Моравский-Домброва, Эугениуш

Эугениуш Моравский-Домброва
Основная информация
Полное имя	Eugeniusz Morawski-Dąbrowa
Дата рождения	2 ноября 1876(1876-11-02)
Место рождения	Варшава Царство Польское Российская империя
Дата смерти	23 октября 1948(1948-10-23) (71 год)
Место смерти	Варшава
Страна	Польша Польша
Профессии	композитор, музыкальный педагог, художник
Награды	Государственная музыкальная премия Польши 1933 года

Эугениуш Моравский-Домброва (польск. Eugeniusz Morawski-Dąbrowa; 2 ноября 1876, Варшава — 23 октября 1948, там же) — польский композитор и педагог. Художник.

Биография

В 1904 году окончил Варшавский музыкальный институт по классу композиции у З. Носковского. Изучал также мастерство живописи в Варшавской Школе изящных искусств.

В 1907, как член революционной Польской социалистической партии, был арестован царскими властями и выслан из страны.

С 1908 жил в Париже, где совершенствовался в музыке у А. Жедальжа (контрапункт) и К. Шевийяра (инструментовка).

Одновременно с музыкой занимался живописью и скульптурой под руководством Э. А. Бурделя.

В 1930 вернулся на родину и занял пост директора консерватории в Познани, в 1932—1939 — ректор и профессор инструментовки Варшавской консерватории.

Большая дружба связывала Эугениуша Моравского-Домброву с литовским художником и композитором, родоначальником профессиональной литовской музыки М. Чюрлёнисом (1875—1911).

Творчество

Композитор романтического склада, в программных сочинениях использовал романтические сюжеты. Для его музыкального языка характерны одухотворённость, приподнятость. Часть наследия композитора погибла во время Второй мировой войны в Варшаве.

Избранные сочинения

оперы

• «Лилла Венеда» (по трагедии Ю. Словацкого),
• «Аспазия»,
• «Саламбо» (по Флоберу),
• «Пан Тадеуш» (не завершена);

балеты

• «Крак и дракон» (Krak i smok),
• «Любовь» (Milosc),
• «Свитезянка» (Switezianka),
• «Готический» (Balet Gotycki);

для солистов, хора и оркестра

• симфония «Прометей»,
• оратория «Божественная комедия»;
• кантата Кордецкий,
• Ченстоховская месса; для оркестра
• 5 симфоний (в том числе Цветы зла — Les fleurs du mal, по Ш. Бодлеру), симфонические поэмы «Дон Кихот», «Улялум» (Ulalume, по Э. По) и «Никогда» (Nevermore, по «Ворону» Э. По) и др.,
• концерты с оркестром — для фортепиано, для скрипки
• камерно-инструментальные ансамбли
• для фортепиано — 8 сонат, романсы, духовные песни с органом, музыка к спектаклям драматического театра.

Награды

• Государственная музыкальная премия 1933 года за балет «Свитезянка» (Switezianka)
• Офицерский крест ордена Возрождения Польши (1933)
• «Золотые академические лавры» Польской академии литературы (1935).

Ссылки

• [culture.pl/pl/tworca/eugeniusz-morawski-dabrowa Eugeniusz Morawski-Dąbrowa]

Отрывок, характеризующий Моравский-Домброва, Эугениуш

– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.


Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.