СС

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Эсесовец»)
Перейти к: навигация, поиск
СС
SS
Лидер:

Рейхсфюрер СС

Дата основания:

1925

Дата роспуска:

1945

Штаб-квартира:

Мюнхен (19251933), Берлин (19331945)

Идеология:

Национал-социализм

Девиз:

Meine Ehre heißt Treue
(Моя честь — верность)

Партийная печать:

Чёрный корпус

К:Политические партии, основанные в 1925 году

К:Исчезли в 1945 году

СС (нем. SS, сокр. от нем. Schutzstaffel — «отряд охраны», в 1933−1945 гг. в Германии при написании использовалась специальная типографская лигатура в виде сдвоенной руны «Зиг»: ) — военизированные формирования Национал-социалистической немецкой рабочей партии (НСДАП).

Первоначально СС предназначались для личной охраны фюрера НСДАП А. Гитлера и входили в состав штурмовых отрядов (СА). С 1934 года СС были выделены из штурмовых отрядов как отдельная структура НСДАП и подчинялись лично Гитлеру и рейхсфюреру СС Г. Гиммлеру. В декабре 1939 г. численность СС составляла 243,6 тыс. человек, в том числе, 223,6 тыс. в общих СС (Allgemeine-SS). С декабря 1934 г. началось создание частей усиления СС, которые в июне 1940 г. получили наименование Ваффен-СС. К марту 1945 г. численность личного состава войск СС составляла 830 тыс. человек[1].

В 19331945 в ведении СС находились концентрационные лагеря и лагеря смерти, в которых погибли миллионы людей.

СС были основным организатором террора и уничтожения людей по расовым признакам, политическим убеждениям и государственной принадлежности как в Германии, так и в оккупированных ею странах.

СС причастны к множеству военных преступлений и преступлений против человечества. Нюрнбергский трибунал признал «всех лиц, которые были официально приняты в члены СС» преступниками (за исключением членов так называемых «кавалерийских соединений СС» и лиц, которые перестали быть членами СС до 1 сентября 1939 г.).





История

Предыстория СС 1923—1925

В марте 1923 г. часовщик Эмиль Морис и торговец канцтоварами Йозеф Берхтольд в Мюнхене создали из штурмовиков СА, входивших в бригаду Германа Эрхардта, личную охрану фюрера НСДАП Гитлера, которая получила название «Штабная охрана» (нем. Stabswache)[2]. Отличие в одежде членов «Штабной охраны» от других членов СА состояло в том, что, кроме серо-зелёных мундиров рейхсвера и ветровок защитного цвета, они стали носить чёрные лыжные кепки с серебристым изображением черепа и скрещённых костей («мёртвой головы», которая символизировала готовность защищать А. Гитлера от внешних и внутренних врагов ценой собственной жизни), а партийную красную нарукавную повязку с чёрной свастикой в белом круге обшили по краям чёрной каймой[3].

В мае 1923 г. Эрхардт порвал с Гитлером и забрал своих людей из «Штабной охраны».

5 марта 1923 г. Юлиус Шрек создал в Мюнхене ударный отряд «Адольф Гитлер» (нем. Stosstrupp Adolf Hitler) из нескольких десятков человек, существование которого 11 мая 1923 г. утвердил Гитлер, который назначил начальником отряда казначея НСДАП Й. Берхтольда, а его заместителем — Ю. Шрека. После вынужденной эмиграции в Австрию Берхтольда 9 ноября 1923 начальником «Ударного отряда» стал Шрек.

После Пивного путча 1923 года НСДАП была запрещена, Гитлер заключён в тюрьму, и «Ударный отряд» прекратил своё существование.

Создание и развитие СС 1925—1933

После освобождения из тюрьмы Гитлер приказал в апреле 1925 года ветерану «Ударного отряда» Ю. Шреку, ставшему его личным водителем, сформировать для себя новую личную охрану и охрану штаба НСДАП. Шрек сумел найти только 8 человек из бывшего состава «Ударного отряда», которые согласились войти в состав новой охраны, первоначально называвшейся командой охраны (нем. Schutzkommando). Затем по предложению Германа Геринга она получила название СС (die SS) — как аббревиатуру от die Schutzstaffel — немецкого авиационного термина, обозначающего «эскадрилью прикрытия (охраны)», которым в годы Первой мировой войны называли отряд самолётов, обеспечивающих выполнение полётного задания и защищавших бомбардировщики и самолёты-разведчики (в годы Первой мировой войны Геринг служил лётчиком и любил использовать авиационные термины в повседневной жизни). При этом наименование «СС» (die SS) ни тогда, ни в дальнейшем в Германии в большинстве случаев не расшифровывалось и считалось именем собственным — die SS.

Циркуляром начальника Главного руководства СС Ю. Шрека от 21 сентября 1925 года № 1 было поручено местным организациям НСДАП сформировать подразделения СС на местах (в каждом гау НСДАП — по 10 человек во главе с фюрером СС, в Берлине — 20 человек во главе с двумя фюрерами СС).

9 ноября 1925 года эти отряды получили официальное наименование — СС НСДАП (нем. die SS der NSDAP).

В СС мог вступить только немец в возрасте от 25 до 35 лет, имеющий двух поручителей из числа членов НСДАП, постоянно проживающий в данной местности не менее 5 лет, «здравомыслящий, дисциплинированный, сильный и здоровый»[2]. «Кандидатуры хронических пьяниц, слабаков, а также лиц, отягощенных иными пороками, — не рассматриваются», — гласили «Правила СС»[4]

У СС сохранилась прежняя униформа ударного отряда «Адольф Гитлер», нововведением стала общепартийная коричневая рубашка, а также чёрный галстук (в СА при коричневой рубашке носили коричневые галстуки)[4]

Начальник отдела Главного руководства СС Алоис Розенвик заявил: «На наших чёрных фуражках мы носим изображение черепа и костей в назидание нашим врагам и в знак готовности ценой собственной жизни защищать идеи нашего фюрера»[5]

К декабрю 1925 численность СС составила около 1000 человек, но вскоре сократилась до 280.[6]

В апреле 1926 года из эмиграции (из Австрии) вернулся Берхтольд, который получил звание обергруппенфюрера СА и сменил Шрека на посту начальника Главного руководства СС. 4 июля 1926 года Гитлер на 2-м съезде НСДАП в Веймаре передал СС «Знамя крови» (нем. die Blutfahne) — знамя НСДАП, под которым нацисты 9 ноября 1923 года шли по Резиденцштрассе г. Мюнхена во время Пивного путча.

После назначения 27 июля 1926 г. гауляйтера НСДАП и обергруппенфюрера СА Франца Феликса Пфеффера фон Заломона Верховным руководителем СА ему с 1 ноября 1926 года были подчинены и СС, но при этом была введена должность и рейхсфюрера СС, которую первым занял Й. Берхтольд. Но из-за разногласий с руководством СА Й. Бертхольд уже в марте 1927 подал в отставку, и новым рейхсфюрером СС стал его заместитель Эрхард Хайден. Заместителем рейхсфюрера СС был назначен заместитель рейхсляйтера НСДАП по пропаганде Генрих Гиммлер.

6 января 1929 г. рейхсфюрером СС был назначен Гиммлер.

Численность личного состава СС в январе 1929 составляла 280 чел., в декабре 1929 — 1000 чел., в декабре 1930 — 2727 чел.[7] Это было обусловлено тем, что Гитлер значительно повысил авторитет СС, отдав приказ о том, что никто из командования СА не имеет права отдавать приказы СС, и что в каждом населённом пункте СА должны выделять на формирование новых подразделений СС самых лучших своих членов. Форма одежды СС также изменилась: личный состав СС теперь носил чёрные фуражки, чёрные галстуки, чёрные брюки и чёрные куртки. На левом рукаве куртки имелась арабская цифра, обозначавшая принадлежность к тому или иному штандарту СС.

Приказом Гитлера от 7 ноября 1930 г. было установлено: «В задачу СС отныне будет входить полицейская служба внутри партии».

Организация СС

Организационно-территориальная структура СС в основном была заимствована у СА и повторяла её.

Организационно-территориально СС подразделялись на оберабшниты СС, абшниты СС, штандарты СС, штурмбанны СС, штурмы СС, труппы СС и шары СС.

Шар СС (нем. SS-Schar) примерно соответствовал армейскому отделению и состоял из 8 человек под командованием шарфюрера СС.

Три шара СС составляли трупп СС (нем. SS-Trupp), который примерно соответствовал армейскому взводу и состоял из 25−35 человек под командованием труппфюрера СС (это звание соответствовало званию фельдфебеля в Рейхсвере, 15 октября 1934 в СС было упразднено и заменено званием обершарфюрера СС).

Три труппа СС составляли штурм СС (нем. SS-Sturm), который примерно соответствовал армейской роте и состоял из 120—180 человек под командованием штурмфюрера СС — это было самое младшее офицерское звание в СС (15 октября 1934 было упразднено и заменено званием унтерштурмфюрера СС). При этом в составе штандарта СС в I штурмбанн СС входили 1-й, 2-й, 3-й и 4-й штурмы СС, во II штурмбанн СС — 5-й, 6-й, 7-й и 8-й штурмы СС, в III штурмбанн СС — 9-й, 10-й, 11-й и 12-й штурмы СС.

Три штурма СС, санитарный полувзвод и оркестр составляли штурмбанн СС (нем. SS-Sturmbann), который примерно соответствовал армейскому батальону и состоял из 250−600 человек под командованием штурмбаннфюрера СС.

В состав штаба штурмбанна СС входили командир, адъютант, референты по боевой подготовке, по спорту, по социальному обеспечению, по противовоздушной и химической защите, управляющий хозяйством.

Основной административно-территориальной организационной единицей СС был штандарт СС (нем. SS-Standarte). Штандарты СС примерно соответствовали армейскому полку и состояли из 1−3 тыс. чел.

Всего существовало 230 пеших штандартов СС и 24 кавалерийских штандарта СС. Пешие штандарты СС состояли из трёх линейных штурмбаннов СС (обозначавшихся римскими цифрами I, II и III) и одного резервного штурмбанна СС. Во главе штандарта стоял штандартенфюрер СС. В состав штандарта СС входили: командир, личный референт и адъютант, референты по строевой и стрелковой подготовке, по спорту, по социальному обеспечению, юрисконсульт, начальник оркестра, управляющий хозяйством, командир штурма связи, командиры штурмбаннов СС.

Список штандартов

По возрастанию:

C 1925 главным органом управления СС было Высшее руководство СС (нем. SS-Oberleitung), которому подчинялось 12 (в 1926), а с 1928 — 22 штандарта СС. В 1928 все штандарты СС были распределены между 6 областями — гау СС (нем. das SS-Gau):

  1. Берлин-Бранденбург
  2. Франкония
  3. Нижняя Бавария
  4. Верхняя Бавария
  5. Рейнланд-Юг
  6. Саксония

Три штандарта СС составляли абшнит СС (нем. der SS-Abschnitt) (до 1932 носил название унтергруппы CC (нем. die SS-Untergruppe)). Всего было создано 45 абшнитов СС (обозначались римскими цифрами от I до XLV). В состав штаба абшнита СС входили командир, начальник штаба, личный референт командира и адъютант, референты по профессиональной подготовке, по организационным вопросам, по социальному обеспечению, по связям с прессой, по противовоздушной и химической защите, по спорту, юрисконсульт, следователь, управляющий хозяйством.

В 1929−1930 вместо Высшего руководства СС был сформирован Высший штаб СС (нем. der SS-Oberstab), состоявший из 5 отделов:

  1. рейхсгешефтсфюрера СС (der SS-Reichsgeschäftsfuehrer) — делопроизводство;
  2. кадров;
  3. финансовое управление;
  4. безопасности;
  5. расовых вопросов.

В 1929−1930 штандарты СС были включены в бригады СС, которые были распределены между специально созданными тремя высшими руководящими районами СС (нем. SS-Oberführerbereiche):

  • «Восток» — бригады СС «Берлин-Бранденбург», «Восточная Пруссия», «Силезия»;
  • «Запад» — бригады СС «Гессен-Нассау», «Рейнланд-Север», «Рейнланд-Юг», «Южный Ганновер-Брауншвейг»;
  • «Юг» — бригады СС «Баден», «Вюрттемберг», «Франкония», «Нижняя Бавария», «Верхняя Бавария».

Во главе бригады СС (нем. die SS-Brigade) стоял бригадефюрер СС.

12 мая 1931 СС получили новую структуру, которая просуществовала в целом без изменений до прихода А. Гитлера к власти.

В Высший штаб СС входили:

  • Управление СС (SS-Amt);
  • Управление службы внутренней безопасности СС (SD-Amt);
  • Оперативный штаб СС (SS-Führungsstab), создан в 1932;
  • Центральная канцелярия СС (SS-Zentralkanzlei);
  • Отдел кадров (SS-Personalabteilung);
  • Административный отдел СС (SS-Verwaltungsabteilung);
  • Отдел комплектования СС (SS-Ergänzungsabteilung);
  • Санитарный отдел СС (SS-Sanitätsabteilung);
  • Штаб связи СС (SS-Verbindungsstab), создан в 1933;
  • Расовое управление СС (S-Rasseamt).

В 1932 году деление на бригады СС было упразднено (но звание бригадефюрера СС осталось) и на базе абшнитов СС были созданы 24 оберабшнита СС (нем. der SS-Oberabschnitt).

Во главе оберабшнита СС стоял группенфюрер СС, в штаб оберабшнита СС входили также начальник штаба, адъютант, референты по профессиональной подготовке, по организационным вопросам, по связям с прессой, по спорту, по социальному обеспечению, личный референт руководителя, командиры штандартов, саперных частей и частей связи, начальник радиостанции, юрисконсульт, следователь, начальник оркестра, руководитель административного управления, 2 референта по административным вопросам, 2 референта для особых поручений и инспектор по кадрам. При каждом оберабшните СС был сформирован батальон связи, отвечавший за связь со всеми членами СС на подконтрольной руководителю оберабшнита СС территории.

После назначения 30 января 1933 фюрера НСДАП А. Гитлера канцлером Германии значительно усилились роль и влияние СС на повседневную жизнь Германии. Численность СС возросла с 280 чел. в январе 1929 до 52 000 чел. в мае 1933.

Эмблема СС

Для эмблемы СС, являвшейся официальным знаком, обозначавшим принадлежность к СС, были избраны символы рунического письма, легшего в основу письменности древнегерманских и скандинавских народов.

Эмблема СС была разработана в 1933 графиком штурмгауптфюрером СС Вальтером Хеком, который продал её в использование СС за символическую плату в 2,5 немецких марки.

Эмблема имела вид сдвоенных рун «зиг» (победа) («соулу») и напоминала латинское написание «SS». Руны символизировали молнии[8].

Эмблема СС изображалась на знамёнах и флагах СС, знаках различия, в гербах, наградах, на зданиях, вооружениях и технике СС.

После прихода нацистов к власти в Германии в 1933−1945 в типографском наборе литер и на пишущих машинках был специальный знак сдвоенных рун СС, который ставился при написании наименований учреждений и должностных лиц СС.

В эмблемах и символах СС также использовались и другие руны.


Знаки отличия СС

Эсэсовцы могли быть награждены любыми орденами, медалями и другими знаками отличия, созданными при нацистском режиме. Ими отмечали как военные, так и гражданские заслуги, а также безупречную службу в рядах НСДАП. Ну и, конечно, каждый кандидат СС во время прохождения подготовки мечтал получить Военно-спортивный значок СА, равно как и Немецкий национальный спортивный значок.

В дополнение к этим национальным знакам отличия существовало небольшое количество наградных знаков, разработанных специально для членов СС. Основными среди них были награды за долгую службу, введенные 30 января 1938 г. К ним относились медали за 4- и 8-летнюю службу, а также кресты в виде свастики за 12 и 25 лет службы. В первую очередь их вручали членам военизированных формирований СС, но ими могли быть награждены и те члены Общих СС, которые несли службу на постоянной основе. Остальные эсэсовцы, независимо от срока своего пребывания в рядах общих СС, не имели права на эту награду. Они могли претендовать на наградные знаки за службу, принятые в НСДАП. Судя по фотографиям, эсэсовские награды за долгую службу не были широко распространены. Скорее всего, с 1941 г. награждение этими знаками было приостановлено. Гиммлер, вероятно, был единственным из руководства СС, кто постоянно носил знаки отличия.

Незадолго до начала войны был введен эсэсовский значок за меткую стрельбу. Его, по идее, должны были вручать за успехи в стрельбе из винтовки и автоматического оружия. Однако нет никаких свидетельств того, что этот значок был запущен в производство. В частных коллекциях встречаются экземпляры этого значка, на которых стоит клеймо фирмы Гара. Однако они, скорее всего, являются подделками.

В июле 1943 г. был введен серебряный наградной знак для вспомогательных женских подразделений СС. Но и он так и не был запущен в производство. На рынке наград начиная с 1987 г. появляются копии этого знака, выполненные из белого металла. На них нанесена надпись «SS Helfen» («Вспомогательные подразделения СС»), а на обратной стороне стоит проба «800» и номера от 600-го до 700-го.

В феврале 1934 для «старых бойцов» СС (нем. Alte Kämpfer) ввели ношение почётного серебряного шеврона на правом рукаве.

Специальные службы

С 1931 года в составе СС функционировала внутрипартийная спецслужба СД  — Служба безопасности рейхсфюрера СС (Der Sicherheitsdienst des Reichsführers-SS, SD). После прихода Гитлера к власти последовательно проводилась политика подчинения всех полицейских и разведывательных органов рейха руководству СС, хоть и без формального включения их в структуру СС. Этапами этого процесса были объединение СД и уголовной полиции в полицию безопасности (зипо) и назначение Гиммлера «шефом немецкой полиции» в 1936 году; создание в 1939 году Главного управления имперской безопасности (РСХА), подчинявшегося рейхсфюреру СС; расформирование военной разведки — абвера — с переподчинением его подразделений РСХА в 1944. Тайная государственная полиция (гестапо), которая в обществе прочно ассоциируется с СС, формально всегда была государственным органом и подчинялась министерству внутренних дел, но с 1939 года входила, кроме того, в структуру РСХА и была полностью подконтрольна руководству СС (хотя далеко не все сотрудники гестапо были членами СС и имели эсэсовские звания).

Подразделения СС «Мёртвая голова», концентрационные лагеря СС и лагеря уничтожения

Подразделения СС «Мёртвая голова» (нем. SS-Totenkopfverbände или SS-TV) — особые подразделения СС, которые несли охрану концлагерей. Изображение «мертвой головы» (череп и скрещённые кости) носили не только как кокарду на фуражке, но и в петлицах. Подразделения размещались в лагерях на территории Германии, таких, как Дахау и Бухенвальд, в оккупированной немцами Польше лагерь Освенцим и Маутхаузен в Австрии, а также многочисленных других концлагерях и лагерях смерти.

Войска СС

Войска СС (Waffen-SS) — военные формирования СС, возникшие на основе так называемых «политических частей» и зондеркоманд СС, вначале называлась «резервные войска СС». Название «ваффен-СС» было впервые использовано зимой 1939−1940 годов. В ходе войны эти части находились под личным командованием рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера.

Части войск СС принимали участие как в военных действиях, так и в акциях айнзатцгрупп, осуществлявших геноцид.

На Нюрнбергском процессе войска СС были обвинены в военных преступлениях. В заключении трибуналом были объявлены преступной группой члены войск СС, совершавшие преступления, а также знавшие об использовании войск СС в преступных целях и оставшиеся при этом в членах организации — исключая тех лиц, которые были призваны в войска СС государственными органами, причём таким способом, что они не имели права выбора, а также тех лиц, которые не совершали рассматриваемых трибуналом преступлений, а также тех лиц, которые перестали быть членами СС до 1 сентября 1939 года[9]. Комиссия ООН по правам человека осудила прославление бывших военнослужащих войск СС, и, в частности, открытие памятников и мемориалов, а также проведения публичных демонстраций бывших военнослужащих войск СС[10][11].

Развитие СС

Уже к 1932 году число членов СС достигло 50 тысяч человек[12]. От штурмовиков эсэсовцы отличались чёрными галстуками и чёрными фуражками с изображением черепа.

В 1933 году, после прихода национал-социалистов к власти, в составе СС была выделена личная гвардия рейхсканцлера, названная «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» (Лейбштандарт СС). Отбор во все части СС был очень жёсткий — пристальное внимание первым делом уделялось партийной благонадежности претендента. У большинства членов СС имелся и внушительный военный опыт — многие из них во время Первой мировой служили в штурмовых частях или партизанских отрядах Форбека. Для поступления в Лейбштандарт также требовалось предоставить свидетельство о германском происхождении (свидетельства о рождении и браке всех членов семьи), дабы командование смогло удостовериться в подлинно германском происхождении претендента.

Боевое крещение Лейбштандарта состоялось в ночь с 30 июня на 1 июля 1934 года, которая позже была названа «ночью длинных ножей». К тому времени в верхушке НСДАП произошёл серьёзный раскол — начальник штаба СА Эрнст Рём требовал проведения обещанных в программе партии общественно-политических реформ. Гитлера подобный курс не устраивал, поэтому Рёма и его ближайших сподвижников было решено ликвидировать, что и было с успехом исполнено в ходе «ночи длинных ножей», по результатам проведения которой командующий гвардией Зепп Дитрих был повышен до звания обергруппенфюрера СС.

Ключевые события

  • История войск СС начинается с отряда телохранителей Гитлера, появившихся в 1923 году.
  • 9 ноября 1925 отряд получил своё окончательное наименование — Schutzstaffel (охранный отряд), или SS.
  • В ноябре 1926 был введён пост рейхсфюрера СС. Его занял Йозеф Берхтольд.
  • 6 января 1929 новым рейхсфюрером СС был назначен Гиммлер. В то время СС насчитывали всего 280 человек.
  • После «ночи длинных ножей» 30 июня 1934 года СС становится главной боевой силой нацистской партии, оттеснив штурмовые отряды СА на роль вспомогательной организации.
  • 1938 — «боевое крещение» СС в ходе захвата Судетской области Чехословакии.
  • 1940 — Образование первого иностранного подразделения СС — дивизии «Wiking», состоящей из трёх полков — фламандского «Westland», датско-норвежского «Nordland» и немецкого «Germania» (не путать с «Deutschland»).
  • 1945 — Законом союзнического Контрольного совета в Германии № 2 от 10 октября 1945 г. СС вместе с НСДАП и другими связанными с этой партией организациями были запрещены, их имущество конфисковано.
  • В 1946 году решением Нюрнбергского процесса СС была запрещена как преступная организация.

Униформа

Эсэсовцы носили чёрную униформу, а также знаки различия в виде двух рун Зиг. Первоначально эсэсовцы носили обычную форму штурмовиков. Различия существовали, но они были не очень большими. Эсэсовцы носили чёрные кепи, галстуки, бриджи и нарукавную повязку с чёрной каймой. Сначала на своих кепи эсэсовцы носили «мёртвую голову» с круглой металлической кокардой с концентрическими кольцами чёрного, белого и красного цвета.

Осенью 1929 униформа музыкантов частей СС была дополнена чёрно-белыми «ласточкиными гнёздами» — своеобразными оплечьями.

В 1930 Гиммлер отменил старую коричневую форму и чёрные галстуки и ввёл новую, чёрную форму. Новые чёрные мундиры носили с бриджами и с высокими до колена сапогами, а также офицерскими походными ремнями. Обычно носили светлую табачно-коричневую рубашку, для торжественных случаев имелась белая рубашка. Для посещения общества (балы, клубы и т. д.) для офицеров разработали чёрный клубный китель с символикой СС.

27 июня 1939 года офицеры получили белый вариант повседневной униформы, предназначенный для использования в качестве летней выходной формы в период с 1 апреля по 30 сентября. Белая униформа затем появилась и у солдат, но, за исключением кавалеристов, её редко носили.

С 1934 года «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» и войска СС приступили к военной подготовке, и обнаружилось, что чёрная форма СС не подходит для боевых действий. Поэтому в 1935 была разработана серая полевая форма, отличавшаяся от чёрной только цветом. К 1940 году войска СС приняли форму армейского стиля. По мере того, как формирование войск СС расширялось, появились новая форма и знаки различия: экипажи танков получили чёрные куртки, напоминающие по покрою куртки танкистов вермахта (отличие было в покрое лацканов, которые были меньшими).

В 1938 году общие СС получили новую, бледно-серую форму. Новая форма походила на чёрную, но имела два погона, а в месте нарукавной повязки располагался орёл.

Бледно-серую форму получили сперва работники главных департаментов, а затем все остальные. Во время войны бледно-серая форма постепенно вытеснялась серой формой войск СС, особенно часто полевую форму носили члены СД и офицеры общих СС, служивших на оккупированных территориях.

В 1944 г. ношение чёрной формы (ранее предназначенной исключительно для торжественных случаев) было окончательно отменено[13].

При операциях в Италии, на Балканах и на юге СССР эсэсовцы носили тропическую форму песчано-жёлтого цвета, разработанную по итальянскому образцу. С этой формой носились ботинки с короткими крагами, на толстой подошве, которые по мере разрастания войны заменили дорогие сапоги, подкованные гвоздями.

Первоначально эсэсовцы носили чёрную шинель. Чёрную шинель с белой амуницией очень часто носили солдаты «Лейбштандарта Адольф Гитлер».

Одновременно с вводом серой формы была введена серая шинель. Двубортный запах шинели обеспечивал надёжную защиту от ветра. Для часовых имелся вариант той же шинели, сшитой из более толстого сукна. Офицеры в ранге от оберфюрера и выше получили разрешение не застёгивать на шинели верхние три пуговицы, чтобы были видны цветные нашивки (им полагались серые отвороты на шинели). С 1941 кавалеры Рыцарского креста также получили право не застёгивать верхние пуговицы (чтобы был виден тот самый Рыцарский крест, носимый на шее). Однако шинели оказались недостаточно утеплены против суровых русских зим, поэтому осенью 1942 эсэсовцы получили толстые, с тёплой подкладкой, парки с капюшоном, и двусторонние камуфлированные утеплённые куртки и штаны, рисунок камуфляжа которых отличался от принятых стандартов в Вермахте и Люфтваффе. В дополнении к тому, у капюшона имелся шнурок, который вместе с поясным ремнём защищал солдат от пронизывающего ветра.

Звания и знаки различия

Изначально в СС и СА существовала простая система должностных рангов, которая со временем усложнилась и стала напоминать армейскую. В 1934 системы званий СС и СА были окончательно отделены друг от друга, ряд аналогичных званий именовались по-разному (например, штурмгауптфюрер СА — гауптштурмфюрер СС). В окончательном виде система званий и знаков различий СС утвердилась в 1942 г., и в таком виде просуществовала до конца войны. Обзор истории званий и знаков различия представлен в немецкой версии данной статьи.

Звание Знак различия (1942—1945) Буквальный перевод
Высшие командиры
Generalführer
Рейхсфюрер СС
Reichsführer-SS
Имперский руководитель СС
Оберстгруппенфюрер
Oberstgruppenführer[14]
Высший руководитель группы
Обергруппенфюрер
Obergruppenführer
Старший руководитель группы
Группенфюрер
Gruppenführer
Руководитель группы
Бригадефюрер
Brigadeführer
Руководитель бригады
Штабс-командиры
Stabsführer
Оберфюрер
Oberführer
Старший руководитель
Штандартенфюрер
Standartenführer
Руководитель полка
Оберштурмбаннфюрер
Obersturmbannführer
Старший руководитель штурмового подразделения
Штурмбаннфюрер
Sturmbannführer
Руководитель штурмового подразделения
Войсковые командиры
Truppenführer
Гауптштурмфюрер
Hauptsturmführer
Главный руководитель-штурмовик
Оберштурмфюрер
Obersturmführer
Старший руководитель-штурмовик
Унтерштурмфюрер
Untersturmführer
Младший руководитель-штурмовик
Младшие командиры
Unterführer
Штурмшарфюрер[4]
Sturmscharführer
Руководитель отряда штурмовиков
Гауптшарфюрер
Hauptscharführer
Главный руководитель отряда
Обершарфюрер
Oberscharführer
Старший руководитель отряда
Шарфюрер
Scharführer
Руководитель отряда
Унтершарфюрер
Unterscharführer
Младший руководитель отряда
Рядовой состав
Mannschaften
Роттенфюрер
Rottenführer
Руководитель звена
Штурмманн
Sturmmann
Штурмовик
Обершутце[15]
Oberschütze
Старший стрелок
Манн
Mann
Шутце[4]
Schütze
Солдат
Стрелок
Анвертер
Anwärter
- Кандидат
Бевербер
Bewerber[16]
- Соискатель

Звание рейхсфюрера СС носил лишь руководитель СС и СД, Генрих Гиммлер.

Служащие общих СС в дополнение к данным петлицам носили погоны с особым шитьём. Служащие ваффен СС носили погоны такого же образца, что и вермахт, однако с кантом (у старших офицеров — подкладкой) светло-серого цвета. На левой петлице вместо рун СС, как правило, размещалась символика дивизии, однако данное требование выполнялось нерегулярно, особенно ввиду ротации служащих между подразделениями.

Расхождения в количестве звёзд между знаками различия вермахта и СС привели в 1942 г. к модификации петлиц генералов СС (от бригадефюрера и выше). На маскировочных костюмах служащие ваффен СС носили знаки различия иного типа, в виде нарукавных нашивок.

В СД, которая формально была частью не СС, а РСХА, часть сотрудников носила форму и знаки различия обычных СС, однако существовала и собственная униформа с петлицами без рун и погонами полицейского образца.

Комплектование

В эсэсовцы брали на добровольной основе высоких мужчин арийского происхождения 25−35 лет, знавших своё происхождение до пятого колена (точнее: офицерский состав — до 1750 года, прочие — до 1800 года), также у солдата должны были быть здоровые зубы и не должно было быть проблем со зрением. Однако позднее это требование стало относиться только к общим СС. В годы Второй мировой войны при СС создавались многочисленные национальные подразделения, куда набирали лиц любой нации, кроме евреев и цыган. Они не могли рассчитывать на карьеру в общих СС, однако имели право через несколько лет службы получить германское гражданство.

Этнические немцы, проживающие вне Германии (фольксдойче), играли заметную роль при формировании так называемых «туземных» дивизий СС (дивизий, в которых могли служить лица, не являющиеся членами СС) — во многих из них батальоны были в основном или полностью укомплектованы именно солдатами-фольксдойче. Однако руководство дивизий отмечало недостаточную надёжность этих частей, которая стала проявляться всё больше и больше по ходу войны, ближе к разгрому нацистской Германии.

Структура

В своей структуре СС сочетали весьма разнородные формирования, так как руководство СС стремилось к увеличению размеров организации и её влияния. СС одновременно были и общественной организацией (Allgemeine-SS), дублирующей НСДАП, и государственными органами (Главное управление имперской безопасности (РСХА), управление концентрационных лагерей), и войсками (Waffen-SS), и финансово-промышленной группой, имея в своей собственности промышленные предприятия, а также частично — религиозно-мистическим орденом, наподобие рыцарских орденов Средневековья.

К структуре СС относились:

Главным органом управления СС в 1925-1929 гг. было Высшее руководство СС (SS-Oberleitung). В 1929-1934 гг. его заменил Высший штаб СС (der SS-Oberstab), первоначально состоявший состоявший из пяти отделов:

  • отдел рейхсгешефтсфюрера СС (der SS-Reichsgeschaeftsfuehrer) - отдел делопроизводства;
  • отдел кадров;
  • отдел финансов;
  • отдел безопасности;
  • отдел расовых вопросов.

Структура Высшего штаба СС постоянно менялась, и в 1933 году него входило 10 управлений:

  • Управление СС (SS-Amt);
  • Управление службы внутренней безопасности СС - Управление СД (SD-Amt);
  • Оперативный штаб СС (SS-Führungsstab);
  • Центральная канцелярия СС (SS-Zentralkanzlei);
  • Отдел кадров (SS-Personalabteilung);
  • Административный отдел СС (SS-Verwaltungsabteilung);
  • Отдел комплектования СС (SS-Ergänzungsabteilung);
  • Санитарный отдел СС (SS-Sanitätsabteilung);
  • Штаб связи СС (SS-Verbindungsstab);
  • Расовое управление СС (SS-Rasseamt).

В 1934 году Высший штаб СС был ликвидирован, и вместо него была создана система Управлений (с 1935 - Главных управлений). Первоначально их было три:

Постепенно количество управлений увеличивалось, и к 1944 году в центральном аппарате СС было 12 Главных управлений:

Список дивизий войск СС (1945):

Эмблема дивизии Название дивизии
1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС «Адольф Гитлер»
2-я танковая дивизия СС «Дас Райх»Das Reich
3-я танковая дивизия СС «Тотенкопф» («Мёртвая Голова»)
4-я полицейская гренадерская дивизия СС
5-я танковая дивизия СС «Викинг»
6-я горная дивизия СС «Норд»
7-я добровольческая горная дивизия СС «Принц Ойген»
8-я кавалерийская дивизия СС «Флориан Гейер»
9-я танковая дивизия СС «Хоэнштауфен»
10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг»
11-я добровольческая танково-гренадерская дивизия СС «Нордланд»
12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд»
13-я горная дивизия СС «Хандшар» (хорватская Нр.1)
14-я гренадерская дивизия СС «Галиция» (1-я украинская)
15-я гренадерская дивизия СС (1-я латышская)
16-я танково-гренадерская дивизия СС «Рейхсфюрер СС»
17-я танково-гренадерская дивизия СС «Гёц фон Берлихинген»
18-я добровольческая моторизованная дивизия СС «Хорст Вессель»
19-я гренадерская дивизия СС (2-я латышская)
20-я гренадерская дивизия СС (1-я эстонская)
21-я горная дивизия СС «Скандербег»
22-я добровольческая кавалерийская дивизия СС «Мария Терезия»
23-я добровольческая моторизованная дивизия СС «Недерланд» (1-я голландская)
24-я горная (пещерная) дивизия СС «Карстъегер»
25-я гренадерская дивизия СС «Хуньяди» (1-я венгерская)
26-я гренадерская дивизия СС (2-я венгерская)
27-я добровольческая гренадерская дивизия СС «Лангемарк» (1-я фламандская)
28-я добровольческая танково-гренадерская дивизия СС «Валлония» (1-я валлонская)
29-я гренадерская дивизия СС «РОНА» (1-я русская)
29-я гренадерская дивизия СС «Италия» (1-я итальянская) с 9.3.1945
30-я гренадерская дивизия СС (1-я белорусская)
31-я добровольческая гренадерская дивизия СС
32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января»
33-я гренадерская дивизия СС «Шарлемань» (1-я французская)
34-я добровольческая гренадерская дивизия «Ландсторм Недерланд» (2-я голландская)
35-я полицейская гренадерская дивизия СС
36-я гренадерская дивизия СС «Дирлевангер»
37-я добровольческая кавалерийская дивизия СС «Лютцов»Lützow
38-я гренадерская дивизия СС «Нибелунген»Nibelungen

Национальные соединения и части Войск СС

Из 38 дивизий войск СС, участвовавших во Второй мировой войне, только 12 были укомплектованы немцами. Сначала в национальные формирования Войск СС входили представители родственных германских народов — датчане, голландцы, норвежцы, фламандцы. Потом к ним присоединились валлоны, финны, шведы, французы. Затем очередь дошла до славян (русских, украинцев и хорватов). Поэтому этнический состав частей и соединений войск СС отличался необычайным разнообразием. Были добровольческие легионы «Нидерланды», «Фландрия», «Норвегия»; добровольческий корпус «Дания», Британский добровольческий корпус, итальянская, французская, венгерская, хорватская, балканская (мусульманская), валлонская, украинская (имели различные самоназвания — «травники» (нем. Trawniki-Maenner), «охранники» (нем. Wachmaenner), «аскари» (нем. Askaris), «хиви» (нем. Hiwis)[17]), белорусская, русские дивизии, финский добровольческий батальон, сербский добровольческий корпус, румынский полк. Были даже такие соединения, как Индийский добровольческий легион и дивизия СС «Новый Туркестан»[18]. Не было только польских, чешских, литовских и греческих отдельных формирований, хотя представители этих наций тоже сражались в других частях и соединениях Войск СС.

Корпуса
Дивизии
Бригады

См. также

Напишите отзыв о статье "СС"

Примечания

  1. Мюллер-Гиллебранд. Сухопутная армия Германии. 1933—1945 стр. 705
  2. 1 2 Залесский, 2009, с. 204.
  3. Хёне Х., 2003, С. 28..
  4. 1 2 3 4 Хёне Х., 2003, С. 32.. Ошибка в сносках?: Неверный тег <ref>: название «autogenerated1» определено несколько раз для различного содержимого
  5. Хёне Х., 2003, С. 33..
  6. Хёне Х., 2003, C. 35..
  7. Хёне Х., 2003, C. 70..
  8. Залесский, 2009, с. 260.
  9. [nurnbergprozes.narod.ru/022/11.htm Приговор Международного военного трибунала по делу о преступлениях против мира, о военных преступлениях и преступлениях против человечности, совершенных СС, гестапо и СД.]
  10. [www.un.org/russian/news/fullstorynews.asp?subj=WCP&newsID=3564 Комиссия ООН по правам человека осудила прославление бывших членов организации «Ваффен СС» // © Сайт Центра новостей ООН (www.un.org), 14.04.2005.]
  11. [daccessdds.un.org/doc/UNDOC/LTD/G05/119/98/PDF/G0511998.pdf?OpenElement Комиссия по правам человека. Шестьдесят первая сессия. — 6 April 2005. — E/CN.4/2005/L.14. — Пункт 6 повестки дня.]
  12. Хёне Х., 2003, С. 85..
  13. [www.wolfschanze.ru/forma/index.htm Мундиры СС // © Сайт «wolfschanze.ru» (Проверено 6 июня 2013)]
  14. Звание введено в апреле 1942 года
  15. В Ваффен-СС, с 1942 года.
  16. Звание введено в 1943 году.
  17. [www.ostbataillon.fromru.com/trawniki.htm Ubunslager SS Trawniki]
  18. Bishop Chris. [books.google.com/books?id=h8IWAQAAIAAJ SS: Hitler’s foreign divisions: foreign volunteers in the Waffen SS, 1940−1945] — Spellmount, 2005. — С. 79.
  19. [wolfschanze.vif2.ru/wss/indian.htm Индийский легион](недоступная ссылка — история). // Сайт «[web.archive.org/web/20070921201057/wolfschanze.vif2.ru/ wolfschanze.vif2.ru]». Проверено 6 июня 2013. [web.archive.org/web/20090223131426/wolfschanze.vif2.ru/wss/indian.htm Архивировано из первоисточника 23 февраля 2009].
  20. Schur Nathan. [books.google.com/books?ei=51ZFTraGBYfkiALi66HxAQ History of the Karaites] — Peter Lang, 1992. — С. 124.


Литература

на русском языке
на других языках

Ссылки

  • [www.hrono.ru/organ/waffen_ss.html Войска SS]
  • [www.wolfschanze.ru/ Всё об SS]
  • [nurnbergprozes.narod.ru/022/10.htm SS в обвинительном приговоре Нюрнбергского трибунала]
  • [www.historisches-lexikon-bayerns.de/artikel/artikel_44600 Hoser Paul. Schutzstaffel (SS), 1925−1945 // Сайт «Historisches Lexikon Bayerns» (www.historisches-lexikon-bayerns.de), 26.03.2013.]

Отрывок, характеризующий СС

«Да, любовь, – думал он опять с совершенной ясностью), но не та любовь, которая любит за что нибудь, для чего нибудь или почему нибудь, но та любовь, которую я испытал в первый раз, когда, умирая, я увидал своего врага и все таки полюбил его. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета. Я и теперь испытываю это блаженное чувство. Любить ближних, любить врагов своих. Все любить – любить бога во всех проявлениях. Любить человека дорогого можно человеческой любовью; но только врага можно любить любовью божеской. И от этого то я испытал такую радость, когда я почувствовал, что люблю того человека. Что с ним? Жив ли он… Любя человеческой любовью, можно от любви перейти к ненависти; но божеская любовь не может измениться. Ничто, ни смерть, ничто не может разрушить ее. Она есть сущность души. А сколь многих людей я ненавидел в своей жизни. И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как ее». И он живо представил себе Наташу не так, как он представлял себе ее прежде, с одною ее прелестью, радостной для себя; но в первый раз представил себе ее душу. И он понял ее чувство, ее страданья, стыд, раскаянье. Он теперь в первый раз поняд всю жестокость своего отказа, видел жестокость своего разрыва с нею. «Ежели бы мне было возможно только еще один раз увидать ее. Один раз, глядя в эти глаза, сказать…»
И пити пити пити и ти ти, и пити пити – бум, ударилась муха… И внимание его вдруг перенеслось в другой мир действительности и бреда, в котором что то происходило особенное. Все так же в этом мире все воздвигалось, не разрушаясь, здание, все так же тянулось что то, так же с красным кругом горела свечка, та же рубашка сфинкс лежала у двери; но, кроме всего этого, что то скрипнуло, пахнуло свежим ветром, и новый белый сфинкс, стоячий, явился пред дверью. И в голове этого сфинкса было бледное лицо и блестящие глаза той самой Наташи, о которой он сейчас думал.
«О, как тяжел этот неперестающий бред!» – подумал князь Андрей, стараясь изгнать это лицо из своего воображения. Но лицо это стояло пред ним с силою действительности, и лицо это приближалось. Князь Андрей хотел вернуться к прежнему миру чистой мысли, но он не мог, и бред втягивал его в свою область. Тихий шепчущий голос продолжал свой мерный лепет, что то давило, тянулось, и странное лицо стояло перед ним. Князь Андрей собрал все свои силы, чтобы опомниться; он пошевелился, и вдруг в ушах его зазвенело, в глазах помутилось, и он, как человек, окунувшийся в воду, потерял сознание. Когда он очнулся, Наташа, та самая живая Наташа, которую изо всех людей в мире ему более всего хотелось любить той новой, чистой божеской любовью, которая была теперь открыта ему, стояла перед ним на коленях. Он понял, что это была живая, настоящая Наташа, и не удивился, но тихо обрадовался. Наташа, стоя на коленях, испуганно, но прикованно (она не могла двинуться) глядела на него, удерживая рыдания. Лицо ее было бледно и неподвижно. Только в нижней части его трепетало что то.
Князь Андрей облегчительно вздохнул, улыбнулся и протянул руку.
– Вы? – сказал он. – Как счастливо!
Наташа быстрым, но осторожным движением подвинулась к нему на коленях и, взяв осторожно его руку, нагнулась над ней лицом и стала целовать ее, чуть дотрогиваясь губами.
– Простите! – сказала она шепотом, подняв голову и взглядывая на него. – Простите меня!
– Я вас люблю, – сказал князь Андрей.
– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.


Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!
– Полно, Марья Николаевна, – тихим голосом обратился муж к жене, очевидно, для того только, чтобы оправдаться пред посторонним человеком. – Должно, сестрица унесла, а то больше где же быть? – прибавил он.
– Истукан! Злодей! – злобно закричала женщина, вдруг прекратив плач. – Сердца в тебе нет, свое детище не жалеешь. Другой бы из огня достал. А это истукан, а не человек, не отец. Вы благородный человек, – скороговоркой, всхлипывая, обратилась женщина к Пьеру. – Загорелось рядом, – бросило к нам. Девка закричала: горит! Бросились собирать. В чем были, в том и выскочили… Вот что захватили… Божье благословенье да приданую постель, а то все пропало. Хвать детей, Катечки нет. О, господи! О о о! – и опять она зарыдала. – Дитятко мое милое, сгорело! сгорело!
– Да где, где же она осталась? – сказал Пьер. По выражению оживившегося лица его женщина поняла, что этот человек мог помочь ей.
– Батюшка! Отец! – закричала она, хватая его за ноги. – Благодетель, хоть сердце мое успокой… Аниска, иди, мерзкая, проводи, – крикнула она на девку, сердито раскрывая рот и этим движением еще больше выказывая свои длинные зубы.
– Проводи, проводи, я… я… сделаю я, – запыхавшимся голосом поспешно сказал Пьер.
Грязная девка вышла из за сундука, прибрала косу и, вздохнув, пошла тупыми босыми ногами вперед по тропинке. Пьер как бы вдруг очнулся к жизни после тяжелого обморока. Он выше поднял голову, глаза его засветились блеском жизни, и он быстрыми шагами пошел за девкой, обогнал ее и вышел на Поварскую. Вся улица была застлана тучей черного дыма. Языки пламени кое где вырывались из этой тучи. Народ большой толпой теснился перед пожаром. В середине улицы стоял французский генерал и говорил что то окружавшим его. Пьер, сопутствуемый девкой, подошел было к тому месту, где стоял генерал; но французские солдаты остановили его.
– On ne passe pas, [Тут не проходят,] – крикнул ему голос.
– Сюда, дяденька! – проговорила девка. – Мы переулком, через Никулиных пройдем.
Пьер повернулся назад и пошел, изредка подпрыгивая, чтобы поспевать за нею. Девка перебежала улицу, повернула налево в переулок и, пройдя три дома, завернула направо в ворота.
– Вот тут сейчас, – сказала девка, и, пробежав двор, она отворила калитку в тесовом заборе и, остановившись, указала Пьеру на небольшой деревянный флигель, горевший светло и жарко. Одна сторона его обрушилась, другая горела, и пламя ярко выбивалось из под отверстий окон и из под крыши.
Когда Пьер вошел в калитку, его обдало жаром, и он невольно остановился.
– Который, который ваш дом? – спросил он.
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.
Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.


Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.
Фигура Пьера с ребенком на руках теперь была еще более замечательна, чем прежде, и около него собралось несколько человек русских мужчин и женщин.
– Или потерял кого, милый человек? Сами вы из благородных, что ли? Чей ребенок то? – спрашивали у него.
Пьер отвечал, что ребенок принадлежал женщине и черном салопе, которая сидела с детьми на этом месте, и спрашивал, не знает ли кто ее и куда она перешла.
– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.
– Да вы знаете ее, зубы длинные, худая, – говорил Пьер.
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат.
– О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон.
– Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то.
Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее.
– Возьми, возьми ребенка, – проговорил Пьер, подавая девочку и повелительно и поспешно обращаясь к бабе. – Ты отдай им, отдай! – закричал он почти на бабу, сажая закричавшую девочку на землю, и опять оглянулся на французов и на армянское семейство. Старик уже сидел босой. Маленький француз снял с него последний сапог и похлопывал сапогами один о другой. Старик, всхлипывая, говорил что то, но Пьер только мельком видел это; все внимание его было обращено на француза в капоте, который в это время, медлительно раскачиваясь, подвинулся к молодой женщине и, вынув руки из карманов, взялся за ее шею.
Красавица армянка продолжала сидеть в том же неподвижном положении, с опущенными длинными ресницами, и как будто не видала и не чувствовала того, что делал с нею солдат.
Пока Пьер пробежал те несколько шагов, которые отделяли его от французов, длинный мародер в капоте уж рвал с шеи армянки ожерелье, которое было на ней, и молодая женщина, хватаясь руками за шею, кричала пронзительным голосом.
– Laissez cette femme! [Оставьте эту женщину!] – бешеным голосом прохрипел Пьер, схватывая длинного, сутоловатого солдата за плечи и отбрасывая его. Солдат упал, приподнялся и побежал прочь. Но товарищ его, бросив сапоги, вынул тесак и грозно надвинулся на Пьера.
– Voyons, pas de betises! [Ну, ну! Не дури!] – крикнул он.
Пьер был в том восторге бешенства, в котором он ничего не помнил и в котором силы его удесятерялись. Он бросился на босого француза и, прежде чем тот успел вынуть свой тесак, уже сбил его с ног и молотил по нем кулаками. Послышался одобрительный крик окружавшей толпы, в то же время из за угла показался конный разъезд французских уланов. Уланы рысью подъехали к Пьеру и французу и окружили их. Пьер ничего не помнил из того, что было дальше. Он помнил, что он бил кого то, его били и что под конец он почувствовал, что руки его связаны, что толпа французских солдат стоит вокруг него и обыскивает его платье.
– Il a un poignard, lieutenant, [Поручик, у него кинжал,] – были первые слова, которые понял Пьер.
– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
Пьер оглядывался вокруг себя налившимися кровью глазами и не отвечал. Вероятно, лицо его показалось очень страшно, потому что офицер что то шепотом сказал, и еще четыре улана отделились от команды и стали по обеим сторонам Пьера.
– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.
– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.


В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.
– Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] – сказал князь Василий.
– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.
Билибин рассматривал внимательно свои ногти, и многие, видимо, робели, как бы спрашивая, в чем же они виноваты? Анна Павловна шепотом повторяла уже вперед, как старушка молитву причастия: «Пусть дерзкий и наглый Голиаф…» – прошептала она.
Князь Василий продолжал:
– «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».
– Quelle force! Quel style! [Какая сила! Какой слог!] – послышались похвалы чтецу и сочинителю. Воодушевленные этой речью, гости Анны Павловны долго еще говорили о положении отечества и делали различные предположения об исходе сражения, которое на днях должно было быть дано.
– Vous verrez, [Вы увидите.] – сказала Анна Павловна, – что завтра, в день рождения государя, мы получим известие. У меня есть хорошее предчувствие.


Предчувствие Анны Павловны действительно оправдалось. На другой день, во время молебствия во дворце по случаю дня рождения государя, князь Волконский был вызван из церкви и получил конверт от князя Кутузова. Это было донесение Кутузова, писанное в день сражения из Татариновой. Кутузов писал, что русские не отступили ни на шаг, что французы потеряли гораздо более нашего, что он доносит второпях с поля сражения, не успев еще собрать последних сведений. Стало быть, это была победа. И тотчас же, не выходя из храма, была воздана творцу благодарность за его помощь и за победу.
Предчувствие Анны Павловны оправдалось, и в городе все утро царствовало радостно праздничное настроение духа. Все признавали победу совершенною, и некоторые уже говорили о пленении самого Наполеона, о низложении его и избрании новой главы для Франции.
Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события – смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».


Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]