В Википедии есть статьи о других людях с фамилией
Салонен.
Эса-Пекка Салонен (фин. Esa-Pekka Salonen; род. 30 июня 1958, Хельсинки, Финляндия) — финский композитор и дирижёр.
Биография
Изучал композицию в Академии Сибелиуса в Хельсинки. Вместе с К. Саариахо и М. Линдбергом создал в 1977 группу фин. Korvat auki («Открыв уши»), в 1983 основал камерный оркестр «Avanti!».
Как дирижёр дебютировал в 1979 с Симфоническим оркестром финского радио. В 1984—1995 — руководитель симфонического оркестра Шведского радио, в 1992—2009 — музыкальный руководитель симфонического оркестра Лос-Анджелеса. В 1985 дирижировал мировой премьерой Третьей симфонии В. Лютославского (премия «Граммофон»). C 2004 — один из семи постоянных руководителей Парижской Национальной оперы (вместе с Валерием Гергиевым, Кент Нагано, Кристофом фон Донаньи и др.). В 2006 дирижировал здесь мировой премьерой оперы Саариахо «Адриана Матер». С 2008 г. возглавляет также лондонский оркестр «Филармония».
Один из наиболее крупных музыкантов эпохи, активный пропагандист новейшей музыки, в его репертуаре — современные произведения от «Тристана и Изольды» Вагнера до «Мотоциклетного концерта» Яна Сандстрёма. На 2010 год анонсирована премьера неоконченной оперы Дмитрия Шостаковича «Оранги».
В 1993 году стал первым и единственным дирижёром, удостоенным в Италии Премии Академии Киджи.
В 2006 году признан в США музыкантом года. В марте 2014 года стал лауреатом Премии Неммерса в области музыкальной композиции[en][1].
Среди записей — произведения Джона Адамса, Белы Бартока, Гектора Берлиоза, Людвига ван Бетховена, Антона Брукнера, Йозефа Гайдна, Клода Дебюсси, Дьёрдя Лигети, Магнуса Линдберга, Ференца Листа, Витольда Лютославского, Густава Малера, Оливье Мессиана, Карла Нильсена (все симфонии), Сергея Прокофьева, Арво Пярта, Сергея Рахманинова, Сильвестре Ревуэльтаса, Кайи Саариахо, Яна Сибелиуса, Игоря Стравинского, Тору Такэмицу, Арнольда Шёнберга, Дмитрия Шостаковича.
В 2016 году его кандидатура рассматривалась в качестве кандидата на должность директора Нью-Йоркского филармонического оркестра[2].
Произведения
- «…auf den ersten Blick und ohne zu wissen…», концерт для саксофона с оркестром по роману Кафки «Процесс» (1980—1981)
- Floof, для сопрано и ансамбля, на тексты С. Лема (1982, ред. 1989, премия ЮНЕСКО, 1992)
- Лос-Анджелесские вариации для оркестра (1996, по заказу Лос-Анджелесского филармонического оркестра)
- Пять картин на стихи Сапфо, для сопрано и ансамбля (1999)
- Dichotomie, для фортепиано (2000)
- Mania, для вилончели с окестром или ансамблем (2000)
- Foreign Bodies, для оркестра (2001)
- Insomnia, для оркестра (2002)
- Wing On Wing, для двух сопрано, магнитофона и оркестра (2004)
- Концерт для фортепиано с оркестром (2007)
Напишите отзыв о статье "Салонен, Эса-Пекка"
Примечания
- ↑ [www.limelightmagazine.com.au/Article/374748,esa-pekka-salonen-wins-2014-nemmers-prize.aspx William Jeffery. Esa-Pekka Salonen wins 2014 Nemmers prize] // Limelight, Mar 11, 2014. (англ.) (Проверено 17 марта 2014)
- ↑ [yle.fi/novosti/novosti/article8838875.html New York Times: Эса-Пекка Салонен – лидер музыкальной жизни Нью-Йорка.] // Сайт телерадиокомпании Yleisradio Oy. Служба новостей Yle. — 27 апреля 2016. (Проверено 27 апреля 2016)
Ссылки
- [www.esapekkasalonen.com/index.php pekkasalonen.com/index.php] — официальный сайт Э.-П. Салонена (англ.) (Проверено 18 марта 2014)
- [brahms.ircam.fr/textes/c00001860 Esa-Pekka Salonen] // Ircam-Centre Pompidou (фр.) (Проверено 18 марта 2014)
- [www.musicsalesclassical.com/composer/short-bio/1357 Esa-Pekka Salonen] // Music Sales Classical (англ.) (Проверено 18 марта 2014)
- [www.musicsalesclassical.com/composer/listen/1357 Esa-Pekka Salonen. Listen to Samples] // Music Sales Classical (англ.) (Проверено 18 марта 2014)
 |
|---|
| | </div> | </table></td></tr></table>
</div></td></tr></table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий Салонен, Эса-Пекка
24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
|
|
|
