Эфендиев, Эльчин Ильяс оглы

Эльчин Эфендиев
Имя при рождении:	Эфендиев Эльчин Ильяс оглы
Дата рождения:	13 мая 1943(1943-05-13) (80 лет)
Место рождения:	Баку, АзССР, СССР
Гражданство:	СССР СССР Азербайджан Азербайджан
Род деятельности:	прозаик, драматург, литературовед, критик
Направление:	социалистический реализм
Жанр:	повесть, очерк
Язык произведений:	азербайджанский
Премии:
Награды:

Эльчи́н Илья́с оглы Эфенди́ев (азерб. Elçin İlyas oğlu Əfəndiyev) (р. 1943) — доктор филологических наук, народный писатель Азербайджана, деятель искусств, литературовед, критик, профессор Бакинского государственного университета, государственный и общественный деятель.

Биография

Родился 13 мая 1943 года в Баку. В 1960 году там же окончил среднюю школу. В 1965 году окончил филологический факультет БГУ. В 1968 году становится аспирантом по специальности теория литературы Института Литературы имени Низами Академии наук Азербайджана.

Кандидатскую диссертацию защитил на тему «Художественная проза Азербайджана в литературной критике», а докторскую по теме «Проблемы истории и современности в литературе».

Семья

Отец — народный писатель Азербайджана Ильяс Эфендиев. Супруга Нушаба Эфендиева — музыкант-теоретик. Три дочери: Гюнай — врач, Умай — юрист-международник, Айсу — студентка факультета журналистики. Один внук.

Творчество

В 1959 году, когда Эльчину было 16 лет, был опубликован его первый рассказ в газете «Молодёжь Азербайджана». Первая книга Эльчина, «Одна из тысячи ночей» вышла в свет в 1965 году.

Книги Эльчина издаются во многих странах мирах, переводятся более чем на 20 языков и общий тираж за время изданий дошёл до 5 млн книг. «Первая любовь Балададаша» была первой книгой писателя, изданной на русском языке.

По сценариям Эльчина было снято семь художественных фильмов: «Первая любовь Балададаша», «Удар в спину», «Я еще вернусь», «Серебристый фургон», «Дачный сезон», «Безбрежная ночь», «Национальная бомба».

Все свои произведения подписывает «Эльчин».

Политическая карьера

Эльчин Эфендиев председатель ряда государственных комиссий, член авторитетных азербайджанских и международных культурных обществ и ассоциаций. Был депутатом ВС АзССР.

В настоящее время является заместителем Премьер-министра Азербайджанской Республики, а также председателем общества «Вэтэн» — Общества Культурных Связей с Зарубежными Странами.

С 11 июля 2011 года является членом государственной комиссии по «Национальной стратегии по развитию образования в Азербайджане на 2011—2012 годы».

Награды и признание

• орден «Знак Почёта» (22.08.1986)
• орден «Независимость» (Азербайджан);
• орден «Слава» Азербайджана;
• премия Ленинского комсомола (1982) — за сборник рассказов и повестей «Смоковница»
• премия Союза писателей
• премия московской «Литературной Газеты»
• премия журнала «Дружба народов»
• премия журнала «Смена»
• премия журнала «Неделя»
• премия «525-й газеты»
• народный писатель Азербайджан;

Произведения

• • романы
• «Махмуд и Марьям»
• «Белый верблюд»
• «Смертный приговор»
• «Удар в спину»
• «Я еще вернусь»
• «Дачный сезон»
• «Национальная бомба»
• «Судьба государя»
  • рассказы
• «Поезд. Пикассо. Латур, 1969»
• «В снегу»
• «Отчаяние лисы»
• «Мотоцикл за пять копеек»
• «Ходят по земле поезда»
• «Голубой, оранжевый»
• «Напротив старой мечети»
• «Первая любовь Балададаша»
• «Шушу туман окутал»
• «Изменение»
• «Красный медвежонок»
• «Броня»
• «Навес»
  • повести
• «Серебристый фургон»
• рияд аббасов футболист
• «Смоковница»
• «Кумган»
• «Автокатастрофа в Париже»
• «История одной встречи»
• «Чудеса в почтовом отделении»
• «Курица осталась в живых»
  • пьесы
• «Здравствуйте, я ваш дядя»
• «Ах, Париж, Париж !»
• «Шекспир»
• «Мой муж - чокнутый»
• «Мой любимый сумасшедший»
  • монографии
• «Взгляд на публицистику Узеира Гаджибекова»
• «Ильяс Эфендиев. Жизнь, которая не вмещается в стих»
• «Критика и проза»
• «Образ мира в классической ашугской поэзии»
• «Сары гялин»
• «Карабах шикестеси»

Фильмография

• 1977 — Удар в спину

См. Также

• Азербайджанские писатели и поэты
• Писатели и поэты Азербайджана
• Культура Азербайджана
• Азербайджанская литература

Ссылки

• [library.aliyev-heritage.org/ru/7152848.html Народному писателю Эльчину Эфендиеву от Гейдара Алиева]
• [www.kino-teatr.ru/kino/screenwriter/post/41741/forum/ Народный писатель Азербайджана]
• [www.turklib.com/?category=literature&altname=elchin_-_mahmud_i_mariam_-_istoricheskii_roman_-_1985 Махмуд и Мариам - Исторический роман]
• [xpe.ru/book/index.php?avt=2075 Об авторе]
• [www.panorama.am/ru/region/2011/02/04/plan-b/ «План B» властей Азербайджана]

Отрывок, характеризующий Эфендиев, Эльчин Ильяс оглы

На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.