Бастико, Этторе

Этторе Bastico Ettore Churchill
Генерал-губернатор Ливии
19 июля 1941 года — 2 февраля 1943 года
Монарх:	Виктор Эммануил III
Предшественник:	Итало Гарибольди
Преемник:	Джованни Мессе
Генерал-губернатор Итальянских островов Эгейского моря
9 декабря 1940 года — 10 июля 1941 года
Монарх:	Виктор Эммануил III
Предшественник:	Чезаре Мария де Векки
Преемник:	Иньиго Кампиони
Рождение:	9 апреля 1876(1876-04-09) Болонья, регион Эмилия-Романья, Королевство Италия
Смерть:	2 декабря 1972(1972-12-02) (96 лет) Рим, Италия
Партия:	Национальная фашистская партия
Награды:

Этторе Бастико (итал. Ettore Bastico; 9 апреля 1876, Болонья — 2 декабря 1972, Рим) — итальянский военный и государственный деятель. Маршал Италии (12 августа 1942).

Начало службы

Службу свою Бастико начал с 1896 года, по окончании военной академии в Модене, поступив на службу в чине младшего лейтенанта 3-го полка берсальеров. С 21 декабря 1899 года — лейтенант, затем капитан; с 3 сентября 1909 года во 2-м полку берсальеров.

Участник Ливийской кампании 1913 года и Первой мировой войны. Был начальником штаба 50-й, 25-й, 28-й и 32-й дивизии соответственно.

В 1919—1923 годах инструктор Военно-морской академии в Ливорно.

В 1923—1927 годах командир 9-го полка берсальеров, (с 1928 года — генерал) в 1929—1931 годах — 14-й бригады «Горина».

В 1932—1933 годах командир 1-й кавалерийской дивизией «Принц Евгений Савойский».

В 1933—1935 годах командовал моторизированной дивизией «Пистойя».

Африканская кампания

В 1935 году переводится в Эфиопию, где участвует в Итальяно-эфиопской войне. С того же года — командир 1-й дивизии чернорубашечников «23 марта».

В 1936—1939 годах командует III корпусом.

24 декабря 1936 года назначается командиром II корпуса.

Возвращение в Европу и участие в Испанской войне

В 1936 году Муссолини было принято решение об отправке итальянских войск в охваченную гражданской войной Испанию. Бастико был отозван в Италию и назначен командующим итальянским контингентом в Испании (Corpo Truppe Volontarie, CTV).

В 1938 году отозван в Италию. Назначен командующим 2-й армией (место дислокации — область По), которая с 1940 года находилась в резерве Главного командования.

С 1939 года — сенатор от XXX округа.

Участие во Второй мировой войне

12 июля 1941 года получает должность генерал-губернатора Додеканесских островов, генерал-губернатора Ливии и командующего вооружёнными силами стран «Оси» в Северной Африке. Формально в это время в его подчинении находился и Германский Африканский корпус Э. Роммеля, а также XX моторизованный (ген. Г. Гамбара) и XXI (ген. Э. Наварини) итальянские корпуса. Но фактически дело обстояло так, что Роммель игнорировал Бастико и отдавал войскам приказы, не уведомляя об этом командующего.

В январе 1942 года итальянские войска в Северной Африке были сведены в три корпуса: XXI армейский (дивизии «Болонья», «Тренте»); Х армейский («Брешия» и «Павия»); ХХ мобильный («Ариетте», «Триесте», «Литторно»).

Уход в отставку

В феврале 1942 года Роммель фактически отстранил Бастико от командования, и тот вернулся в Италию, где и самоустранился от дел. 2 февраля 1943 года официально оставил пост и был зачислен в резерв.

Остаток жизни провёл, занимаясь историей и литературной деятельностью.

Ссылки

• [www.comandosupremo.com/Bastico.html Commando Supremo: Field Marshal Ettore Bastico]

Литература

• Чиано Галеаццо. Дневник фашиста. 1939—1943. (Серия «Первоисточники новейшей истории») — М.: Плацъ, 2010. — 676 с. — ISBN 978-5-903514-02-1

Отрывок, характеризующий Бастико, Этторе

Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
– Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.
– Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? – кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. – На абордаж!
– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.


Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.
– Bonjour la compagnie! [Почтение всей компании!] – весело проговорил он, улыбаясь и оглядываясь вокруг себя. Никто ничего не отвечал.
– Vous etes le bourgeois? [Вы хозяин?] – обратился офицер к Герасиму.
Герасим испуганно вопросительно смотрел на офицера.
– Quartire, quartire, logement, – сказал офицер, сверху вниз, с снисходительной и добродушной улыбкой глядя на маленького человека. – Les Francais sont de bons enfants. Que diable! Voyons! Ne nous fachons pas, mon vieux, [Квартир, квартир… Французы добрые ребята. Черт возьми, не будем ссориться, дедушка.] – прибавил он, трепля по плечу испуганного и молчаливого Герасима.
– A ca! Dites donc, on ne parle donc pas francais dans cette boutique? [Что ж, неужели и тут никто не говорит по французски?] – прибавил он, оглядываясь кругом и встречаясь глазами с Пьером. Пьер отстранился от двери.
Офицер опять обратился к Герасиму. Он требовал, чтобы Герасим показал ему комнаты в доме.