Эскадренные миноносцы типов U и V
Эскадренные миноносцы типов «U» и «V» — тип эскадренных миноносцев, состоявший на вооружении Королевских ВМС Великобритании в период Второй мировой войны. Заказ на 16 кораблей типов «U» и «V» был выдан в 1941 году. Эсминцы вошли в строй в 1943-44 гг.
Содержание
История создания и особенности конструкции
От предыдущего типа 16 кораблей серий «V» и «U» отличались «арктическим» оборудованием. Иногда серии «S», «T», «V», «U» и «W» объединяют в один тип.
Конструкция
Архитектурный облик
Эсминцы этого типа отличались от Джервисов новыми одноорудийными артиллерийскими установками главного калибра с бóльшим углом возвышения[2]. Корпус от корпуса эсминцев типа J отличался, меньшим количеством иллюминаторов, носом как у «Трайблов» и транцевой кормой. Эсминцы имели одинарное дно.
Энергетическая установка
Главная энергетическая установка
Главная энергетическая установка повторяла применённую на типе «Джервис»[2] и включала в себя два трёхколлекторных Адмиралтейских котла с пароперегревателями и два одноступенчатых редуктора, четыре паровых турбины Парсонса. Две турбины (высокого и низкого давления) и редуктор составляли турбозубчатый агрегат. Размещение ГЭУ — линейное. Котлы размещались в изолированных отсеках, турбины — в общем машинном отделении, при этом были отделены от турбин водонепроницаемой переборкой.
Рабочее давление пара — 21,2 кгс/см² (20,5 атм.), температура — 332 °C(630 °F)[3].
Электропитание
Напряжение сети 220 V. Электричество вырабатывали два турбогенератора мощностью по 155 кВт. Были так же два дизель-генератора по 50 кВт и один мощностью 10 кВт[3].
Дальность плавания и скорость хода
Проектная мощность составляла 40 000 л. с. при частоте вращения 350 об/мин, что должно было обеспечить скорость хода (при полной нагрузке) в 32 узла, максимальная скорость при стандартном водоизмещении должна была составить 36 узлов[3].
Сокращение количества орудий и уменьшение боекомплекта ГК, по сравнению с эсминцами типа J позволила разместить, вместо одного из носовых артиллерийских погребов, дополнительные ёмкости для топлива. Запас топлива хранился в топливных танках, вмещавших 615 тонн мазута, что обеспечивало дальность плавания 4675 миль 20-узловым ходом[4][3].
Мореходность
Корабли традиционно имели хорошую мореходность.
Вооружение
Артиллерия главного калибра
Артиллерия главного калибра (ГК) у эсминцев типа U: четыре 120-мм орудия Mark IX** с длиной ствола 45 калибров в установках CPXXII [5]. Максимальный угол возвышения 55°, снижения 10°. Масса установки 11,77 тонны. Масса снаряда 22,7 кг, начальная скорость 807 м/с. Орудия обладали скорострельностью 10 — 12[6] выстрелов в минуту. Боезапас включал в себя 250 выстрелов на ствол[3].
Зенитное вооружение
Зенитное вооружение составляли 20-мм «эрликоны» и сдвоенный «Бофорс». Боезапас «Бофорса» составлял 1400 выстрелов на ствол[3].
На всех эсминцах стояли 4 сдвоенных 20-мм «эрликонов». Боезапас составлял 2400 выстрелов на ствол[3].
Торпедное вооружение
Торпедное вооружение включало в себя два 533-мм четырёхтрубных торпедных аппарата Mk.IIIV[3]. Торпеды Mk.IХ состоявшие на вооружении с 1939 года имели максимальную дальность 11 000 ярдов (10 055 м) ходом 41 узел, имели начальную отрицательную плавучесть 332 кг. Боеголовка содержала 810 фунтов (367 кг) торпекса[7][8].
Служба и модернизации
Проектом предусматривалась возможность снятия кормового орудия для увеличения числа БМБ до 8 и запаса ГБ — до 120 шт., однако на практике к подобной мере не прибегали. Запас ГБ составлял − 70 штук[10].
В ночь на 16 мая 1945 года идущий с грузом провизии на Андаманские острова «Хагуро» был атакован эсминцами «Сумарес», «Верулам», «Виджилент», «Венус» и «Вираго». Крейсеру удалось добиться попадания в первый из них, но затем его в левый борт поразили три торпеды Mk IX, и в течение примерно 40 минут он затонул. Погибло около 880 из 1200 человек экипажа[11]. 26 флотилия совершила последнюю классическую ночную торпедную атаку[12].
Список эсминцев типа
- тип «U»
- «Granville» — лидер флотилии (R97, СХ, 1.11.1941/12.10.1942/5.1943 — исключён из состава флота в 1978),
- «Ulster» (R83, СХ, 12.11.1941/9.11.1942/6.1943 — исключён из состава флота в 1977),
- «Ulysses» (R69, Кмл, 14.3.1942/22.4.1943/12.1943 — исключён из состава флота в 1962),
- «Ursa» (R22, Top, 2.5.1942/22.7.1943/3.1944 — исключён из состава флота в 1967),
- «Undaunted» (R53, Кмл, 8.9.1942/19.7.1943/ 3.1944 — исключён из состава флота в 1978),
- «Undine» (R42, Тор, 18.3.1942/1.6.1943/12.1943 —исключён из состава флота в 1965),
- «Urania» (R99, ВикАрм, 18.6.1942/19.5.1943/1.1944 —исключён из состава флота в 1971),
- «Urchin» (R05, ВикАрм, 28.3.1942/8.3.1943/9.1943 — исключён из состава флота в 1965).
- тип «V»
- «Hardy»- лидер флотилии (R08, ДжБр, 14.3.1942/18.3.1943/8.1943 — погиб 30.1.1944),
- «Vigilant» (R93, СХ, 31.1.1942/22.12.1942/9.1943 — исключён из состава флота в 1965),
- «Virago» (R75, СХ, 16.2.1942/4.2.1943/11.1943 — исключён из состава флота в 1965),
- «Venus» (R50, Фф, 12.2.1942/23.2.1943/8.1943 —исключён из состава флота в 1965),
- «Verulam» (R28, Фф, 26.1.1942/ 22.4.1943/12.1943 — исключён из состава флота в 1970),
- «Valentine» (R17, ДжБр, 8.10.1942/2.9.1943/2.1944 — исключён из состава флота в 1970),
- «Vixen» (R64, У, 31.10.1942/14.9.1943/2.1944 —исключён из состава флота в 1964),
- «Volage» (R41, У, 31.12.1942/15.12.1943/5.1944 — исключён из состава флота в 1965).
Оценка проекта
Характерными признаками британских эсминцев были мореходность, простота конструкции, умеренные размеры, надёжность всех механизмов и приборов, наличием гидролокационной станции и мощное противолодочным вооружением. В остальном, ничего оригинального[13]
| ТТХ эсминцев | |||||||||
| Тип | «U»[14]
|
«S»[14]
|
типа «Сольдати» (2-я серия) |
«Бристоль»[15]
|
тип 1936A[16]
|
проекта 7-У[17]
|
«Югумо»[18]
| ||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Построено единиц | 16 | 16 | 19 | 48 | 8 | 18 | 19 | ||
| Размерения Д×Ш×О, м | 110,6×10,9×4,1 | 110,6×10,9×4,1 | 106,7×10,2×3,58 | 106,2×11,0×4,01 | 127×12,0×4,6 | 112,0×10,2×4,1 | 118,5×10,8×3,76 | ||
| Водоизмещение, стандартное/полное, т | 1780/2510 | 1710/2440 | 1715/2290 | 1838/2572 | 2562/3548 | 1824/2366 | 2077/2520 | ||
| Артиллерия ГК | 120-мм/45 — 4×1 | 120-мм/45 — 4×1 | 120-мм/50 — 2×2,1×1 | 127-мм/38 — 4×1 | 150-мм/45 — 4×1 | 130-мм/50 — 4×1 | 127-мм/50 — 3×2 | ||
| Зенитная артиллерия | 40-мм/56 — 1×2, 20-мм — 4×2 |
40-мм/56 — 1×2, 20-мм — 4×2 |
13,2-мм — 12 (4×2), (4×1) | 20-мм — 6×1 | 37-мм — 2 × 2, 20-мм/65 — 1×4, 2×1 |
76-мм — 2×1, 45-мм — 3×1, 12,7-мм — 4×1 |
25-мм — 2×2 | ||
| Торпедное вооружение | 2 × 4 — 533-мм | 2 × 4 — 533-мм | 2 × 3 — 533-мм | 1 × 5 — 533-мм | 2 × 4 — 533-мм | 2 × 3 — 533-мм | 2 × 4 — 610-мм | ||
| Противолодочное вооружение | ГЛ «Асдик», 70 ГБ | ГЛ «Асдик», 70 ГБ | 2 БМБ | ГЛ «QC», 62 ГБ | ГЛ «S-Gerat» 32 ГБ | 25 ГБ | 18 ГБ | ||
| Энергетическая установка | ПТ, 40 000 л. с. | ПТ, 40 000 л. с. | ПТ, 48 000 л. с. | ПТ, 50 000 л. с. | ПТ, 70 000 л. с. | ПТ, 60 000 л. с. | ПТ, 52 000 л. с. | ||
| Максимальная скорость, узлов | 36 | 36 | 38 | 35 | 37 | 38 | 35,5 | ||
| Дальность плавания, морские мили | 4675 на 20 узлах | 4675 на 20 узлах | 2200 на 20 узлах | 3630 на 20 узлах | 2085 на 19 узлах | 1490 на 17,8 узла | 5000 на 18 узлах | ||
Напишите отзыв о статье "Эскадренные миноносцы типов U и V"
Примечания
- ↑ Destroyers, 1978, p. 48.
- ↑ 1 2 Destroyers, 1978, p. 2.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Destroyers, 1978, p. 49.
- ↑ Флоты Второй мировой, 2009, с. 56.
- ↑ Destroyers, 1978, p. 7.
- ↑ [www.navweaps.com/Weapons/WNBR_47-45_mk9.htm Britain 4.7"/45 (12 cm) QF Mark IX and 4.7"/45 (12 cm) QF Mark XII]
- ↑ Эскадренные миноносцы типа «J»,«K» и «N». — С. 9.
- ↑ 22 октября 1946 года два британских крейсера и два эсминца проходили через часть пролива Северный Корфу, находившегося в территориальных вода Албании и считавшегося безопасным (он был разминирован в 1944 году и повторно проверен в 1945 году). Во время прохода два корабля были сильно повреждены от взрыва подводной мины, 45 британских офицеров и моряков были убиты, а 42 получили ранения
- ↑ Conway 1947, 1996, p. 42.
- ↑ Лакруа и Уэллс, 1997, p. 355.
- ↑ Destroyers, 1978, p. 15.
- ↑ Платонов А. В., 2003, с. 56.
- ↑ 1 2 Флоты Второй мировой, 2009, с. 57.
- ↑ Флоты Второй мировой, 2009, с. 300.
- ↑ Флоты Второй мировой, 2009, с. 116.
- ↑ Балакин С. А. «Сообразительный» и другие эскадренные миноносцы проекта 7У // Морская Коллекция : Журнал. — 1997.
- ↑ Патянин, 1998, с. 96.
Литература
- «Морская Коллекция» № 4, 2003 г. А. В. Дашьян «Корабли Второй мировой войны. ВМС Великобритании». Часть 1. Москва, Моделист-Конструктор, 2003
- Патянин, С. В. Эсминцы типа «Трайбл». — Приложение к журналу «Моделист-конструктор». — М. — 32 с. — («Морская коллекция» № 1(43)/2002). — 5000 экз.
- Conway’s All the World’s Fighting Ships, 1922—1946. — London: Conway Maritime Press, 1980. — 456 с. — ISBN 0-85177-146-7.
- Р. Ф. Темиргалеев. Эскадренные миноносцы типа «J»,«K» и «N». — Москва: Моделист -Конструктор, 2012. — 32 с. — 1250 экз.
- Платонов А. В. Советские миноносцы. — СПб.: Галея-Принт, 2003. — Т. 1. — 90 с. — ISBN 5-8172-0078-3.
- Дашьян А. В., Патянин С. В., и др. Флоты Второй мировой. — М.: Коллекция, Яуза, ЭКСМО, 2009. — 608 с. — 2500 экз. — ISBN 978-5-699-33872-6.
- British Warships Since 1945: Part 3: Destroyers, Mike Critchley, Maritime Books: Liskeard, UK, 1982. ISBN 0-9506323-9-2.
- Robert Gardiner and Stephen Chumbley. Conway’s All the World’s Fighting Ships, 1947—1995. — Annapolis, Maryland, U.S.A.: Naval Institute Press, 1996. — ISBN 1557501327.
- Alan Raven, Roberts, John. War Built Destroyers O to Z Classes. — London: Bivouac Books, 1978. — 50 p. — ISBN 0-85680-010-4.
- С. В. Патянин. [wunderwaffe.narod.ru/Magazine/BKM/Jap_DD/ Эскадренные миноносцы и миноносцы Японии 1879—1945 гг.]. — СПб., 1998. — 140 с.
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 |
Статья содержит короткие («гарвардские») ссылки на публикации, не указанные или неправильно описанные в библиографическом разделе. Список неработающих ссылок: Лакруа и Уэллс, 1997 Пожалуйста, исправьте ссылки согласно инструкции к шаблону {{sfn}} и дополните библиографический раздел корректными описаниями цитируемых публикаций, следуя руководствам ВП:Сноски и ВП:Ссылки на источники.
|
Отрывок, характеризующий Эскадренные миноносцы типов U и V
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
