Эскадренные миноносцы типа «Холланд»
Эскадренные миноносцы типа «Холланд» (нидерл. Hollandklasse onderzeebootjager) — тип эскадренных миноносцев, построенных для нидерландского королевского флота в 1950-х годах. Эсминцы типа были первыми боевыми кораблями голландского флота, разработанными и построенными после окончания Второй мировой войны. В нарушение традиций голландского флота корабли типа были названы в честь 4 голландских провинций, а не в честь адмиралов голландского флота, как прежде было принято называть новые корабли.
Уникальность эсминцев типа «Холланд» состояла в том, что они были первыми эсминцами без торпедного вооружения.
Представители типа
| Название | Бортовой номер |
Судоверфь | Вступил в состав флота |
Выведен |
|---|---|---|---|---|
| HMNLS Holland | D 808 | Rotterdam Dockyard | 1954 | Продан ВМС Перу в 1982 году, как BAP García y García, 1986 |
| HMNLS Zeeland | D 809 | Royal Schelde | 1955 | Выведен из состава флота в 1979 г. |
| HMNLS Noord Brabant | D 810 | Royal Schelde | 1955 | Выведен из состава флота в 1974 г., following damage in collision |
| HMNLS Gelderland | D 811 | Wilton Fijenoord | 1955 | Выведен из состава флота в 1973 г. |
Напишите отзыв о статье "Эскадренные миноносцы типа «Холланд»"
Литература
- Conway’s All the World’s Fighting Ships, 1947—1995. — Annapolis, Maryland, U.S.A.: Naval Institute Press, 1996. — ISBN 1557501327.
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Это заготовка статьи о классах и типах судов и кораблей. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Эскадренные миноносцы типа «Холланд»
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
