Барба, Эудженио

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Эудженио Барба»)
Перейти к: навигация, поиск
Эудженио Барба
Eugenio Barba
Дата рождения:

29 октября 1936(1936-10-29) (87 лет)

Место рождения:

Бриндизи (Италия)

Профессия:

театральный режиссёр, театральный педагог

Награды:
Премия Соннинга[en] (2000)
IMDb:

ID 1237153

Эудже́нио Ба́рба (итал. Eugenio Barba; род. 29 октября 1936, Бриндизи) — итальянский театральный режиссёр и педагог, один из наиболее влиятельных теоретиков современного театрального искусства.





Биография

Вырос в Галлиполи (провинция Лечче). Отец, офицер, погиб во время Второй мировой войны. Эудженио закончил Военную академию в Неаполе (1954), но не пошёл по стопам отца. Он резко изменил свою жизнь: переехал в Норвегию, получил там учёные степени по французскому языку, норвежской литературе и истории религий. В 1961 году снова сменил место жительства, перебрался теперь в Варшаву, где стал учиться режиссуре в Государственной театральной школе. В 1962 году присоединился к Гротовскому в Ополе, проработал с ним три года, написал несколько книг о его театральных поисках, составил сборник теоретических статей, выступлений и заметок мастера К бедному театру (русский перевод: 2009).

В 1963 году посетил Индию, познакомился в штате Керала с традиционным театром катхакали, опубликовал о нём исследование, переведённое на несколько языков.

Вернувшись в Осло в 1964 году, решил полностью посвятить себя режиссуре, но как иностранец не мог быть допущен к профессии. Вместе с Й. Бьёрнебу создал независимую театральную группу и основал альтернативный Театр Одина (1964), поставил драму Бьёрнебу «Любители птиц», которая была показана в Норвегии, Швеции, Финляндии и Дании. По приглашению местных властей Барба переехал с театром в датский город Хольстебро.

В 1979 году создал Международную школу театральной антропологии. Входит в редакционный совет крупных международных театральных журналов (The Drama Review, Performance Research, New Theatre Quarterly, Teatro e Storia, Teatrología). Автор нескольких монографий о театральном искусстве, переведённых на различные языки мира.

Творческий метод

Третий театр Барбы опирается на традиции европейской пантомимы, китайской оперы, индийского народного театра, театрального искусства Бали, Явы, Кореи.

Избранные постановки

  • Ferai (1969)
  • Min Fars Hus (1972)
  • Le Ceneri di Brecht (1980)
  • Il Gospel Secondo Oxyrhincus (1985)
  • Talabot (1988)
  • Itsi Bitsi (1991)
  • Kaosmos (1993)
  • Mythos (1998)
  • Sale (2002)
  • Grandi Città sotto la Luna (2003)
  • Il Sogno di Andersen (2005)
  • Ur-Hamlet (2006)
  • Don Giovanni all’Inferno (2006)

Труды

  • Beyond the floating islands. — N. Y.: PAJ Publications, 1986.
  • The secret art of the performer: a dictionary of theatre anthropology. — L.; N. Y.: Published for the Centre for Performance Research by Routledge, 1991 (в соавторстве с Никола Саварезе).
  • The paper canoe: a guide to theatre anthropology. — L.; N. Y.: Routledge, 1995.
  • La tierra de cenizas y diamantes: mi aprendizaje en Polonia: seguido de 26 cartas de Jerzy Grotowski a Eugenio Barba. — Barcelona: Octaedro, 2000

Публикации на русском языке

  • Барба Э. Бумажное каноэ. Трактат о театральной антропологии. - Издательство Санкт-Петербургской государственной академии театрального искусства., 2008.
  • Барба Э., Саварезе Н. Словарь театральной антропологии. Тайное искусство исполнителя. — М.: Артист. Режиссёр. Театр., 2010.

Признание

Напишите отзыв о статье "Барба, Эудженио"

Примечания

  1. [www.quirinale.it/elementi/DettaglioOnorificenze.aspx?decorato=266511 Commendatore Ordine al Merito della Repubblica Italiana Sig. Eugenio Barba] (итал.)
  2. [www.quirinale.it/elementi/DettaglioOnorificenze.aspx?decorato=215981 Cavaliere dell’Ordine della Stella della solidarietà italiana Sig. Eugenio Barba] (итал.)
  3. [www.mkidn.gov.pl/pages/posts/minister_bogdan_zdrojewski_wreczyl_zloty_medal_zasluzony_kulturze___gloria_artis-295.php Министр Богдан Здроевский вручил золотую медаль за заслуги перед культурой — «Глория Артис»]  (польск.)

Литература

  • Taviani F. Il Libro dell’Odin: il teatro-laboratorio di Eugenio Barba. — Milano: Feltrinelli, 1975.
  • Watson I. Towards a third theatre: Eugenio Barba and the Odin Teatret. — L.; N. Y.: Routledge, 1993.
  • Wunderlich V. KörperPhilosophen: Eugenio Barba und das Odin Teatret: Theateranthropologie und die Dramaturgie des Schauspielers. — Wien: Edition Praesens, 2000.
  • Turner J. Eugenio Barba. — L.; N. Y.: Routledge, 2004.
  • Perrelli F., D’Urso T. Gli spettacoli di Odino : la storia di Eugenio Barba e dell’Odin teatret. — Bari: Edizioni di Pagina, 2005.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Барба, Эудженио

На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.