Эро, Жан-Марк
Поделись знанием:
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.
На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
| Жан-Марк Эро Jean-Marc Ayrault<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| с 11 февраля 2016 года | |||
| Глава правительства: | Мануэль Вальс | ||
| Президент: | Франсуа Олланд | ||
| Предшественник: | Лоран Фабиус | ||
| |||
| 15 мая 2012 года — 31 марта 2014 года | |||
| Президент: | Франсуа Олланд | ||
| Предшественник: | Франсуа Фийон | ||
| Преемник: | Мануэль Вальс | ||
| Рождение: | 25 января 1950 (74 года) Молеврие (фр.) (департамент Мен и Луара, Франция) | ||
| Супруга: | Бриджит Террьен | ||
| Партия: | Социалистическая партия | ||
| Образование: | 1) Нантский университет 2) Вюрцбургский университет | ||
| Награды: |
| ||
Жан-Марк Эйро́ (фр. Jean-Marc Ayrault [ɛˈʁo]; род. 25 января 1950 в Молеврие[fr], департамент Мен и Луара[1], Франция) — французский государственный и политический деятель. Член Социалистической партии. Мэр Сен-Эрблена с 14 марта 1977 по 20 марта 1989 года. Мэр Нанта с 20 марта 1989 года по 21 июня 2012 года. Премьер-министр Франции с 15 мая 2012 по 31 марта 2014 года. Министр иностранных дел Франции с 11 февраля 2016 года.
Содержание
Биография
Жан-Марк Эйро родился 25 января 1950 года,[2] в Молеврие (департамент Мен и Луара[2] и был старшим из пяти детей в семье Жозефа Эро, бывшего сельскохозяйственного рабочего, который впоследствии был занят на текстильной фабрике, и Жоржетты Узено, бывшей швеи, которая позднее стала домохозяйкой.
Своё раннее образование получил в католической начальной школе Святого Иосифа в Молеврие, после чего, в период между 1961 и 1968 годами, он учился в лицее Кольбера, в Шоле[3]. Впоследствии он изучал немецкий язык в Нантском университете. В 1969—1970 г. обучался в Вюрцбурге в Южной Германии. Он остался в районе Нанта на год испытательного срока учительства, которое было проведено в Резе. Между 1973 годом и своим избранием в Национальное собрание в 1986 году он работал учителем немецкого языка в соседнем Сен-Эрблене[4].
Политически Эро начинал в движении молодых христиан, а попав после 1971 года в Социалистическую партию, был близок к деятелю её левого крыла Жану Поперену.
Политическая карьера
Депутатская карьера
Национальное собрание Франции
Председатель парламентской фракции социалистов в Национальном Собрании Франции в 1997—2012 годах (стал премьер-министром). Переизбран в 2002, 2007 годах.
Член Национального Собрания Франции от департамента Атлантическая Луара (3-й избирательный округ): в 1986—2012 (стал премьер-министром). Избран в 1986 году, переизбран в 1988, 1993, 1997, 2002, 2007 годах.
Генеральный совет
Генеральный советник департамента Атлантическая Луара: 1976—1982 годах.
Муниципальный совет
Мэр города Нант: Начиная с 20 марта 1989 года. Переизбран в 1995, 2001, 2008 годах.
Муниципальный советник Нанта: Начиная с 20 марта 1989 года. Переизбран в 1995, 2001, 2008 годах.
Мэр Сен-Эрблена: в 1977—1989 годах. Переизбран в 1983 году.
Муниципальный советник Сен-Эрблена: в 1977—1989. Переизбран в 1983 году.
Городское сообщество
Президент городского сообщества Нант-Метрополь: начиная с 2002 года. Переизбран в 2008 году.
Член совета сообщества Нант-Метрополь: начиная с 2002 года. Переизбран в 2008 году.
Правительственная карьера
15 мая 2012 года назначен премьер-министром Франции новым президентом Франции Франсуа Олландом[5].
31 марта 2014 года Жан-Марк Эйро подал в отставку в связи с провалом социалистов на муниципальных выборах[6].
11 февраля 2016 года назначен министром иностранных дел после отставки Лорана Фабиуса.
Первый состав правительства Жана-Марка Эйро: 16 мая — 18 июня 2012
Премьер-министр
- Жан-Марк Эйро — Премьер-министр Франции.
Министры
- Лоран Фабиус — министр иностранных дел;
- Венсан Пейон — министр национального образования;
- Кристиан Тобира — хранитель печатей, министр юстиции;
- Пьер Московичи — министр экономики, финансов и внешней торговли;
- Марисоль Турен — министр социальных дел и здравоохранения;
- Сесиль Дюфло — министр жилищного строительства и равных территорий;
- Мануэль Вальс — министр внутренних дел;
- Николь Брик — министр экологии, энергетики и устойчивого развития;
- Арно Монтебур — министр промышленного восстановления;
- Мишель Сапен — министр труда, занятости и социального диалога;
- Жан-Ив Ле Дриан — министр обороны;
- Орели Филиппетти — министр культуры и массовых коммуникаций;
- Женевьев Фьоразо — министр высшего образования и исследований;
- Нажат Валло-Белькасем — министр по правам женщин и пресс-секретарь правительства;
- Стефан Ле Фоль — министр сельского хозяйства и агропромышленного комплекса;
- Марилиз Лебраншу — министр государственной реформы, децентрализации и государственной службы;
- Викторен Люрель — министр заморских территорий;
- Валери Фурнерон — министр по делам спорта, молодежи, народного образования и общественной жизни.
Министры-делегаты
- Жером Каюзак — министр-делегат бюджета (в подчинении министра экономики, финансов и внешней торговли);
- Жорж По-Ланжевен — министр-делегат успешного образования (в подчинении министра национального образования);
- Ален Видали — министр-делегат по связям с парламентом (в подчинении премьер-министра);
- Дельфин Бато — министр-делегат по делам юстиции (в подчинении министра юстиции);
- Франсуа Лами — министр-делегат по делам городов (в подчинении министра жилищного строительства и равных территорий);
- Бернар Казенёв — министр-делегат по европейским делам (в подчинении министра иностранных дел);
- Мишель Делоне — министр-делегат по делам пожилых людей и зависимости (в подчинении министра социальных дел и здравоохранения);
- Сильвия Пинель — министр-делегат ремесел, торговли и туризма (в подчинении министра промышленного восстановления);
- Бенуа Амон — министр-делегат по делам экономической и социальной солидарности (в подчинении министра экономики, финансов и внешней торговли);
- Доминик Бертинотти — министр-делегат по вопросам семьи (в подчинении министра социальных дел и здравоохранения);
- Мари-Арлетт Карлотти — министр-делегат по делам инвалидов (в подчинении министра социальных дел и здравоохранения);
- Паскаль Канфен — министр-делегат по делам развития (в подчинении министра иностранных дел);
- Ямина Бангиги — министр-делегат по делам французских граждан за рубежом и франкофонии (в подчинении министра иностранных дел);
- Фредерик Кювие — министр-делегат транспорта и морского хозяйства (в подчинении экологии, энергетики и устойчивого развития);
- Флёр Пеллеран — министр-делегат по делам малого и среднего бизнеса, инноваций и цифровой экономики (в подчинении министра промышленного восстановления);
- Кадер Ариф — министр-делегат по делам ветеранов (в подчинении министра обороны).
Второй состав правительства Жана-Марка Эйро: 21 июня 2012 — 31 марта 2014
Действующий премьер-министр Жан-Марк Эро был повторно назначен премьер-министром 18 июня 2012. Это его второе правительство, назначенное президентом Республики Франсуа Олландом.
Премьер-министр
- Жан-Марк Эйро — Премьер-министр Франции.
Министры
- Лоран Фабиус — министр иностранных дел;
- Венсан Пейон — министр национального образования;
- Кристиан Тобира — хранитель печатей, министр юстиции;
- Пьер Московичи — министр экономики и финансов;
- Маоль Турень — министр социальных дел и здравоохранения;
- Сесиль Дюфло — министр жилищного строительства и равных территорий;
- Мануэль Вальс — министр внутренних дел;
- Дельфин Бато — министр экологии, энергетики и устойчивого развития;
- Арно Монтебур — министр промышленного восстановления;
- Николь Брик — министр внешней торговли;
- Мишель Сапен — министр труда, занятости, профессиональной подготовки и социального диалога;
- Жан-Ив Ле Дриан — министр обороны;
- Орели Филиппетти — министр культуры и массовых коммуникаций;
- Женевьев Фьоразо — министр высшего образования и исследований;
- Нажа Валлё-Белькасем — министр по правам женщин и пресс-секретарь правительства;
- Стефан Ле Фоль — министр сельского хозяйства и агропромышленного комплекса;
- Марилиз Лебраншу — министр государственной реформы, децентрализации и государственной службы;
- Викторен Люрель — министр заморских территорий;
- Сильвия Пинель — министр по делам ремесел, торговли и туризма;
- Валери Фурнерон — министр по делам спорта, молодежи, народного образования и общественной жизни.
Министры-делегаты
- Жером Каюзак — министр-делегат бюджета (в подчинении министра экономики, финансов и внешней торговли);
- Жорж По-Ланжевен — министр-делегат успешного образования (в подчинении министра национального образования);
- Ален Видали — министр-делегат по связям с парламентом (в подчинении премьер-министра);
- Франсуа Лами — министр-делегат по делам городов (в подчинении министра жилищного строительства и равных территорий);
- Бернар Казенёв — министр-делегат по европейским делам (в подчинении министра иностранных дел);
- Мишель Делоне — министр-делегат по делам пожилых людей и зависимости (в подчинении министра социальных дел и здравоохранения);
- Бенуа Амон — министр-делегат по делам экономической и социальной солидарности (в подчинении министра экономики, финансов и внешней торговли);
- Доминик Бертинотти — министр-делегат по вопросам семьи (в подчинении министра социальных дел и здравоохранения);
- Мари-Арлетт Карлотти — министр-делегат по делам инвалидов (в подчинении министра социальных дел и здравоохранения);
- Тьерри Репентен — министр-делегат по подготовке кадров и обучения (в подчинении министра труда, занятости, профессиональной подготовки и социального диалога);
- Паскаль Канфен — министр-делегат по делам развития (в подчинении министра иностранных дел);
- Ямина Бангиги — министр-делегат по делам франкофонии (в подчинении министра иностранных дел);
- Фредерик Кювие — министр-делегат транспорта, по делам моря и рыболовства (в подчинении экологии, энергетики и устойчивого развития);
- Флёр Пеллере — министр-делегат по делам малого и среднего бизнеса, инноваций и цифровой экономики (в подчинении министра промышленного восстановления);
- Кадер Ариф — министр-делегат по делам ветеранов (в подчинении министра обороны).
Напишите отзыв о статье "Эро, Жан-Марк"
Ссылки
- [www.gouvernement.fr/premier-ministre Официальный сайт премьер-министра Франции]
- [www.pe-a.ru/Fr/Fr-ru.php Премьер-министры Франции на Политическом атласе]
- [www.assemblee-nationale.fr/13/tribun/fiches_id/328.asp Личная страница на сайте Национального собрания Франции] (фр.)
- [jmayrault.fr//v2/index.php?option=com_content&view=article&id=35&Itemid=57 Биография на своём личном сайте] (фр.)
- (фр.) [www.jmayrault.fr Официальный блог]
Примечания
- ↑ [www.lemonde.fr/election-presidentielle-2012/article/2012/05/15/jean-marc-ayrault-le-reformiste-decomplexe_1701320_1471069.html «Jean-Marc Ayrault, le „réformiste décomplexé“»], Le Monde, 15 мая 2012 года
- ↑ 1 2 Roger, Patrick [www.lemonde.fr/election-presidentielle-2012/article/2012/05/15/jean-marc-ayrault-le-reformiste-decomplexe_1701320_1471069.html Jean-Marc Ayrault, le "réformiste décomplexé]. Le Monde (15 мая 2012 года). (фр.).
- ↑ (фр.) [www.franceinfo.fr/jean-marc-ayrault Jean-Marc Ayrault]. Проверено 15 мая 2012. [www.webcitation.org/6Aqd7JJFG Архивировано из первоисточника 21 сентября 2012].
- ↑ [www.nantes.fr/site/nantesfr/jean-marc-ayrault Biographical note on the website for Nantes]. Проверено 15 мая 2012. [www.webcitation.org/6AqdA4Nxy Архивировано из первоисточника 21 сентября 2012].
- ↑ [www.ouest-france.fr/ofdernmin_-Portrait.-Jean-Marc-Ayrault-fils-d-ouvrier-epris-d-Europe-a-Matignon_6346-2077338-fils-tous_filDMA.Htm Portrait. Jean-Marc Ayrault, fils d’ouvrier épris d’Europe à Matignon]
- ↑ [www.rg.ru/2014/03/31/otstavka-anons.html Премьер-министр Франции Жан-Марк Эро подал в отставку]
| ||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Эро, Жан-Марк
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.
На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
Категории:
- Родившиеся 25 января
- Родившиеся в 1950 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в департаменте Мен и Луара
- Кавалеры Большого Креста французского Ордена «За заслуги»
- Кавалеры Большого креста ордена «За заслуги перед Итальянской Республикой»
- Премьер-министры Франции
- Члены французской Социалистической партии (1969)
- Министры иностранных дел Франции
- Выпускники Вюрцбургского университета
- Выпускники Нантского университета
- Премьер-министры, вступившие в должность в 2012 году
