Эт-Тур

Город Эт-Тур араб. طور سيناء‎ Страна ЕгипетЕгипет Мухафаза Южный СинайЮжный Синай Координаты 28°14′00″ с. ш. 33°37′00″ в. д.28.23333° с. ш. 33.61667° в. д. / 28.23333; 33.61667    Прежние названия Раифа Население 16 129 человек (2007) Часовой пояс UTC+2, летом UTC+3 Показать/скрыть карты

Эт-Тур — административный центр провинции Южный Синай в Республике Египет. Население 16 129 жителей (2007). Расположен на берегу Суэцкого залива Красного моря на юге Синайского полуострова, примерно в 100 км езды от Шарм-эш-Шейха. Аэропорт с внутренними рейсами. Небольшой порт. Гостиница Moses Bay Hotel.

Название

История города Эт-Тур восходит ко временам фараонов. Первые жители называли город Райфа (англ. Rutho, Raitho) или земля плодов поскольку местность была богата финиковыми пальмами. В Библии город упоминается под именем Елим.

Современное название города произошло от арабского названия горы, на которой, согласно авраамическим религиям, пророк Моисей получил Скрижали Завета; эта гора называется в Коране Джебаль-эт-Тур (англ. Gebel El Tur) или Тур Сина.

Население

Население Эт-Тура в 2007 составляло 16 129 жителей. Большинство из них — потомки выходцев из бедуинских племён: Савалаха, Аликат, Мазина, Ауарама, Ауляд Саид, Карараша, ДЖибалия, Хувитат.

Целебные воды

Город Эт-Тур отличается от всех остальных городов провинции тем, что в нём имеются Артезианские источники, в том числе т. н. «Купальни Моисея» — вода из пяти источников сбегает в каменную купальню. Сернистая вода имеет температуру около 37 С°. Используется для лечения ревматизма и кожных заболеваний.

История

Эт-Тур — старейший город в провинции Южный Синай. В соседней деревне Эль-Вади были обнаружены исторические памятники времен фараонов.

В эпоху римского императора Диоклетиана около 43 христианских монахов-отшельников было убито кочевыми племенами в Раифской пустыне, которая находится между городами Эт-Тур (Раифа) и Святой Екатерины. В VI веке византийский император Юстиниан I построил Раифский монастырь. Ныне Раифский монастырь предлагается включить в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО. Во времена мамлюков порт в Туре был основным портом Египта на Красном море, в то время как Суэц являлся лишь военным портом. И только во времена османского правления Суэц отобрал у Тура значение как торговый порт. Одно время город Тур был основным источником в Египте по поставкам свежей и солёной рыбы, однако со временем утратил и это значение.

Ссылки

• [www.southsinai.gov.eg/interface/toor.html Эт-Тур]
• [www.wikimapia.org/#y=28233625&x=33627434&z=12&l=28&m=a&v=2 Карта Эт-Тура на Wikimapia]
• [www.egypttoday.com/article.aspx?ArticleID=6855 Эт-Тур в Egypt Today] (англ.)

Отрывок, характеризующий Эт-Тур

На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.