Эстакадный мост (Калининград)

Эстакадный мост
Эстакадный мост
Координаты: 54°42′21″ с. ш. 20°30′26″ в. д.54.70583° с. ш. 20.50722° в. д. / 54.70583; 20.50722
Область применения	автомобильный, трамвайный, пешеходный
Пересекает	Московский проспект, река Старая Преголя, река Новая Преголя
Место расположения	Калининград, Ленинский проспект
Конструкция
Общая длина	546 метров
Ширина моста	28 метров
Эксплуатация
Открытие	1972 год

К:Мосты, построенные в 1972 году

Эстакадный мост — мост в Калининграде. Мост перекинут над обоими рукавами Преголи и проходит над островом Канта (Кнайпхоф). Мост является частью трассы Ленинского проспекта — одной из наиболее важных городских транспортных артерий.

Мост имеет четыре полосы для автомобилей (по две в каждом направлении движения), двухколейную трамвайную линию посередине и пешеходные тротуары по краям.

Эстакадный мост был построен в 1972 году взамен двух самых старых из семи мостов Кёнигсберга — Лавочного и Зелёного. Имеется пешеходный спуск с моста на остров Канта, автомобильного съезда с моста на остров нет. По мосту проходят маршруты всех видов общественного транспорта Калининграда: служебная линия трамвая (маршрутное движение трамваев восстановлено с 17 июля 2010 года), троллейбусная маршрутная линия, а также большое количество маршрутов автобусов и маршрутных такси.

Отрывок, характеризующий Эстакадный мост (Калининград)

В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.