Эттори, Жан-Люк

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Жан-Люк Эттори
Общая информация
Родился 29 июля 1955(1955-07-29) (68 лет)
Марсель, Франция
Гражданство Франция
Рост 173 см
Вес 75 кг
Позиция вратарь
Информация о клубе
Клуб завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1975—1994 Монако 602 (-?)
Национальная сборная**
1980—1982 Франция 9 (−13)
Тренерская карьера
1994—1995 Монако
1995—2005 Монако тренер вратарей
2005—2008 Монако спортивный директор
2009—2010 Ним Олимпик тренер
2011 Ксамакс тренер вратарей
2013—н.в. Тур консультант

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Жан-Люк Эттори́ (фр. Jean-Luc Ettori; родился 29 июля 1955, Марсель, Франция) — французский футбольный вратарь, участник чемпионата мира—1982.





Карьера

Клубная

Жан-Люк Эттори на протяжении всей карьеры играл за один клуб — «Монако». Голкипер дебютировал в команде 20 декабря 1975 года в матче с «Бордо». Пропустив в той игре 3 гола, Эттори больше не появлялся на поле до сезона 1977/78, когда стал основным вратарём команды, вытеснив из состава Ива Шово. В том сезоне Жан-Люк Эттори впервые в своей карьере стал чемпионом Франции.

Два года спустя «Монако» с Эттори в составе выиграл кубок Франции, одолев в финале «Орлеан». Ещё через 2 года голкипер вновь стал чемпионом страны. До окончания 1980-х годов Эттори в составе клуба стал трёхкратным чемпионом Франции, а также ещё трижды играл в финале национального кубка. Сезон 1989/90 ознаменовался для «Монако» и его вратаря выходом в полуфинал Кубка кубков.

В сезоне 1990/91 Эттори в третий раз в своей карьере стал обладателем кубка Франции и через год голкипер играл за «монегасков» в финале Кубка кубков. В сезоне 1993/94, ставшем последним в карьере вратаря, Эттори обошёл по количеству сыгранных матчей в Дивизионе 1 Доминика Дропси и стал рекордсменом турнира по этому показателю [1]. В свой последний сезон в качестве игрока Жан-Люк Эттори вновь выступал в еврокубках и дошёл со своей командой до полуфинала Лиги чемпионов.

В сборной

Эттори дебютировал в сборной Франции 27 февраля 1980 года в товарищеском матче с Грецией, заменив Доминика Дропси в перерыве встречи[2]. В 1982 году голкипер попал в заявку сборной на чемпионат мира. На турнире Эттори был основным вратарём команды и сыграл 6 матчей.

В последний раз за сборную Жан-Люк Эттори выступал 31 августа 1982 года в товарищеском матче со сборной Польши [3]. Всего голкипер провёл за национальную команду 9 матчей и пропустил 13 голов.

Тренерская

В сентябре 1994 года Жан-Люк Эттори был назначен главным тренером «Монако». Под его руководством команда сыграла в чемпионате 17 игр, 6 из которых были выиграны, 7 — сведены вничью. В феврале 1995 года Эттори покинул пост наставника, «монегаски» же по итогам сезона заняли 6-е место в Дивизионе 1.

Достижения

Командные

Личные

  • 602 матча в чемпионате Франции (рекорд с 1994 года)

Статистика

Клуб Сезон Чемпионат Кубки[4] Еврокубки Всего
Лига Игры Голы Игры Голы Игры Голы Игры Голы
Монако 1975/76 Дивизион 1 1 -3 0 0 0 0 1 -3
1976/77 Дивизион 2 0 0 0 0 0 0 0 0
1977/78 Дивизион 1 34 -? 8 -? 0 0 42 -?
1978/79 Дивизион 1 36 -? 5 -7 4 -3 45 -?
1979/80 Дивизион 1 37 -? 10 -11 4 -7 51 -?
1980/81 Дивизион 1 38 -41 5 -6 2 -5 45 -52
1981/82 Дивизион 1 37 -? 4 -? 2 -6 43 -?
1982/83 Дивизион 1 36 -? 4 -? 2 -2 42 -?
1983/84 Дивизион 1 38 -29 10 -10 0 0 48 -39
1984/85 Дивизион 1 17 -? 10 -2 0 0 27 -?
1985/86 Дивизион 1 38 -42 1 -2 2 -3 42 -47
1986/87 Дивизион 1 33 -? 4 -? 0 0 37 -?
1987/88 Дивизион 1 37 -? 3 -4 0 0 40 -?
1988/89 Дивизион 1 37 -? 10 -11 6 -5 53 -?
1989/90 Дивизион 1 38 -24 1 -3 8 -6 47 -33
1990/91 Дивизион 1 38 -30 6 -4 6 -6 50 -40
1991/92 Дивизион 1 34 -? 5 -4 9 -7 48 -?
1992/93 Дивизион 1 37 -? 3 -3 4 -1 44 -?
1993/94 Дивизион 1 36 -? 3 -0 11 -10 50 -?
Всего за карьеру 602 -? 92 -? 60 -? 754 -?

Итого: 9 матчей / 13 пропущенных голов; 4 победы, 3 ничьих, 2 поражения.

Напишите отзыв о статье "Эттори, Жан-Люк"

Примечания

  1. [www.pari-et-gagne.com/matches.html Pari-et-gagne.com] (фр.). — Список рекордсменов чемпионата Франции по количеству сыгранных матчей.
  2. [www.fff.fr/equipes-de-france/1/france-a/matchs/934/1980-02-27/france-grece Официальный сайт федерации футбола Франции] (фр.). — Франция — Греция 5:1.
  3. [www.fff.fr/equipes-de-france/1/france-a/matchs/960/1982-08-31/france-pologne Официальный сайт федерации футбола Франции] (фр.). — Франция — Польша 0:4.
  4. В графу «Кубки» входят игры и голы в национальных кубках, кубках лиги и суперкубках.

Ссылки

  • [www.fff.fr/equipes-de-france/tous-les-joueurs/fiche-joueur/373-jean-luc-ettori Профиль на сайте Федерации футбола Франции]
  • [www.pari-et-gagne.com/joueur/jeanluc_ettori.html Профиль на сайте Pari-et-gagne.com]
  • [www.footballdatabase.eu/football.joueurs.jean-luc.ettori.16758.en.html Профиль на сайте Footballdatabase.eu]
  • [www.national-football-teams.com/player/18879/Jean_Luc_Ettori.html Статистика на сайте NFTeams.com]


Отрывок, характеризующий Эттори, Жан-Люк

– А много вы нужды увидали, барин? А? – сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.
– Э, соколик, не тужи, – сказал он с той нежно певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. – Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так то, милый мой. А живем тут, слава богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, – сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда то.
– Ишь, шельма, пришла! – услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. – Пришла шельма, помнит! Ну, ну, буде. – И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что то завернуто в тряпке.
– Вот, покушайте, барин, – сказал он, опять возвращаясь к прежнему почтительному тону и развертывая и подавая Пьеру несколько печеных картошек. – В обеде похлебка была. А картошки важнеющие!
Пьер не ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он поблагодарил солдата и стал есть.
– Что ж, так то? – улыбаясь, сказал солдат и взял одну из картошек. – А ты вот как. – Он достал опять складной ножик, разрезал на своей ладони картошку на равные две половины, посыпал соли из тряпки и поднес Пьеру.
– Картошки важнеющие, – повторил он. – Ты покушай вот так то.
Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.
– Нет, мне все ничего, – сказал Пьер, – но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.
– Тц, тц… – сказал маленький человек. – Греха то, греха то… – быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: – Что ж это, барин, вы так в Москве то остались?
– Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, – сказал Пьер.
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?
– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.
– Я то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.
– Ты кто же, солдат?
– Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.
– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…
– Да теперь все равно, – невольно сказал Пьер.
– Эх, милый человек ты, – возразил Платон. – От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. – Он уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу. – Так то, друг мой любезный, жил я еще дома, – начал он. – Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, и наш дом, слава тебе богу. Сам сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случилось… – И Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали ь солдаты. – Что ж соколик, – говорил он изменяющимся от улыбки голосом, – думали горе, ан радость! Брату бы идти, кабы не мой грех. А у брата меньшого сам пят ребят, – а у меня, гляди, одна солдатка осталась. Была девочка, да еще до солдатства бог прибрал. Пришел я на побывку, скажу я тебе. Гляжу – лучше прежнего живут. Животов полон двор, бабы дома, два брата на заработках. Один Михайло, меньшой, дома. Батюшка и говорит: «Мне, говорит, все детки равны: какой палец ни укуси, все больно. А кабы не Платона тогда забрили, Михайле бы идти». Позвал нас всех – веришь – поставил перед образа. Михайло, говорит, поди сюда, кланяйся ему в ноги, и ты, баба, кланяйся, и внучата кланяйтесь. Поняли? говорит. Так то, друг мой любезный. Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету. Так то. – И Платон пересел на своей соломе.
Помолчав несколько времени, Платон встал.
– Что ж, я чай, спать хочешь? – сказал он и быстро начал креститься, приговаривая:
– Господи, Иисус Христос, Никола угодник, Фрола и Лавра, господи Иисус Христос, Никола угодник! Фрола и Лавра, господи Иисус Христос – помилуй и спаси нас! – заключил он, поклонился в землю, встал и, вздохнув, сел на свою солому. – Вот так то. Положи, боже, камушком, подними калачиком, – проговорил он и лег, натягивая на себя шинель.
– Какую это ты молитву читал? – спросил Пьер.
– Ась? – проговорил Платон (он уже было заснул). – Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?
– Нет, и я молюсь, – сказал Пьер. – Но что ты говорил: Фрола и Лавра?
– А как же, – быстро отвечал Платон, – лошадиный праздник. И скота жалеть надо, – сказал Каратаев. – Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, – сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул.
Наружи слышались где то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.


В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.