Эскадренные миноносцы типа 42
Эскадренные миноносцы типа 42 (англ. Type 42 destroyer; также известные как эсминцы типа «Шеффилд») — тип современных эскадренных миноносцев с управляемым ракетным оружием, состоящий на вооружении Военно-морских сил Великобритании. Эсминцы типа 42 являются дальнейшим развитием эскадренных миноносцев типа 82. Всего было построено 16 кораблей этого типа в 3 модификациях (подсериях), в том числе 2 эсминца вошли в состав аргентинского флота .
Содержание
История
С приходом к власти правительства лейбористов была объявлена программа сокращения расходов на оборону. Из четырёх эсминцев типа 82 бы построен только один, так как строительство авианосцев типа CVA-01, для эскорта которых они и предназначались, было отменено. Однако, в середине 1960-х годов был выдан заказ на создание меньшего по размерам и более дешёвого типа кораблей, который бы мог обеспечивать ПВО нынешних соединений. Так и появился проект эсминцев типа 42. При разработке проекта сильное давление оказывало Министерство Финансов, требовавшее сократить затраты на постройку. Чтобы добиться сокращения размеров и водоизмещения, пришлось отказаться от противолодочных ракет «Икара» и бомбомёта «Лимбо», ввести широкую автоматизацию, сократить до минимума дублирование систем, и уменьшить жилые помещения, в то же время, корабль получил вертолётный ангар, что весьма усиливало противолодочные возможности. Так же решили установить газотурбинную силовую установку (маршевые «Роллс-Ройс» «Олимпус» и форсажные «Роллс-Ройс» «Тайн») с пятилопастными винтами регулируемого шага, вместо паро-газотурбинной на «Бристоле».
Уменьшение водоизмещения повлекло за собой уменьшение дальности плавания примерно на 20 %. Обитаемость, автономность и мореходность также ухудшились, эсминцы сильно заливались водой из-за короткого полубака, поэтому на кораблях 3-й серии его удлинили. Пострадали также модернизационные возможности проекта из-за нехватки места. А Фолклендская война показала ещё и низкую живучесть эсминцев, в частности, из-за широкого применения горючих декоративных материалов, пенных наполнителей теплоизоляции корабельных конструкций, синтетических тканей и красок. Возможно, из-за этого и погиб «Шеффилд», который после 4-х часового пожара сильно выгорел, а начавшийся шторм помешал его буксировке. Ещё один потерянный корабль этого типа, «Ковентри», попал под атаку трёх аргентинских штурмовиков «Скайхок», из которых два были сбиты, но третий поразил корабль тремя 225-килограммовыми бомбами, и в течение 15 минут корабль перевернулся и затонул[1].
Корабли строились тремя сериями:
- 1-я серия: «Шеффилд», «Бирмингем», «Ньюкасл», «Ковентри», «Глазго», «Кардифф»; для Аргентины: «Эркулес» и «Сантисима Тринидад» (по лицензии на верфи Astillero Río Santiago);
- 2-я серия: «Эксетер», «Саутгемптон», «Ливерпуль», «Ноттингем»;
- 3-я серия: «Манчестер», «Йорк», «Глостер», «Эдинбург».
Два корабля 1-й серии («Шеффилд» и «Ковентри») были потоплены в Фолклендской войне 1982 года, остальные разобраны в 1999—2008 гг. Корабли 2-й серии выведены из состава флота и ожидают разборки[2]. Два корабля 3-й серии остаются в строю (эсминец «Манчестер» 3-й серии выведен из состава флота 24 февраля 2011 г. За 31 год он прошёл около 1 600 000 км[3][4], эсминец «Глостер» — 30 июня 2011 г.[5]).
Эсминцы типа 42 постепенно заменяются шестью более крупными и современными эскадренными миноносцами типа 45, которые тоже предназначены преимущественно для ПВО, и также не несут противокорабельных ракет.
Конструкция
Корпус корабля выполнен из стали, полностью сварной, с удлинённым полубаком, клиперным носом. Надстройка и мачты эскадренных миноносцев типа 42 выполнены из стальных сплавов[6].
Вооружение
Главное вооружение эсминцев типа 42 составляла одна двухбалочная пусковая установка зенитных управляемых ракет Sea Dart с дальностью 74 км (Mod.2 150 км), досягаемостью по высоте более 18 км и маршевой скоростью 2,5М. Также корабли вооружались одной универсальной 114-мм пушкой, 2×3 324-мм торпедными аппаратами для лёгких противолодочных торпед, а также вертолётом «Lynx». Изначально какая-либо ещё ствольная артиллерия не ставилась (Адмиралтейство считало пушки «устаревшим» видом вооружений), что впоследствии негативно отразилось при отражении ракетных обстрелов со стороны аргентинцев. После Фолклендской войны были установлены две шестиствольные 20-мм установки «Вулкан-Фаланкс» со скорострельностью 4500 выстрелов в минуту и 2×1 20-мм автомата «Эрликон».
На аргентинские корабли дополнительно ставились 4 пусковые установки ракет «Экзосет», но установок «Вулкан-Фаланкс» они не несли.
Потопление «Шеффилда»
4 мая 1982 года выпущенной аргентинским самолётом «Супер-Этандер» ракетой «Экзосет» был тяжело повреждён и выведен из строя английский эсминец УРО «Шеффилд», затонувший при буксировке 10 мая. [7]
Напишите отзыв о статье "Эскадренные миноносцы типа 42"
Примечания
- ↑ [www.battleships-cruisers.co.uk/type_42_destroyers.htm Type 42 Destroyers]
- ↑ [www.royalnavy.mod.uk/News-and-Events/Latest-News/2012/March/30/120330-Liverpool-Decommission Liverpool bows out leaving «an enduring legacy» | Royal Navy]
- ↑ [vpk.name/news/50203_vms_velikobritanii_snyali_s_vooruzheniya_esminec_manchester.html ВМС Великобритании сняли с вооружения эсминец «Манчестер» — ВПК.name]
- ↑ royalnavy.mod.uk/operations-and-support/surface-fleet/type-42-destroyers/hms-manchester/news/fond_farewell_to_the.htm
- ↑ [www.bfbs.com/news/navy/hms-gloucester-decommissioned-49179.html HMS Gloucester decommissioned | British Forces News]
- ↑ [web.archive.org/web/20140408041743/www.hazegray.org/faq/smn6.htm#F7 Aluminum in warship construction]
- ↑ [www.licey.net/war/book5/fights Британская атомарина «Конкерор». Аргентинцы атакуют эсминец «Шеффилд»]
Литература
- Александров Ю. И, Апальков Ю. В. Боевые корабли мира на рубеже XX—XXI веков. Ч. II. Авианосцы, крейсера, эскадренные миноносцы. Т. II. Эскадренные миноносцы. — СПб.: Галея-Принт, 2004. — 222 с. — ISBN 5-8172-0081-3.
Ссылки
- [www.globalsecurity.org/military/world/europe/type42.htm Тип 42 на сайте www.globalsecurity.org]
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Эскадренные миноносцы типа 42
Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
