Эстер (Нор)
| Город
Эстер
Estaires  Здание мэрии с беффруа
Показать/скрыть карты
|
Эсте́р (фр. Estaires) — коммуна во Франции, регион Нор — Па-де-Кале, департамент Нор, округ Дюнкерк, кантон Азбрук, в 30 км к западу от Лилля, на берегу реки Лис.
Население (2011) — 5 955 чел.
История
Город был основан на римской дороге, связывающей поселения Castellum Menapiorum (ныне Кассель) и Nemetacum Atrebatum (ныне Аррас), в месте, где она пересекает реку Лис. В IX веке здесь жил и проповедовал знаменитый Святой Ведаст, которому позднее была посвящена построенная в Эстере церковь.
Лис был естественной границей между фламандским севером и пикардийским (романским) югом, вследствие чего город испытывал на себе влияние обеих культур. Как и все населенные пункты в регионе, Эстер часто страдал от последствий войн и междоусобиц.
В XVI веке католический Эстер подвергся сильному влиянию лютеранства. В 1566 году вспыхнувшее в Нидерландах т.н. Восстание нищих докатилось до него; католические священники были подвернуты унижениям, а реликвии уничтожены.
Город стал французским в 1769 году. Процветающий текстильный центр, Эстер был почти полностью разрушен во время Первой мировой войны, и после войны, в условиях кризиса текстильного производства, не смог полностью восстановиться.
Экономика
Структура занятости населения:
- сельское хозяйство — 2,1 %
- промышленность — 13,2 %
- строительство — 4,0 %
- торговля, транспорт и сфера услуг — 34,9 %
- государственные и муниципальные службы — 45,8 %
Уровень безработицы (2011) - 13,9 % (Франция в целом - 12,8 %, департамент Нор - 16,3 %).
Среднегодовой доход на 1 человека, евро (2011) - 22 306 (Франция в целом - 25 140, департамент Нор - 22 405).
Демография
Динамика численности населения, чел.
<timeline>
Colors=
id:lightgrey value:gray(0.8) id:darkgrey value:gray(0.6) id:sfondo value:rgb(1,1,1) id:barra value:rgb(0.8,0.75,0.6)
ImageSize = width:450 height:300 PlotArea = left:50 bottom:30 top:20 right:10 DateFormat = x.y Period = from:0 till:8000 TimeAxis = orientation:vertical AlignBars = justify ScaleMajor = gridcolor:darkgrey increment:1000 start:0 ScaleMinor = gridcolor:lightgrey increment:500 start:0 BackgroundColors = canvas:sfondo
BarData=
bar:1793 text:1793 bar:1831 text:1831 bar:1851 text:1851 bar:1876 text:1876 bar:1901 text:1901 bar:1926 text:1926 bar:1954 text:1954 bar:1975 text:1975 bar:1990 text:1990 bar:1999 text:1999 bar:2006 text:2006 bar:2011 text:2011
PlotData=
color:barra width:20 align:left bar:1793 from:0 till:6102 bar:1831 from:0 till:6504 bar:1851 from:0 till:6863 bar:1876 from:0 till:6949 bar:1901 from:0 till:6635 bar:1926 from:0 till:4665 bar:1954 from:0 till:4633 bar:1975 from:0 till:5350 bar:1990 from:0 till:5434 bar:1999 from:0 till:5691 bar:2006 from:0 till:5899 bar:2011 from:0 till:5955
</timeline> </center>
Администрация
Администрацию Эстера с 2008 года возглавляет член партии Союз демократов и независимых Бруно Фишё (Bruno Ficheux), член Совета департамента Нор от кантона Азбрук. На выборах 2014 года возглавляемый им правый блок одержал победу в 1-м туре, получив 68,28 % голосов.
См. также
Напишите отзыв о статье "Эстер (Нор)"
Ссылки
- [www.insee.fr/fr/themes/comparateur.asp?codgeo=COM-59212 Национальный институт статистики]
- [www.interieur.gouv.fr/Elections/Les-resultats/Municipales/elecresult__MN2014/(path)/MN2014//059/059212.html Результаты муниципальных выборов 2014 года]
Отрывок, характеризующий Эстер (Нор)
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
Только вдвоем им было не оскорбительно и не больно. Они мало говорили между собой. Ежели они говорили, то о самых незначительных предметах. И та и другая одинаково избегали упоминания о чем нибудь, имеющем отношение к будущему.
Признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти. Еще осторожнее они обходили в своих разговорах все то, что могло иметь отношение к умершему. Им казалось, что то, что они пережили и перечувствовали, не могло быть выражено словами. Им казалось, что всякое упоминание словами о подробностях его жизни нарушало величие и святыню совершившегося в их глазах таинства.
Беспрестанные воздержания речи, постоянное старательное обхождение всего того, что могло навести на слово о нем: эти остановки с разных сторон на границе того, чего нельзя было говорить, еще чище и яснее выставляли перед их воображением то, что они чувствовали.
Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
