Герё, Эрнё

Эрнё Герё венг. Gerő Ernő<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Первый секретарь ЦК ВПТ
18 июля — 25 октября 1956 года
Предшественник:	Матьяш Ракоши
Преемник:	Янош Кадар
Министр внутренних дел Венгрии
4 июля 1953 года — 6 июня 1954 года
Предшественник:	Йожеф Дьёрдь
Преемник:	Ласло Пирош
Министр финансов Венгрии
10 декабря 1948 года — 11 июня 1949 года
Предшественник:	Миклош Ньяради
Преемник:	Иштван Кошша
Рождение:	8 июля 1891(1891-07-08) Требушовце
Смерть:	12 марта 1980(1980-03-12) (88 лет) Будапешт
Имя при рождении:	Эрнё Зингер

Э́рнё Ге́рё (венг. Gerő Ernő, урожд. Эрнё Зингер (венг. Ernő Singer; 8 июля 1891, Требушовце — 12 марта 1980, Будапешт) — венгерский коммунист еврейского происхождения, один из лидеров КПВ и ВПТ. Был одним из главных проводников сталинистской политики в Венгрии. Занимал ключевые правительственные посты в ВНР, являлся вторым лицом после Матьяша Ракоши в партийно-государственной иерархии. Во время антикоммунистического Венгерского восстания 1956 года бежал в СССР. После возвращения в Венгрию при Яноше Кадаре к политической деятельности не допускался.

Коммунистический активист

Родился в семье еврейского коммерсанта. При рождении получил имя Эрнё Зингер. В 1916 году поступил на медицинский факультет Будапештского университета, но не закончил учёбу. С 1918 года состоял в Коммунистической партии Венгрии (КПВ). Принял партийный псевдоним Эрнё Герё, ставший личным именем.

В 1919 году Эрнё Герё активно поддержал Венгерскую советскую республику. Служил в аппарате молодёжной организации КПВ. После разгрома Советской республики бежал от белого террора в Австрию. Вместе с Имре Шаллаи пытался организовать венгерскую коммунистическую эмиграцию в Австрии, Чехословакии и Румынии. В 1922 был депортирован в Венгрию. Приговорён хортистским судом к 15 годам тюрьмы, однако вскоре выслан в СССР.

Проводник сталинистского курса

С 1923 года проживал в Москве. Играл видную роль в аппарате Коммунистического интернационала. Курировал в Коминтерне страны «латинской Европы» — Францию, Италию, Испанию, Португалию, Бельгию. Получил советское гражданство, тесно сотрудничал с ОГПУ—НКВД. Стоял на позициях ортодоксального сталинизма.

В 1936 году Эрнё Герё под псевдонимом Педро Родригес Санчес был направлен в Испанию с миссией Коминтерна и НКВД. Во время испанской гражданской войны выступал активным проводником сталинской политики. Сыграл важную роль в разгроме леворадикальной ПОУМ и убийстве Андреаса Нина. За эти действия получил кличку Барселонский мясник.

После поражения испанских республиканцев Эрнё Герё вернулся в СССР. В 1940 году в СССР прибыл освобождённый из хортистской тюрьмы Матьяш Ракоши. Ракоши и Герё возглавляли в Москве заграничное бюро ЦК КПВ — политический центр венгерского коммунистической движения. Во время Второй мировой войны Герё выступал также политическим советником Национального комитета «Свободная Германия».

Партийно-государственный руководитель

В январе 1945 года Эрнё Герё вместе с Матьяшем Ракоши вернулся в Венгрию. С 26 января по 11 мая 1945 был членом временного правительства — Высшего Национального совета. После прихода коммунистов к власти в Венгрии была установлена сталинистская диктатура Ракоши. Эрнё Герё являлся вторым лицом партийно-государственной иерархии. Он состоял в Политбюро ЦК ВПТ (создана после поглощения коммунистами социал-демократической партии), занимал посты министра финансов (1948—1949) и министра внутренних дел (1953—1954).

Герё являлся партийным куратором экономической и карательной политики режима — огосударствления экономики, коллективизации, массовых репрессий. Крайняя жёсткость венгерского ракошизма, в том числе масштабы репрессий Управления госбезопасности, в значительной степени определялась мировоззрением и практикой Герё.

После смерти Сталина в 1953 году в ВНР начался затяжной социально-политический кризис. 18 июля 1956 года Матьяш Ракоши был вынужден уйти в отставку с поста первого секретаря ЦК ВПТ. 21 июля его сменил Эрнё Герё, однако такая замена воспринималась обществом как попытка сохранить основы сталинистского режима.

Бегство от восстания

23 октября 1956 года началось антикоммунистическое Венгерское восстание. Вечером Герё выступил по радио с резким осуждением демонстраций, которые он охарактеризовал как «фашистские», «шовинистические» и «антисемитские». Эта речь вызвала массовое возмущение. Арпад Гёнц — участник событий и будущий президент Венгрии — сравнил выступление Герё с канистрой бензина, выплеснутой в огонь. Существует мнение, что если бы на место Ракоши заступил не Герё, а Янош Кадар или Имре Надь, события не приняли бы столь жёстких форм и движение могло не перерасти в революцию.

25 октября, на фоне развернувшихся в Будапеште уличных боёв, Эрнё Герё ушёл в отставку с поста первого секретаря ЦК ВПТ. Его сменил Янош Кадар, под руководством которого партия была преобразована в новую компартию ВСРП, отвергавшую преступления ракошизма. 29 октября Герё вместе с семьёй и некоторыми другими видными ракошистами (в том числе Ласло Пирошем, в 1954 — преемником Герё на посту министра внутренних дел) бежал в СССР.

Возвращение и опала

Только в 1960 году Эрнё Герё получил разрешение вернуться в Венгрию. Уединённо проживал в Будапеште, работал переводчиком. К политике Герё не допускался, из компартии был исключён за участие в массовых репрессиях. Деятельность Герё как партийно-государственного руководителя официально осуждалась. Неоднократно он обращался с просьбой о вступлении в ВСРП (последний раз в 1977 году), но получал отказ.

Скончался Эрнё Герё от сердечного приступа в возрасте 88 лет.

См. также

• Михай Фаркаш

Отрывок, характеризующий Герё, Эрнё

– А, вы его знаете? – сказала Перонская. – Терпеть не могу. Il fait a present la pluie et le beau temps. [От него теперь зависит дождливая или хорошая погода. (Франц. пословица, имеющая значение, что он имеет успех.)] И гордость такая, что границ нет! По папеньке пошел. И связался с Сперанским, какие то проекты пишут. Смотрите, как с дамами обращается! Она с ним говорит, а он отвернулся, – сказала она, указывая на него. – Я бы его отделала, если бы он со мной так поступил, как с этими дамами.


Вдруг всё зашевелилось, толпа заговорила, подвинулась, опять раздвинулась, и между двух расступившихся рядов, при звуках заигравшей музыки, вошел государь. За ним шли хозяин и хозяйка. Государь шел быстро, кланяясь направо и налево, как бы стараясь скорее избавиться от этой первой минуты встречи. Музыканты играли Польской, известный тогда по словам, сочиненным на него. Слова эти начинались: «Александр, Елизавета, восхищаете вы нас…» Государь прошел в гостиную, толпа хлынула к дверям; несколько лиц с изменившимися выражениями поспешно прошли туда и назад. Толпа опять отхлынула от дверей гостиной, в которой показался государь, разговаривая с хозяйкой. Какой то молодой человек с растерянным видом наступал на дам, прося их посторониться. Некоторые дамы с лицами, выражавшими совершенную забывчивость всех условий света, портя свои туалеты, теснились вперед. Мужчины стали подходить к дамам и строиться в пары Польского.
Всё расступилось, и государь, улыбаясь и не в такт ведя за руку хозяйку дома, вышел из дверей гостиной. За ним шли хозяин с М. А. Нарышкиной, потом посланники, министры, разные генералы, которых не умолкая называла Перонская. Больше половины дам имели кавалеров и шли или приготовлялись итти в Польской. Наташа чувствовала, что она оставалась с матерью и Соней в числе меньшей части дам, оттесненных к стене и не взятых в Польской. Она стояла, опустив свои тоненькие руки, и с мерно поднимающейся, чуть определенной грудью, сдерживая дыхание, блестящими, испуганными глазами глядела перед собой, с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе. Ее не занимали ни государь, ни все важные лица, на которых указывала Перонская – у ней была одна мысль: «неужели так никто не подойдет ко мне, неужели я не буду танцовать между первыми, неужели меня не заметят все эти мужчины, которые теперь, кажется, и не видят меня, а ежели смотрят на меня, то смотрят с таким выражением, как будто говорят: А! это не она, так и нечего смотреть. Нет, это не может быть!» – думала она. – «Они должны же знать, как мне хочется танцовать, как я отлично танцую, и как им весело будет танцовать со мною».
Звуки Польского, продолжавшегося довольно долго, уже начинали звучать грустно, – воспоминанием в ушах Наташи. Ей хотелось плакать. Перонская отошла от них. Граф был на другом конце залы, графиня, Соня и она стояли одни как в лесу в этой чуждой толпе, никому неинтересные и ненужные. Князь Андрей прошел с какой то дамой мимо них, очевидно их не узнавая. Красавец Анатоль, улыбаясь, что то говорил даме, которую он вел, и взглянул на лицо Наташе тем взглядом, каким глядят на стены. Борис два раза прошел мимо них и всякий раз отворачивался. Берг с женою, не танцовавшие, подошли к ним.
Наташе показалось оскорбительно это семейное сближение здесь, на бале, как будто не было другого места для семейных разговоров, кроме как на бале. Она не слушала и не смотрела на Веру, что то говорившую ей про свое зеленое платье.
Наконец государь остановился подле своей последней дамы (он танцовал с тремя), музыка замолкла; озабоченный адъютант набежал на Ростовых, прося их еще куда то посторониться, хотя они стояли у стены, и с хор раздались отчетливые, осторожные и увлекательно мерные звуки вальса. Государь с улыбкой взглянул на залу. Прошла минута – никто еще не начинал. Адъютант распорядитель подошел к графине Безуховой и пригласил ее. Она улыбаясь подняла руку и положила ее, не глядя на него, на плечо адъютанта. Адъютант распорядитель, мастер своего дела, уверенно, неторопливо и мерно, крепко обняв свою даму, пустился с ней сначала глиссадом, по краю круга, на углу залы подхватил ее левую руку, повернул ее, и из за всё убыстряющихся звуков музыки слышны были только мерные щелчки шпор быстрых и ловких ног адъютанта, и через каждые три такта на повороте как бы вспыхивало развеваясь бархатное платье его дамы. Наташа смотрела на них и готова была плакать, что это не она танцует этот первый тур вальса.
Князь Андрей в своем полковничьем, белом (по кавалерии) мундире, в чулках и башмаках, оживленный и веселый, стоял в первых рядах круга, недалеко от Ростовых. Барон Фиргоф говорил с ним о завтрашнем, предполагаемом первом заседании государственного совета. Князь Андрей, как человек близкий Сперанскому и участвующий в работах законодательной комиссии, мог дать верные сведения о заседании завтрашнего дня, о котором ходили различные толки. Но он не слушал того, что ему говорил Фиргоф, и глядел то на государя, то на сбиравшихся танцовать кавалеров, не решавшихся вступить в круг.
Князь Андрей наблюдал этих робевших при государе кавалеров и дам, замиравших от желания быть приглашенными.
Пьер подошел к князю Андрею и схватил его за руку.
– Вы всегда танцуете. Тут есть моя protegee [любимица], Ростова молодая, пригласите ее, – сказал он.
– Где? – спросил Болконский. – Виноват, – сказал он, обращаясь к барону, – этот разговор мы в другом месте доведем до конца, а на бале надо танцовать. – Он вышел вперед, по направлению, которое ему указывал Пьер. Отчаянное, замирающее лицо Наташи бросилось в глаза князю Андрею. Он узнал ее, угадал ее чувство, понял, что она была начинающая, вспомнил ее разговор на окне и с веселым выражением лица подошел к графине Ростовой.
– Позвольте вас познакомить с моей дочерью, – сказала графиня, краснея.
– Я имею удовольствие быть знакомым, ежели графиня помнит меня, – сказал князь Андрей с учтивым и низким поклоном, совершенно противоречащим замечаниям Перонской о его грубости, подходя к Наташе, и занося руку, чтобы обнять ее талию еще прежде, чем он договорил приглашение на танец. Он предложил тур вальса. То замирающее выражение лица Наташи, готовое на отчаяние и на восторг, вдруг осветилось счастливой, благодарной, детской улыбкой.
«Давно я ждала тебя», как будто сказала эта испуганная и счастливая девочка, своей проявившейся из за готовых слез улыбкой, поднимая свою руку на плечо князя Андрея. Они были вторая пара, вошедшая в круг. Князь Андрей был одним из лучших танцоров своего времени. Наташа танцовала превосходно. Ножки ее в бальных атласных башмачках быстро, легко и независимо от нее делали свое дело, а лицо ее сияло восторгом счастия. Ее оголенные шея и руки были худы и некрасивы. В сравнении с плечами Элен, ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки; но на Элен был уже как будто лак от всех тысяч взглядов, скользивших по ее телу, а Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили, и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо.
Князь Андрей любил танцовать, и желая поскорее отделаться от политических и умных разговоров, с которыми все обращались к нему, и желая поскорее разорвать этот досадный ему круг смущения, образовавшегося от присутствия государя, пошел танцовать и выбрал Наташу, потому что на нее указал ему Пьер и потому, что она первая из хорошеньких женщин попала ему на глаза; но едва он обнял этот тонкий, подвижной стан, и она зашевелилась так близко от него и улыбнулась так близко ему, вино ее прелести ударило ему в голову: он почувствовал себя ожившим и помолодевшим, когда, переводя дыханье и оставив ее, остановился и стал глядеть на танцующих.