Эстремадурский язык
| Эстремадурский язык | |
| Самоназвание: |
estremeñu |
|---|---|
| Страны: | |
| Регионы: | |
| Официальный статус: | |
| Общее число говорящих: |
10 000 |
| Статус: |
исчезающий |
| Классификация | |
| Категория: | |
| Письменность: | |
| Языковые коды | |
| ISO 639-1: |
— |
| ISO 639-2: |
— |
| ISO 639-3: |
ext |
| См. также: Проект:Лингвистика | |
Эстремаду́рский язык (исп. Idioma extremeño, эстр. Lengua estremeña) — иберо-романский диалект[уточнить], употребляющийся на северо-западе провинции Эстремадура, также называется «верхнеэстремадурский» (alto-extremeño). Иногда термин extremeño также используется как собирательное название всех романских наречий на территории этой провинции.
Содержание
Распространение
На эстременьо в узком смысле этого слова говорят жители сельских районов северо-запада Эстремадуры. В городах наречие практически не используется и даже в сёлах постепенно вытесняется испанским литературным языком. Точное количество носителей неизвестно, вероятно составляет несколько десятков тысяч, в основном людей старшего поколения, плюс какое-то количество билингвов, в том числе среди молодёжи, которые хорошо понимают эстремадурский, но не используют сами.
Классификация
Крупнейшие лингвисты (включая Менендеса Пидаля), исследовавшие диалект, относили его к астурлеонскому диалектному континууму. Вероятно, наречие было принесено в Эстремадуру во время Реконкисты, когда территория была заселена выходцами из Королевства Леон, говорившими на старолеонском диалекте. В южных и центральных районах Эстремадуры получили распространение говоры, близкие к андалусскому диалекту испанского языка, хотя в результате долгих контактов верхне и нижнеэстремадурских наречий произошло их значительное взаимопроникновение и граница размыта.
Языковые особенности
Фонетика
- Палатализация -l- которое произносится как -ll-
- Превращение концевых -e- и -o- соответственно в -i- и -u-
- сохранение начальной латинской -f- , в некоторых случаях превращающейся в -j- , в испанском языке трансформировавшихся в немую -h- (эстр. fogal — исп. hogar)
- сохранение латинских дифтонгов и развитие собственных (lombal, duelu — исп. lomar, dolo)
- смешение альвеолярных -l- и -r-
Морфология
- Образование уменьшительной формы при помощи суффикса -inu, в отличие от кастильского -ito (эстр. gatinu — каст. gatita)
Лексика
В верхнеэстремадурском наречии представлен значительный пласт лексики, отсутствующей в испанском литературном языке. Частично эта лексика общая для всех астурлеонских говоров, присутствуют кроме того архаизмы, заимствования из мосарабского и португальского языков и собственные, типично эстремадурские слова и выражения[1].
Использование языка
Престиж эстремадурского был традиционно очень низким, язык рассматривался как простонародное крестьянское наречие, и в течение долгого времени не было попыток использовать его в литературе. Одну из первых таких попыток сделал известный поэт из Эстремадуры Габриэль-и-Галан. Его известность и общее развитие региональных патриотизмов и интереса к народной речи в Испании привели к появлению других литературных произведений на эстременьо. Однако в целом поднять его до уровня полноценного литературного языка не получилось. Помимо традиционно низкого престижа этому препятствовала диалектная раздробленность внутри самой провинции, существенные различия между верхне- и нижнеэстремадурскими говорами. В XX веке поэт и журналист Луис Чамисо предпринял попытку создать некий усреднённый языковой стандарт, пригодный для всех эстремадурцев, однако его проект языка (castuo) широкого распространения не получил. В настоящее время правительство Эстремадуры предпочитает игнорировать языковые особенности провинции, однако существует ряд общественных организаций, пытающихся сохранить эстременьо. Существуют сайты и блоги на эстременьо[2], издаётся интернет-журнал Belsana[3], защитой языка занимается организация Asociación Cultural «Patrimonio Lingüístico Extremeño».
См. также
Напишите отзыв о статье "Эстремадурский язык"
Примечания
- ↑ Viudas Camarasa, Antonio (1980): Diccionario extremeño, Servicio de Publicaciones de la Universidad de Extremadura, Cáceres. [Recoge una colección de dicciones o términos propios de toda Extremadura, no exclusivos del altoextremeño, indicando en la mayoría de los casos el lugar concreto donde se recogieron. Recoge términos de poblaciones donde se habla el portugués y A Fala, además del altoextremeño y el bajoextremeño]
- ↑ [santibaneju.gugara.com/tallu Santibañez el Alto Blog Santibañez el Alto GuGara.com]
- ↑ [www.paseovirtual.net/dialectologia/belsana/ Belsana]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи по лингвистике желательно?:
|
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Эстремадурский язык
«Я сейчас уйду, я ни слова больше не скажу с ним», – думал Пьер. Он думал это, а между тем сидел все на том же месте. Какое то странное чувство слабости приковало его к своему месту: он хотел и не мог встать и уйти.Капитан, напротив, казался очень весел. Он прошелся два раза по комнате. Глаза его блестели, и усы слегка подергивались, как будто он улыбался сам с собой какой то забавной выдумке.
– Charmant, – сказал он вдруг, – le colonel de ces Wurtembourgeois! C'est un Allemand; mais brave garcon, s'il en fut. Mais Allemand. [Прелестно, полковник этих вюртембергцев! Он немец; но славный малый, несмотря на это. Но немец.]
Он сел против Пьера.
– A propos, vous savez donc l'allemand, vous? [Кстати, вы, стало быть, знаете по немецки?]
Пьер смотрел на него молча.
– Comment dites vous asile en allemand? [Как по немецки убежище?]
– Asile? – повторил Пьер. – Asile en allemand – Unterkunft. [Убежище? Убежище – по немецки – Unterkunft.]
– Comment dites vous? [Как вы говорите?] – недоверчиво и быстро переспросил капитан.
– Unterkunft, – повторил Пьер.
– Onterkoff, – сказал капитан и несколько секунд смеющимися глазами смотрел на Пьера. – Les Allemands sont de fieres betes. N'est ce pas, monsieur Pierre? [Экие дурни эти немцы. Не правда ли, мосье Пьер?] – заключил он.
– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.
Морель подал свечи и бутылку вина. Капитан посмотрел на Пьера при освещении, и его, видимо, поразило расстроенное лицо его собеседника. Рамбаль с искренним огорчением и участием в лице подошел к Пьеру и нагнулся над ним.
– Eh bien, nous sommes tristes, [Что же это, мы грустны?] – сказал он, трогая Пьера за руку. – Vous aurai je fait de la peine? Non, vrai, avez vous quelque chose contre moi, – переспрашивал он. – Peut etre rapport a la situation? [Может, я огорчил вас? Нет, в самом деле, не имеете ли вы что нибудь против меня? Может быть, касательно положения?]
Пьер ничего не отвечал, но ласково смотрел в глаза французу. Это выражение участия было приятно ему.
– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
