Этамп, Анна де Пислё

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Этамп, Анна»)
Перейти к: навигация, поиск

Анна де Писслё, герцогиня д'Этамп (фр. Anne de Pisseleu, duchesse d'Etampes; 1508 — около 1576) — фаворитка Франциска I.



Биография

Она была фрейлиной матери Франциска I, Луизы Савойской, когда король её впервые увидел, вернувшись из плена в Испании. Чтобы создать ей более удобное положение при дворе, Франциск выдал её замуж за Жана де Бросса, которому дал титул герцога Этампа. Отличаясь большим умом, выдающейся красотой и редкой для женщины образованностью, она имела на короля большое влияние до самой его смерти.

Королева Элеонора была в полном пренебрежении; Анна занимала первенствующее положение при дворе. Франциск часто советовался с ней даже о государственных делах, чем она пользовалась для того, чтобы обеспечить хорошими местами своих родственников. В конце царствования Франциска она враждовала с Дианой де Пуатье, фавориткой наследника престола. Боясь за свою судьбу в случае смерти короля, она вступила в тайные отношения с Карлом V, чтобы заранее обеспечить себе приют в его владениях, и даже открывала ему планы Франциска I. Действительно, после смерти отца Генрих II удалил её из Парижа, отобрав предварительно для Дианы де Пуатье бриллианты, подаренные ей Франциском.

Анна д'Этамп дожила до глубокой старости. Ещё при Франциске она покровительствовала приверженцам реформации. Во время религиозных войн она брала под своё покровительство гугенотов.

См. также

Напишите отзыв о статье "Этамп, Анна де Пислё"

Литература

Отрывок, характеризующий Этамп, Анна де Пислё

– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.