Кагановский, Эфраим

Эфраим Кагановский
Место рождения:	Варшава, Царство Польское, Российская империя
Место смерти:	Париж, Франция
Род деятельности:	писатель
Жанр:	проза
Язык произведений:	идиш

Эфраим Кагановский (1893, Варшава, Царство Польское, Российская империя — 1958, Париж, Франция) — еврейский прозаик. Писал на идиш.

Биография

Обучался живописи в варшавской Школе изящных искусств. После начала Первой мировой войны уехал из Варшавы в Одессу. В 1921 вернулся в Польшу.

После начала Второй мировой войны в 1939 бежал из Польши в Советский союз. С 1949 жил в Париже.

Творчество

Его первый этюд «Байнахт ин дорф» («Ночью в деревне») был напечатан в 1909 году в варшавском еженедельнике.

В 1914 издал свой первый сборник новелл «Мейдлех» («Девушки»).

Опубликовал цикл зарисовок и рассказов о Гражданской войне и еврейских погромах в России. Публиковался в еврейской периодике.

Одним из первых в литературе на идиш изобразил в несколько элегичных тонах, но с живым юмором и глубоким лирико-психологическим подтекстом мир бродяг, воров и т. п.

Его творчество, в целом, образует красочную панораму исчезнувшей ныне жизни различных слоев польского еврейства.

Избранные произведения

• «Идише шрайбер ин дер хейм» («Еврейские писатели дома») (Париж, 1956),
• «Пойлише йорн» («Польские годы») (Варшава, 1956) и др.

Источник

• Л. Мнухин, М. Авриль, В. Лосская. Российское зарубежье во Франции 1919—2000. Москва. Наука; Дом-музей Марины Цветаевой. 2008.

Отрывок, характеризующий Кагановский, Эфраим

Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.