Эскадренные миноносцы типа «Кавакадзэ»
Эскадренные миноносцы типа «Кавакадзэ» (яп. 江風型駆逐艦 Кавакадзэгата кутикукан?) — тип японских эскадренных миноносцев.
Содержание
Строительство
Строились по судостроительной программе 1916 года. Дальнейшее развитие эсминцев типа «Исокадзэ». На эти корабли впервые вместо старых 120-мм орудий с длиной ствола 40 калибров были установлены 3 120-мм орудия Тип 3 с длиной ствола 45 калибров, позволяющие вести огонь 20-кг снарядами на максимальную дальность 15,8 километра. Их расположение также изменилось: орудие № 2 установили у среза полубака за ходовым мостиком, а орудие № 3 на приподнятой кормовой надстройке. Все орудия имели щиты.
Особенностью силовой установки стало впервые применённое японцами чисто нефтяное отопление котлов[1]. Если на «Таникадзэ» были обычные паровые турбины прямого действия, то «Кавакадзэ» был оснащён экспериментальным турбозубчатым агрегатом японского производства. Это позволило кораблям стать заметно быстрее предшествующей серии, развив на испытаниях 37,5 узлов.
Развитием проекта стали эсминцы типа «Минэкадзэ»
История службы
Оба эсминца не успели принять участия в первой мировой войне. В межвоенный период входили в состав Объединённого флота.
При модернизации в середине 20-х годов три двухтрубных торпедных аппарата заменили на два трёхтрубных, что позволило значительно улучшить сектора обстрела орудия № 2. Также установили более современную систему управления огнём.
«Кавакадзэ» был исключён из состава флота и сдан на слом в апреле 1934 года.
«Таникадзэ» был исключён в апреле 1935 года и был превращён в блокшив «Хайкан № 19». В 1944 году его сделали учебной базой для подготовки смертников-тэйсинтай, готовившихся к использованию торпед «Кайтэн». После войны корпус бывшего эсминца был затоплен в качестве брекватера в гавани Куре.
Представители серии
| Название | Место постройки | Заложен | Спущен на воду | Вступил в строй | Судьба |
|---|---|---|---|---|---|
| Кавакадзэ (яп. 江風 речной ветер?) | Йокосука, Япония | 15 февраля 1917 года |
10 октября 1917 года |
11 ноября 1918 года |
Сдан на слом 1 апреля 1934 года |
| Таникадзэ (яп. 谷風 ветер в долине?) | Майдзуру, Япония | 20 сентября 1916 года |
20 июля 1918 года |
30 января 1919 года |
Исключён из списков 1 апреля 1935 года |
См. также
Напишите отзыв о статье "Эскадренные миноносцы типа «Кавакадзэ»"
Примечания
- ↑ Оно использовалось ранее и на эсминцах типа «Уракадзэ», но эти корабли строились в Великобритании и из-за Первой мировой войны прибыли в Японию только в 1919 году
Литература
- [wunderwaffe.narod.ru/Magazine/BKM/Jap_DD/ Патянин С. В. Эскадренные миноносцы и миноносцы Японии 1879—1945 гг.]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Эскадренные миноносцы типа «Кавакадзэ»
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
