Эсхин из Сфетта
| Эсхин из Сфетта | |
| Αἰσχίνης | |
| Дата рождения: |
ок. 425 г. до н.э. |
|---|---|
| Дата смерти: |
ок. 350 г. до н.э. |
| Направление: |
школа Сократа |
Эсхин из Сфетта или Эсхин Сократик (др.-греч. Αἰσχίνης); ок. 425 г. до н.э. — ок. 350 г. до н.э. — древнегреческий философ, в юности последователь Сократа.[1] Историки называют его Эсхином Сократиком, чтобы отличить от афинского оратора Эсхина.
Эсхин и Сократ
Согласно Платону, Эсхин Сфеттский присутствовал на суде над Сократом и при экзекуции.[2] Известно, что после смерти Сократа, Эсхин стал писать философские диалоги, так же как Платон, в которых Сократ был основным дискутирующим. Хотя диалоги сохранились фрагментарно и в цитатах поздних писателей, он был известен в древности аккуратностью изложения разговоров. В этом смысле он, вероятно, превосходит Ксенофонта и близок к Платону. (Некоторые современные учёные полагают, что Ксенофонт писал и находился под влиянием Платона и/или других сократиков таких, как Антисфен и Гермоген.[3] Напротив, произведения Эсхина были основаны на личном общении с Сократом).Есть сведения, что Эсхин выступал с чтением своих диалогов в Мегарах Сицилийских во время поездки к Дионисию Младшему и даже поднес ему некоторые из своих диалогов (D.L. II, 62).
Диалоги
Нам известны следующие диалоги, которые написал Эсхин:
- "Алкивиад" (Alcibiades)
- "Аспазия" (Aspasia)
- "Аксиох" (Axiochus)
- "Каллий" (Callias)
- "Мильтиад" (Miltiades)
- "Ринон" (Rhinon)
- "Телавг" (Telauges)
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Интересные факты
Диоген Лаэртский в кратком описании жизни Эсхина сообщает, что испытывая серьёзные финансовые затруднения, Эсхин отправился на службу в суд Дионисия Младшего в Сиракузах, где практиковался в риторике, писал речи для спорящих сторон.[4]
Афиней приводит отрывок из потерянной обвинительной речи Против Эсхина, написанной Лисием, где Эсхина обвиняют в том, что он влез в долги как продавец парфюмерии, и обвинитель упрекает, как это мог совершить ученик Сократа, который учил быть справедливым и добродетельным. Также характиризует Эсхина как софиста. (Далее сообщается, что Эсхин сам инициировал судебный процесс против заимодавца).[5]
Диоген Лаэртский утверждает, что оппонентом в платоновском «Критоне» был скорее всего Эсхин, а не Критон. Платон выбрал Критона действующим лицом, поскольку недолюбливал Эсхина.[6]
Гекесандр Дельфийский (2 в. до н.э.) сообщает, что Платон переманил от Эсхина его единственного ученика Ксенократа.
Напишите отзыв о статье "Эсхин из Сфетта"
Примечания
- ↑ Plato. Apology, 33d-e
- ↑ Plato. Apology 33e, Phaedo 59b.
- ↑ e.g., Charles Kahn, Plato and the Socratic Dialogue, pp. 76-79 & 393-401
- ↑ Diogenes Laertius, Lives of the Eminent Philosophers, [classicpersuasion.org/pw/diogenes/dlaeschines.htm 2.60-64]
- ↑ Athenaeus, Deipnosophistae, [www.attalus.org/old/athenaeus13d.html#611 xiii. 611-612].
- ↑ Diogenes Laertius, Lives of the Eminent Philosophers, 2.60
Литература
- Античная философия. Энциклопедический словарь.- М.: Прогресс-Традиция, 2008.- С.827.
- Обнорский Н. П.,. Эсхин из Сфетта // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Barbara Ehlers: Eine vorplatonische Deutung des sokratischen Eros. Der Dialog "Aspasia" des Sokratikers Aischines (= Zetemata 41). Beck, München 1966
- Heinrich Dittmar. Aischines von Sphettos. 1912
Отрывок, характеризующий Эсхин из Сфетта
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.
Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
