветствовали его и становились оживленнее в его присутствии и, видимо, щеголяли перед ним своею храбростию.


Князь Багратион, выехав на самый высокий пункт нашего правого фланга, стал спускаться книзу, где слышалась перекатная стрельба и ничего не видно было от порохового дыма. Чем ближе они спускались к лощине, тем менее им становилось видно, но тем чувствительнее становилась близость самого настоящего поля сражения. Им стали встречаться раненые. Одного с окровавленной головой, без шапки, тащили двое солдат под руки. Он хрипел и плевал. Пуля попала, видно, в рот или в горло. Другой, встретившийся им, бодро шел один, без ружья, громко охая и махая от свежей боли рукою, из которой кровь лилась, как из стклянки, на его шинель. Лицо его казалось больше испуганным, чем страдающим. Он минуту тому назад был ранен. Переехав дорогу, они стали круто спускаться и на спуске увидали несколько человек, которые лежали; им встретилась толпа солдат, в числе которых были и не раненые. Солдаты шли в гору, тяжело дыша, и, несмотря на вид генерала, громко разговаривали и махали руками. Впереди, в дыму, уже были видны ряды серых шинелей, и офицер, увидав Багратиона, с криком побежал за солдатами, шедшими толпой, требуя, чтоб они воротились. Багратион подъехал к рядам, по которым то там, то здесь быстро щелкали выстрелы, заглушая говор и командные крики. Весь воздух пропитан был пороховым дымом. Лица солдат все были закопчены порохом и оживлены. Иные забивали шомполами, другие посыпали на полки, доставали заряды из сумок, третьи стреляли. Но в кого они стреляли, этого не было видно от порохового дыма, не уносимого ветром. Довольно часто слышались приятные звуки жужжанья и свистения. «Что это такое? – думал князь Андрей, подъезжая к этой толпе солдат. – Это не может быть атака, потому что они не двигаются; не может быть карре: они не так стоят».