Эрфуртский конгресс

Эрфуртский конгресс
фр. Entrevue d'Erfurt
Встреча Наполеона с Александром
Дата проведения	27 сентября — 14 октября 1808 г.
Место проведения	Эрфурт, Пруссия
Участники	Александр I Наполеон I
Рассмотренные вопросы	Пересмотр франко-русского соглашения 1807 года
Результаты	Подписание обновлённого союзного договора Предложение Великобритании о начале мирных переговоров

Эрфуртский конгресс (Эрфуртский съезд) — переговоры между Наполеоном и российским императором Александром I, проходившие в период с 27 сентября по 14 октября 1808 года в Эрфурте. Их результатом стало подписание союзного договора между императорами, который, однако, впоследствии не соблюдался.

Предшествующие события

Летом 1808 года французская армия внезапно потерпела серьёзное поражение в Испании. Французский император с тревогой следил за военными приготовлениями Австрии и искал поддержки России для того, чтобы держать Вену под контролем. Но отношения с Александром с момента заключения в 1807 году договора о дружбе перестали быть безоблачными. Надежды Александра получить от Франции поддержку в борьбе против Османской империи не оправдались, а участие в континентальной блокаде Англии неблагоприятно отражалось на России. В этих условиях Наполеон созвал княжеский конгресс в Эрфуртском княжестве, остававшемся французским эксклавом в Тюрингии. Многочисленные немецкие князья-вассалы из Рейнского союза служили отличной декорацией для демонстрации власти перед российским императором. Блестящая программа конгресса также должна была произвести впечатление на его участников. Номинально конгресс являлся встречей первых лиц континентальной Европы. Фактической целью конгресса была координация внешне- и военно-политических действий с Рейнским союзом и согласование долгосрочных планов с Российской империей.

Официальная часть конгресса

Императоры встречались часто и не упускали возможности для того, чтобы продемонстрировать общественности сердечность в их отношениях. Этой цели служили роскошные театральные постановки «Комеди Франсез» в Императорском зале Эрфурта. В содержательном плане участники переговоров не продвинулись ни на шаг, хотя и подписали 12 октября формальный союзный договор, не имевший никаких последствий для сторон.

Культурная программа конгресса

Конгресс запомнился блестящими приёмами, выездами на природу, охотами и ежевечерними театральными представлениями в эрфуртском Императорском зале и другими представительскими мероприятиями политической и общественной направленности.

Наполеон использовал возможности конгресса для того, чтобы познакомиться с тремя выдающимися умами — политическим публицистом и поэтом Кристофом Мартином Виландом (предсказавшим Наполеону славу, когда тот был ещё простым генералом), известным историком Иоганнесом фон Мюллером (с которым он беседовал о Цезаре) и величайшим поэтом Германии Иоганном Вольфгангом Гёте (обладавшим для Наполеона пропагандистской ценностью).

Встреча Наполеона и Гёте получила особый резонанс. Император принял поэта в Эрфурте, обсуждал с ним «Страдания юного Вертера» и наградил его крестом Почётного легиона. Наполеон также принял участие в одной из постановок веймарского театра.

Литература

• Альберт Вандаль. От Тильзита до Эрфурта. — 1891-1893. — 700 с. — ISBN 5-85880-233-8, 5-85880-235-4.

Ссылки

• Эрфуртский конгресс // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Эрфуртский конгресс

– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.


Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.