Этап

Этап (от нем. stapel — склад через фр. étape — шаг, стадия, пункт) — понятие, имеющее следующие значения:

• пункт для ночлега, отдыха и питания проходящих (передвигающихся) по дорогам войсковых частей (воинских частей), команд, участок пути (водного, грунтовой дороги, позднее и железной), в военное время, по которым происходило передвижение войсковых частей, команд и транспортов ВС России;
• пункт расположения медицинских учреждений, в системе эвакуации раненых и больных, оказывающих медицинскую помощь направляемым в тыл раненым и больным;
• пункт для ночлега и днёвок партий арестантов и войсковых команд во время передвижений их по грунтовым дорогам.
• принудительная транспортировка заключенных (осужденных и/или подследственных) или ссыльных; путь следования заключенных (ссыльных) к месту заключения или ссылки; партия транспортируемых заключенных (ссыльных).
• отдельная стадия (момент) какого-либо процесса (этап операции, этап исследования и так далее).

В Толковом словаре живого великорусского языка В. Даля указано что Этап, французское слово, означающее привал, роздых на походе, дневка, ночлег; переход; место запасов и раздачи провианта, фуража; а также острог на перепутьи и ночлег арестантов, где их принимает свежий конвой.

Этапы в армии Российской империи

В «Уставе воинском» 1716 года, утверждённом Петром I указывалось, что в полевом управлении Русской армии использование дорог в военных целях, их ремонт и содержание, передвижение войск и воинских грузов, находятся в ведении особого учреждения, возглавляемого генерал-вагенмейстером. Пути сообщения, используемые в интересах войск, в сочетании со специальным армейским транспортом стали называться «военными сообщениями».

В 1812 году согласно «Учреждению для управления большой действующей армией» на театре военных действий планирование и организацию передвижения войск осуществляли директор военных сообщений и генерал-вагенмейстер, подчинённые непосредственно состоявшему при начальнике |Главного штаба армии дежурному генералу, а орган, обеспечивающий выполнение этих задач, стал называться «службой военных сообщений». Данная служба контролировала этапы — складочные пункты провианта и станции, приспособленные для остановки и отдыха войск.

Этапы в армии Российской империи учреждались на коммуникационных линиях, то есть на тех дорогах, по которым происходило передвижение войсковых частей, команд и транспортов; на грунтовых дорогах этапы учреждались на расстоянии не более 25 верст один от другого, на железнодорожных и водных путях — в местах посадок и высадок, а на железных дорогах, кроме того, на узловых станциях и в местах расположения продовольственных пунктов, с таким расчётом, чтобы передвигающиеся по железной дороге войска получали горячую пищу не менее одного раза в сутки.

В том пункте, где начиналось собственно военное движение, учреждался начальный этап (начальный пункт военной дороги или этапной линии); в конечном пункте дороги, не далее 25 верст от штаба армии, корпуса или отряда, обслуживаемых дорогой, устраивался головной этап, который переносился вперед по мере наступления армии; в более важных пунктах учреждались сборные этапы, где назначались войсковым частям и командам днёвки, производилась поверка и распределение команд и транспортов, а также формирование команд из отдельно следующих людей; все остальные этапы назывались промежуточными.

На каждом этапе организовывалось особое этапное управление во главе с этапным комендантом, который через начальника этапного участка подчинялся начальнику этапа армии и пользовался правами уездного воинского начальника. На занятой армией неприятельской территории этапному коменданту до учреждения временного гражданского управления подчинялись также администрация и полиция.

На каждом этапе отводились квартиры для проходящих войсковых команд и отдельно следующих чинов, указывались места для привалов, размещения транспортных средств и водопоя, заготавливались запасы продовольствия и фуража, устраивались продовольственные пункты с кухнями и пекарнями, а также приёмные покои для больных, учреждались почтовые станции для перевозки корреспонденции и курьеров и наряжались подводы для следующих в армию и обратно.

Этапный комендант

Этапный комендант — назначался в армии Российской империи для заведования в военное время каждым этапом. В подведомственном ему районе этапный комендант был представителем военной власти и непосредственным начальником всех воинских команд и чинов, находящихся на этапе для местной караульной, конвойной и военно-полицейской службы. В местностях, занятых по праву войны, впредь до учреждения особого гражданского управления, ему подчинялись все местные органы администрации и полиции. Он распоряжался отводом помещений для проходящих частей и команд, для госпиталей, лазаретов и для всех управлений и штабов. При этапных комендантах состояли:

• канцелярия;
• помощники и офицеры для исполнения обязанностей комендантских адъютантов.

Позднее на железнодорожных этапах назначались, не всегда, коменданты железнодорожных станций. Это был офицер, назначаемый для наблюдения за правильностью и своевременностью передвижения воинских частей (воинских эшелонов) и грузов, а также за погрузкой и разгрузкой воинских поездов.

Этапирование заключённых в России

Российская империя

Этапы создавались на дорогах, по которым производилась пересылка арестантов пеше-этапным порядком; расстояние между этапами было от 15 до 25 вёрст. На каждом этапе устраивалось или нанималось отдельное здание с особыми помещениями для арестантов (мужчин и женщин) и для конвоя. С развитием сети железных дорог применение пеше-этапного порядка пересылки арестантов постепенно сокращалось, и этапы закрывались.

В настоящее время

Этапирование производится по определённому графику. В некоторых случаях (срочность каких-либо действий, особая опасность арестанта и так далее) заключённые могут транспортироваться по одному и/или вне графика (спецэтап). Как правило, арестантов транспортируют одним из видов транспорта:

• автомобильным — специальным автомобилем (автозак), на жаргоне называемом «воронком»;
• железнодорожным — к пассажирскому поезду прицепляется (как правило, последним) специально оборудованный вагон (вагонзак), на жаргоне называемый «столыпинским вагоном»;
• авиационным — используется редко из-за дороговизны (чаще всего там, где невозможно этапирование другим транспортом, например — из Красноярска в Норильск).

В некоторых случаях (при незначительном расстоянии) этапирование может производиться пешим порядком. Охрана заключённых при этапировании возлагается на конвой.

Стадия, момент

Операция

Этап операции — часть операции, её определенная стадия (момент), в которой войска (силы) объединения (а ранее корпуса и приравненных к нему формирований) выполняют определённые оперативные задачи, в результате чего существенно изменяется общая обстановка и создаются благоприятные условия для дальнейших военных действий. Этапы операций также выделяются при исследовании и описании проведённых операций объединениями вооружённых сил.

Например, операция «Багратион», по характеру военных (боевых) действий и содержанию задач формированиям ВС СССР в ней участвующих делилась на два этапа:

• первый — с 23 июня по 4 июля 1944 года, в ходе которого было проведено пять фронтовых операций:

Витебско-Оршанская;

Могилевская;

Бобруйская;

Полоцкая;

Минская, и включал в себя прорыв обороны противника на всю тактическую глубину, расширение прорыва в стороны флангов и разгром ближайших оперативных резервов и овладение рядом городов, в том числе освобождение столицы Белорусской ССР — города Минск.

• второй — с 5 июля по 29 августа 1944 года, включавший ещё пять проведённых фронтовых операций:

Шяуляйская;

Вильнюсская;

Каунасская;

Белостокская;

Люблин-Брестская, и включал в себя развитие успеха в глубину, преодоление промежуточных оборонительных рубежей, разгром основных оперативных резервов противника, захват важных рубежей и плацдармов на р. Висла. Конкретные задачи фронтам были определены на глубину до 160 километров.

См. также

• Служба ВОСО
• Конвой

Литература

• Толковый словарь живого великорусского языка Владимира Даля;
• Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона;
• Этап // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Этапно-пересыльная часть главного штаба // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Комендант, в вооружённых силах // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• «Положение об этапах в военное время», приложение № 9 к ст. 577 «Положения о полевом управлении войск», Приказ по военному ведомству № 62, от 1890 года;
• «Свод военных постановлений», кн. III, ст. 472 — 505;
• Ф. Павленков, «Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка.», 1907 год;
• А. Н. Чудинов, «Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка.», 1910 год;
• Военная энциклопедия (Сытин, 1911 — 1915);
• «Краткий словарь оперативно-тактических и общевоенных терминов», — М., 1958 год;

Ссылки

• При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).
• Волынец А. [zona.media/story/etapy-russkoy-istorii/ «Этапы» русской истории...]

Отрывок, характеризующий Этап

От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…


Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.