Эскадренные миноносцы типа «Чарльз Ф. Адамс»
Эскадренные миноносцы типа «Чарльз Ф.Адамс» — тип эскадренных миноносцев УРО, разработанный на основе конструкции эсминцев типа «Форрест Шерман». Кормовое орудие уступило место пусковой установке ЗРК Тартар, под которой размещался боезапас в двух вращающихся барабанах, расположенных друг над другом непосредственно в корпусе.
Всего было построено 23 эскадренных миноносца для ВМС США и по 3 эсминца для ВМС Германии и ВМС Австралии. Строительство велось с 1958 г. В эксплуатации они показали себя очень хорошо и прослужили под флагом США почти по 30 лет.
Содержание
Конструкция
Корпуса эсминцев «Чарльз Ф. Адамс» были созданы на базе корпусов предшествующей серии эсминцев «Форрест Шерман». Однако, изначально проектируемые как ракетоносные корабли, «Адамсы» были более рационально скомпонованы. Пусковая установка зенитных ракет располагалась в кормовой оконечности, позади кормовой 127-миллиметровой башни: это придавало зенитным ракетам большие углы обстрела, но ограничивало сектор огня артиллерии, что соответствовало новым приоритетам в дизайне.
Зенитное вооружение
Все первые тринадцать кораблей серии (DDG-2 — DDG-14) были оснащены спаренной пусковой установкой Mk-11, для зенитных ракет ближнего радиуса действия RIM-24 Tartar. Установка перезаряжалась от двух вертикальных подпалубных барабанов, вмещавших сорок две зенитные ракеты. Полный рабочий цикл установки составлял 18 секунд на каждый залп.
Последующие десять кораблей (DDG-15 — DDG-24) оснащались однобалочной пусковой установкой Mk-13. Это пусковое устройство было намного более совершенно, и обладало очень коротким циклом перезарядки — один выстрел в 10 секунд. Боезапас состоял из сорока ракет в двух кольцевых барабанах: внешний вмещал 24 ракеты, внутренний — 16. Помимо зенитных ракет, Mk-13 также могла использоваться для запуска ПКР «Гарпун». В 1970-х, все корабли обеих серий прошли перевооружение с ракет RIM-24 «Tartar» на более современные и эффективные RIM-66 «Стандарт» SM-1MR.
Наведение ракет осуществлялось с помощью СУО Mk-74 GMLS и двух радаров подсветки целей AN/SPG-51 на носовой и кормовой надстройке. Одновременно могло сопровождаться не более двух целей: количество одновременно наводимых на цели ракет могло быть любым. Возможен был также обстрел надводных целей в пределах прямой радиолокационной видимости, или применение специальных противоповерхностных модификаций зенитных ракет для загоризонтной стрельбы. Система управления огнём не имела канала связи с автопилотом ракеты, и требовала непрерывного сопровождения цели лучом радара с момента запуска и до момента попадания, что делало её более уязвимой для помех.
Противолодочное вооружение
Противолодочное вооружение состояло из 8-зарядной контейнерной пусковой установки Mk-112 для противолодочных ракето-торпед RUR-5 ASROC. Установка располагалась в центре корпуса, имела бортовые сектора обстрела и не была рассчитана на перезарядку в море. Она могла использоваться для поражения подводных лодок на дистанциях до 16-20 километров как обычными легкими противолодочными торпедами, так и атомными глубинными зарядами W44, мощностью до 10 килотонн.
Для самообороны, корабли были оснащены двумя трёхтрубными торпедными аппаратами Mark 32, установленными побортно. Аппараты предназначались для 324-мм противолодочных торпед различных типов, включая американские и британские образцы.
Корабли были последней крупной серией американских эсминцев, не имевших никаких авиационных мощностей для приема и обслуживания вертолетов. Это было связано с тем, что во время их проектирования американский флот рассматривал эсминцы либо как составляющую авианосной группы, либо как флагманы соединений фрегатов — которые и обеспечивали противолодочные операции своими вертолетами.
Артиллерийское вооружение
Артиллерийское вооружение состояло из двух 127-миллиметровых 54-калиберных АУ Mark 42. Эти универсальные пушки были приспособлены для стрельбы как по воздушным так и по надводным целям на дистанции до 23 км. Исходная скорострельность предполагалась порядка 40 выстрелов в минуту, но в ходе эксплуатации подобная перегрузка механизмов была сочтена опасной, и в 1968 году скорострельность орудий уменьшили до 28 выстрелов в минуту.
Наведение орудий осуществлялось радаром управления огнём AN/SPG-53: на случай выхода такового из строя было предусмотрено аварийное ручное наведение через оптические визиры при помощи двух наблюдательных куполов на крыше башни. Орудия могли вести огонь фугасными, осколочными зенитными и осветительными снарядами, а также дальнобойными активно-реактивными выстрелами на дистанцию до 27000 метров.
Список эсминцев типа
| Название | Бортовой номер | В составе ВМС США | Примечания |
|---|---|---|---|
| Charles F. Adams | DDG-2 | 1960—1990 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG2.htm] |
| John King | DDG-3 | 1961—1990 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG3.htm] |
| Lawrence | DDG-4 | 1962—1990 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG4.htm] |
| Claude V. Ricketts | DDG-5 | 1962—1989 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG5.htm] |
| Barney | DDG-6 | 1962—1990 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG6.htm] |
| Henry B. Wilson | DDG-7 | 1960—1989 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG7.htm] |
| Lynde McCormick | DDG-8 | 1961—1991 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG8.htm] |
| Towers | DDG-9 | 1961—1990 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG9.htm] |
| Sampson | DDG-10 | 1961—1991 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG10.htm] |
| Sellers | DDG-11 | 1961—1989 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG11.htm] |
| Robison | DDG-12 | 1961—1991 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG12.htm] |
| Hoel | DDG-13 | 1962—1990 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG13.htm] |
| Buchanan | DDG-14 | 1962—1991 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG14.htm] |
| Berkeley | DDG-15 | 1962—1992 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG15.htm] |
| Joseph Strauss | DDG-16 | 1963—1990 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG16.htm] |
| Conyngham | DDG-17 | 1963—1990 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG17.htm] |
| Semmes | DDG-18 | 1962—1991 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG18.htm] |
| Tattnall | DDG-19 | 1963—1991 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG19.htm] |
| Goldsborough | DDG-20 | 1963—1993 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG20.htm] |
| Cochrane | DDG-21 | 1964—1990 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG21.htm] |
| Benjamin Stoddert | DDG-22 | 1964—1991 | www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG22.htm] |
| Richard E. Byrd | DDG-23 | 1964—1990 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG23.htm] |
| Waddell | DDG-24 | 1964—1992 | [www.nvr.navy.mil/nvrships/details/DDG24.htm] |
Эсминцы ВМС Греции
- HS Kimon (D-218) (бывший USS Semmes)
- HS Nearchos (D-219) (бывший USS Waddell)
- HS Formion (D-220) (бывший USS Joseph Strauss)
- HS Themistocles (D-221) (бывший USS Berkeley)
Эсминцы типа Лютьенс (ФРГ)
Эсминцы типа «Перт» (Австралия)
Напишите отзыв о статье "Эскадренные миноносцы типа «Чарльз Ф. Адамс»"
Ссылки
- [www.destroyerhistory.org/coldwar/charlesfadamsclass.html Charles F. Adams-class destroyers] на сайте [www.destroyerhistory.org/index.html Destroyer History Foundation]
- [www.seaforces.org/usnships/ddg/Charles-F-Adams-class.htm Charles F. Adams - class Guided Missile Destroyer].
- [www.maritimequest.com/warship_directory/us_navy_pages/destroyers/class_overviews/charles_f_adams_class.htm MaritimeQuest Charles F. Adams Class Overview]
- [www.youtube.com/profile?user=ussrichardebyrd Charles F. Adams Class Videos On YouTube]
- [www.adamsclassddgvets.org/ Adams Class Veterans Association]
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Эскадренные миноносцы типа «Чарльз Ф. Адамс»
Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.
Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и всё существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более чем прежде нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что Его Величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
«Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, думал князь Андрей, и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя». Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней было объявлено князю Андрею, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
