Смит, Этель

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Этель Смит»)
Перейти к: навигация, поиск
Этель Смит
Ethel Smyth
Основная информация
Дата рождения

23 апреля 1858(1858-04-23)

Место рождения

Уокинг

Дата смерти

8 мая 1944(1944-05-08) (86 лет)

Место смерти

Уокинг

Страна

Великобритания

Профессии

композитор

Награды

Этель Смит (англ. Ethel Smyth) — англичанка-композитор, одна из лидеров суфражистского движения.





Ранняя карьера

Смит родилась в Уокинге, графство Суррей. Её отец был генерал-майором королевской артиллерии. Она была одной из восьми детей. Её семья была против того, чтобы она делала музыкальную карьеру. Она училась с Александром Юинг, когда ей было семнадцать лет, и проявляла интерес к Вагнеру и Берлиозу[1]. После крупной ссоры со своей семьей ей было разрешено учиться музыке в Лейпциге, с Карлом Рейнеке, среди прочего, а после консерватории она брала частные уроки у Генриха фон Герцогенберга. В консерватории она познакомилась с некоторыми известными композиторами, в том числе Дворжаком, Григом и Чайковским, но она считала обучение некачественными и покинула учебное заведение через год. У Герцогенберга она встретила Клара Шумана и Брамса. Позже, в 1891 году, она написала Mass in D (мессу в ре, несмотря на то, что была атеисткой), стилистически похожую на Немецкий реквием Брамса. Она также написала в его стиле несколько немецких песен и семь коротких хоральных прелюдий (Seven Short Chorale Preludes)[1].

В числе работ Этель Смит — камерные произведения, симфонии, хоровые произведения и оперы (наиболее известная из которых — «Вредители», The Wreckers).

В 1910 году Смит присоединилась к Женскому социальному и политическому Союзу (Women’s Social and Political Union), организации по борьбе за избирательные права, и на два года отказалась от музыки, посвятив себя этому делу. Её «Марш женщин» (1911) стал гимном движения за избирательные права женщин, хотя суфражистки чаще выкрикивали слова (авторства Сесилии Гамильтон), чем пели мелодии Смит. Когда лидер WSPU, Эммелин Панкхёрст, призвала членов разбить окна антисуфражистских политиков в качестве протеста, Смит — наряду с 108 другими — так и сделала. Она два месяца пробыла в тюрьме Холлоуэй[2]. Когда Томас Бичем пошёл навестить её там, то обнаружил суфражисток, идущих четырёхугольником и поющих в то время, как Смит высовывалась из окна, дирижируя песню зубной щеткой[3].

В 1922 году Смит стала Дамой-коммандором Ордена Британской империи[4].

Личная жизнь

Смит жила во Фримхёрсте, недалеко Фримли Грин[5]. Смит была склонна к сильным романтическим чувствам, в основном к женщинам. Она писала Гарри Брюстеру, который, возможно, был её единственным мужчиной-любовником, что «для меня легче любить мой собственный пол страстно, а не ваш», называя это «вечной загадкой»[2][6]. Смит была в одно время влюблена в замужнюю суфражистку Эммелин Пэнкхёрст. В возрасте 71 года она влюбилась в писателя Вирджинию Вулф, которая, встревоженная и довольная, сказала, что «это будто быть пойманным большим крабом»; они стали друзьями[2].

Последние годы

Её слух ухудшился в её последние годы, и она мало писала музыку, хотя продолжала много писать, по большей части автобиографические очерки. Она умерла в Уокинге, месте её рождения, в возрасте 86 лет, и была там кремирована.

Список работ

Работы отсортированы по жанрам и году написания композиции; если год написания неизвестен, указан год публикации или первого исполнения[7][8][9].

Оперы

Балет

Хоралы

Религиозные

  • Mass in D (1891) (18 January 1893, Royal Albert Hall)
  • Five Sacred Part-Songs Based on Chorale Tunes (1882-84)
    • 1. «Komm süsser Tod»
    • 2. «Kein Stündlein geht dahin»
    • 3. «Gib dich zufrieden und sei stille»
    • 4. «O Traurigkeit, O Herzeleid»
    • 5. «Erschienen ist der herrlich' Tag»
  • The Song of Love, Op. 8 (1888), cantata by Smyth after the Song of Songs
  • Wedding Anthem for choir and organ (c. 1900)

Светские

  • We Watched her Breathing through the Night (1876), part song by Thomas Hood
  • A Spring Canticle (or Wood Spirits' Song) for choir and orchestra (published 1903), re-arrangement from Der Wald
  • Hey Nonny No for choir and orchestra (1910), anon.
  • Sleepless Dreams for choir and orchestra (1910), by Dante Gabriel Rossetti
  • Songs of Sunrise (1910)
  • Dreamings (1920), part song by Patrick MacGill
  • Soul’s Joy (published 1923), madrigal by John Donne, re-arrangement from Fête Galante
  • The Prison (1929-30), cantata for soprano, bass, choir and orchestra, by Smyth after Henry Brewster (19 February 1931, Usher Hall, Edinburgh)

Оркестралы

  • Overture to Shakespeare’s Antony and Cleopatra (1889) (18 October 1890, The Crystal Palace, London)
  • Serenade in D (1889) (26 April 1890, The Crystal Palace, London)
  • Suite for Strings, Op. 1A (published 1891), re-arrangement from String Quintet in E, Op. 1
  • On the Cliffs of Cornwall (first performed 1908), re-arrangement of prelude from The Wreckers
  • Four Short Chorale Preludes for Strings and Solo Instruments (published c. 1913), re-arrangement of Short Chorale Preludes for organ
    • 1. «Du, O schönes Weltgebäude!»
    • 2. «O Traurigkeit, O Herzeleid»
    • 3. «Erschienen ist der herrlich' Tag»
    • 4. «Schwing dich auf zu deinem Gott»
  • Fête Galante (first performed 1924), suite adapted from the opera
  • Intermezzo (Mid Briars and Bushes) (first performed 1924), re-arrangement from The Boatswain’s Mate
  • Two Interlinked French Folk Melodies (published 1929), re-arrangement of intermezzo from Entente Cordiale
  • Two Orchestral Preludes (1929-30), re-arrangement from The Prison
  • Entente Cordiale (first performed 1935), suite adapted from the opera

Концертная музыка

Камерная музыка

Струнные квартеты

  • String Quartet No. 1 in A minor (1878), 1 movement
  • String Quartet in D minor (1880)
  • String Quartet in E flat (1882-84)
  • String Quartet in C minor (1883)
  • String Quartet in C (1886-88)
  • String Quartet in E minor (1902-12)

Струнные квинтеты

  • Струнный квинтет B minor (1882-84), 2 movements
  • String Quintet in E, Op. 1 (1883)

Трио

  • Trio for violin, cello and piano in D minor (1880)
  • String Trio in D (1887)
  • Trio for violin, horn and piano in A (published 1928), re-arrangement from Concerto for violin and horn in A

Прочее

  • Sonata for cello and piano in C minor (1880)
  • Sonata for cello and piano in A minor, Op. 5 (1887)
  • Sonata for violin and piano in A minor, Op. 7 (1887)
  • Variations on Bonny Sweet Robin (Ophelia’s Song) for flute, oboe and piano (1927)
  • Two Interlinked French Folk Melodies for flute, oboe and piano, re-arrangement from intermezzo of Entente Cordiale

Фортепиано

  • Sonata No. 1 in C (1877)
  • Sonata No. 2 (Geistinger) in C sharp minor (1877)
  • Sonata No. 3 in D (1877), 2 movements
  • Aus der Jugenzeit!! in E minor (1877-80)
  • Four-part Dances (1877-80)
  • Two-part Invention in D (1877-80)
  • Two-part Suite in E (1877-80)
  • Variations on an Original Theme (of an Exceedingly Dismal Nature) in D flat (1878)
  • Prelude and Fugue in C (1878-84)
  • Prelude and Fugue in F sharp (1880)
  • Prelude and Fugue for Thin People (c. 1883)
  • The March of the Women (1914), re-arrangement of the song

Орган

  • Fugue à 5 (1882-84)
  • Short Chorale Preludes (1882-84)
    • 1. «Du, O schönes Weltgebäude!»
    • 2. «O Gott du frommer Gott»
    • 3. «Schwing dich auf zu deinem Gott»
    • 4. «Erschienen ist der herrlich' Tag»
    • 5. Prelude and Fugue on «O Traurigkeit, O Herzeleid»
  • Study on «O wie selig seid ihr doch, ihr Frommen» (1882-84)
  • Prelude on a Traditional Irish Air (1938)

Брасс

Песни

  • Lieder und Balladen with piano, Op. 3 (c. 1877)
    • 1. «Vom Berge» anon.
    • 2. «Der verirrte Jäger» by Joseph Freiherr von Eichendorff
    • 3. «Bei einer Linde» by Joseph Freiherr von Eichendorff
    • 4. «Es wandelt was wir schauen» by Joseph Freiherr von Eichendorff
    • 5. «Schön Rohtraut» by Eduard Mörike
  • Lieder with piano, Op. 4 (c. 1877)
  • Eight songs (c. 1877)
  • Nine Rounds (1878-84)
  • Songs with chamber ensemble (1907)
    • 1. «Odette» by Henri de Régnier
    • 2. «La danse» by Henri de Régnier
    • 3. «Chrysilla» by Henri de Régnier
    • 4. «Ode anacréontique» by anon. translated Leconte de Lisle
  • «The March of the Women» with optional piano (1910), by Cicely Hamilton
  • Three Moods of the Sea with orchestra (1913), by Arthur Symons
    • 1. «Requies»
    • 2. «Before the Squall»
    • 3. «After Sunset»
  • Three Songs (1913)

Дискография

  • [www.troubadisc.de/templates/tyBA_standard.php?topic=homepage&newLanguage=en Troubadisc]
  • Violin Sonata in A minor, Op. 7, Cello Sonata in A minor, Op. 5, String Quintet in E major, Op. 1, String Quartet in E minor (1912): Renate Eggebrecht, violin, Friedemann Kupsa cello, Céline Dutilly piano, fanny mendelssohn quartet, TRO-CD 01403 (2-CD-Set).
  • Double Concerto in A for violin, horn and piano (1926): Renate Eggebrecht violin, Franz Draxinger horn, Céline Dutilly piano; Four Songs for mezzosoprano and chamber ensemble (1907): Melinda Paulsen mezzo, Ethel Smyth ensemble; Three songs for mezzosoprano and piano (1913): Melinda Paulsen mezzo, Angela Gassenhuber piano, TRO-CD 01405.
  • Cello Sonata in C minor (1880): Friedemann Kupsa cello, Anna Silova piano; Lieder und Balladen, Opp. 3 & 4, Three Moods of the Sea (1913): Maarten Koningsberger baritone, Kelvin Grout piano, TRO-CD 01417.

Напишите отзыв о статье "Смит, Этель"

Примечания

  1. 1 2 David C F Wright (1999) Ethyl Smyth
  2. 1 2 3 Abromeit, Kathleen A. (1989). «Ethel Smyth, "The Wreckers," and Sir Thomas Beecham». The Musical Quarterly 73 (2): 196–211. DOI:10.1093/mq/73.2.196.
  3. Beecham, Thomas (1958). «Dame Ethel Smyth (1858-1944)». The Musical Times 99 (1385): 363–365.
  4. [www.klassika.info/Komponisten/Smyth/index.html Klassika: Dame Ethel Mary Smyth ( born in Woking 1858-1944)] at www.klassika.info
  5. Dieter Jebens Guide to the Basingstoke Canal Basingstoke Canal Authority and the Surrey and Hampshire Canal Society, 2nd Edition, 2004 p14
  6. Wilton, Tasmin [www.glbtq.com/arts/smyth_e.html Smyth, Dame Ethel]. glbtq: An Encyclopedia of Gay, Lesbian, Bisexual, Transgender, and Queer Culture (2002). Проверено 8 января 2007. [www.webcitation.org/6D0J4UJci Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
  7. Bennett Jory. The Memoirs of Ethel Smyth: Abridged and Introduced by Ronald Crichton, with a list of works by Jory Bennett / Crichton, Ronald. — Harmondsworth: Viking, 1987. — P. 373–381. — ISBN 0-670-80655-2.
  8. Fuller, Sophie (2001), "Smyth, Dame Ethel (Mary)", in Sadie, Stanley, New Grove Dictionary of Music and Musicians, vol. 23, London: Macmillan, pp. 591–594, ISBN 0-333-60800-3 
  9. Ballchin, Robert, ed. (1983), "Smyth (Dame Ethel Mary)", Catalogue of Printed Music in the British Library to 1980, vol. 53, London: K. G. Saur, pp. 95–97, ISBN 0-86291-350-0 

Литература

  • Bartsch, Cornelia; Grotjahn, Rebecca; Unseld, Melanie Felsensprengerin, Brückenbauerin, Wegbereiterin: Die Komponistin Ethel Smyth. Rock Blaster, Bridge Builder, Road Paver: The Composer Ethel Smyth Allitera (2010) ISBN 978-3-86906-068-2
  • Collis, Louise Impetuous Heart: Story of Ethel Smyth William Kimber & Co Ltd, (1984) ISBN 0-7183-0543-4
  • Crichton, Ronald The Memoirs of Ethel Smyth Viking, (1987)
  • Smyth, Ethel Impressions That Remained — Memoirs of Ethel Smyth (2007) ISBN 1-4067-1138-1
  • Smyth, Ethel Streaks Of Life, Best Books, (2001) ISBN 0-7222-5525-X, Read Books, (2006) ISBN 1-4067-3554-X
  • Smyth, Ethel As Time Went On Longmans, Green and Co. (1936)
  • St. John, Christopher Ethel Smyth Longmans

Отрывок, характеризующий Смит, Этель

Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.


Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.