Эффект бабочки (фильм)

Эффект бабочки
The Butterfly Effect
Жанр	драма триллер кинофантастика
Режиссёр	Эрик Бресс Дж. Мэки Грубер
Продюсер	Крис Бендер А. Дж. Дикс Энтони Рулен
Автор сценария	Дж. Мэки Грубер Эрик Бресс
В главных ролях	Эштон Кутчер Эми Смарт Эрик Штольц Элден Хенсон Итэн Сапли
Оператор	Мэттью Ф. Леонетти
Композитор	Майкл Суби
Кинокомпания	New Line Cinema
Длительность	113 мин. 120 мин. (режиссёрская версия)
Бюджет	13 млн. $
Сборы	96 060 858 $
Страна	США США
Год	2004
Следующий фильм	Эффект бабочки 2. 2006
IMDb	ID 0289879
Выход фильма «Эффект бабочки» (оригинальное название — The Butterfly Effect)

К:Фильмы 2004 года

«Эффект бабочки» (англ. The Butterfly Effect) — американский фильм 2004 года. В главных ролях задействованы Эштон Кутчер и Эми Смарт. Сценарий основан на понятии эффекта бабочки из теории хаоса. Картина была номинирована на премию «Сатурн» в категории «Лучший научно-фантастический фильм».

Слоган

• «Change one thing, Change everything» — (Изменишь одно — изменится всё)
• «Such minor changes, such huge consequences» — (Такие незначительные изменения, такие огромные последствия)
• «Verändere die Zukunft, durch die Vergangenheit» («Change the future, through the past») — (Изменить будущее посредством прошлого)
• «Das Ende ist erst der Anfang» («The end is only the beginning») — (Конец — это только начало)

Сюжет

Семилетний школьник Эван Треборн растёт в неполной семье, без отца, и мечтает о том, чтобы отец вернулся в семью. Но это невозможно, потому что отец Эвана содержится в закрытой психиатрической клинике. По этой причине Эван страдает провалами в памяти и периодически наблюдается у психиатра.

Однажды мама Эвана видит, что тот стоит посреди кухни с большим ножом. На вопрос, зачем ему нож, Эван не может ответить — он забыл. На очередном приёме врач рекомендует матери Эвана, чтобы её сын вёл дневники, как можно подробнее фиксируя всё происходящее с ним.

Однажды, Эван и его мать переезжают на новое место жительства, и Эван знакомится с соседями — Келли и Томми Миллерами, а также с их отцом. Вскоре мама Эвана предлагает ему не идти в детский сад, а провести день с новыми соседями. Эван с радостью соглашается, ожидая увидеть счастливую семью во главе с отцом. Но отец Келли и Томми оказывается разведённым извращенцем-педофилом, и он заставляет свою дочь и Эвана участвовать в снимаемом им порнофильме. В результате Томми растёт циничным садистом, а Келли — козой отпущения. Эван эпизода не помнит из-за провала в памяти.

Через некоторое время Эвану разрешают встречу с отцом. В процессе разговора Треборн-старший нападает на сына, у которого снова случается провал в памяти, а подоспевшая охрана спасает Эвана, убивая отца.

Проходит несколько лет. Подростки Эван, Келли, Томми и их друг Ленни решили взорвать самодельную бомбу, которую Томми нашел у своего отца. Томми подначивает нерешительного Ленни заложить и взорвать бомбу в почтовом ящике какого-то домика, поясняя, что Ленни ничего не угрожает. Ленни поджигает фитиль и убегает к приятелям. Келли зажимает руками Эвана свои уши, и происходит взрыв… Похоже, что-то случилось, так как Томми требует немедленно сматываться и велит Келли заткнуться, Ленни впадает в ступор, а у Эвана — очередной провал.

В результате подрыва бомбы Ленни получает психическую травму и некоторое время проводит в больнице. Через некоторое время Эван и Келли приходят к Ленни, выписавшемуся домой, и приглашают его проветриться. Гуляя по лесу, друзья слышат шум. Выбежав на открытое место, они видят, что Томми поймал собаку Эвана в мешок, развёл костер и собирается её сжечь. Когда Эван пытается освободить животное, Томми наносит ему удары увесистой палкой и случайно бьёт Келли, которая теряет сознание. В отношении Ленни Томми ограничивается угрозой. Эван снова пытается помешать Томми и на этот раз получает от последнего страшный удар, вызвавший очередной провал в памяти. Собака была сожжена.

Вскоре миссис Треборн решает переехать на новое место. Уезжая, Эван пишет Келли записку о том, что когда-нибудь он вернётся за ней.

Основные события начинают разворачиваться спустя семь лет. Эван живёт в университетском кампусе и учится на психолога, и уже семь лет его не тревожат провалы в памяти. По этому поводу он приглашает своего соседа по номеру — неформала Тампера (Thumper, Топотун), здоровенного толстяка, ведущего разбитную жизнь, в ресторан. Там Эван знакомится с какой-то девушкой и приводит её к себе в номер. Случайно девушка находит под кроватью Эвана его дневники, после чего просит их почитать.

Эван начинает читать свои дневники, и вдруг перед его глазами всплывает картина из прошлого, причём его сознание перемещается как раз в то время, когда у него был очередной провал. Он видит своих друзей детства, с которыми он уже давно потерял всякую связь, и наблюдает за тем, как Ленни пытается безуспешно освободить собаку, и как Томми обвиняет Эвана в сексе с его сестрой, после чего он сжигает собаку. Решив удостоверится, что его воспоминание не является выдумкой, Эван едет к Ленни, который в итоге сошёл с ума и сидит дома, склеивая модели самолётов. При попытках узнать правду Ленни на мгновение приходит в ярость и бросается на Эвана, выкрикивая слова, произнесённые тогда Томми, но также быстро успокаивается и снова садится за стол, продолжая своё дело.

Позже Эван, снова перечитывая свои дневники вечером, снова попадает в прошлое, где он узнаёт, что произошло при взрыве у домика. Оказывается, пока горел шнур, на машине подъехали хозяева, и молодая женщина с грудным ребёнком открыла почтовый ящик в момент взрыва. При этом Эван обнаруживает в себе способность влиять на события, произошедшие в прошлом — полученный им ожог остался на теле, когда он вернулся в настоящее.

Эван едет к Келли, которая работает официанткой в забегаловке, а Томми, недавно освободившийся из тюремного заключения, работает на автомойке. Келли очень рада приезду Эвана, но стоило тому задать вопрос о том, что же случилось в подвале её дома во время съёмок «фильма» про Робин Гуда, девушка резко обрывает разговор и убегает. Удручённый Эван возвращается в кампус и на следующий день обнаруживает на автоответчике сообщение от Томми, в котором тот сообщает, что Келли покончила с собой. Тайно побывав на её похоронах, Эван впадает в отчаяние.

Как и многие, он считает, что если бы в своё время поступил иначе, то и жизнь сложилась бы несколько по-другому. И причём не только у него, но и у его близких друзей. Снова перечитывая свои дневники вечером, Эван принимает решение воскресить тот момент, когда Миллер-старший пытался заставить его и Келли «поиграть во взрослые игры». Вместо того, чтобы подчиниться, ребёнок Эван неожиданно заговорил с Миллером в приказном тоне, угрожая в противном случае заявить в полицию. Шокированный негодяй обещает больше не снимать развратных фильмов и не трогать Келли. В результате Эван добивается того, что Келли и он вместе учатся в университете, а Томми становится уголовником, так как теперь отец срывает на него свой гнев.

Вроде бы всё получилось великолепно: Эван — лидер одной из студенческих группировок, у него явно водятся деньги, и рядом с ним любящая его Келли. Но вернувшийся из отсидки Томми сперва разбивает шикарную машину Эвана, а потом нападает на него с битой, когда Эван провожает Келли. Во время драки Эвану удаётся выхватить из кармана газовый баллончик и прыснуть Томми в лицо. Перехватив инициативу, Эван входит в раж и убивает Томми, после чего оказывается за решёткой. По прибытии на место отсидки Эван немедленно подвергается издевательствам со стороны матёрых заключённых, поделённых на три группировки: белых, чёрных и латиносов. К счастью, ему удалось захватить с собой свои дневники. Сокамерник Эвана Карлос, человек религиозный и держащийся обособленно от всех, соглашается помочь Эвану, после того как тот, вернувшись в прошлое (в детский сад), протыкает себе руки и затем демонстрирует Карлосу появившиеся стигматы. Эван приходит к главарям, которые отняли у него нужные страницы дневника, заявляет, что смирился со своей участью и, усыпив их бдительность, внезапно наносит им раны заточкой. Карлос вбегает в камеру главарей и удерживает дверь, а Эван судорожно читает дневники и возвращается обратно в своё прежнее время.

Эван возвращается к тому эпизоду, когда Томми хотел убить собаку Эвана. Теперь, услышав шум, Эван даёт Ленни острый осколок, чтоб тот смог освободить собаку из мешка, а лишь потом бежит к Томми. В результате Эван, получив первый удар, отвлекает Томми разговорами, и ему в конечном счете даже удаётся убедить противника, что его агрессия — не лучшее поведение, но подошедший сзади к Томми Ленни наносит тому удар в спину. В итоге Эван снова становится обычным студентом (каким был до первого изменения), Ленни содержится в психбольнице как буйнопомешанный, а Келли становится проституткой.

Чтобы разобраться в себе и в своём даре, Эван вспоминает свою последнюю встречу с отцом. На этот раз Эван говорит отцу, что знает, как ему помочь, и просит успокоиться. И тут выясняется, что тогдашняя агрессия Треборна-старшего была вызвана тем, что он тоже владеет этим даром и, узнав, что Эвану передалась эта способность, отец решает его убить, чтобы этот опасный дар не передался больше никому. Перед тем, как его убьют охранники, отец что-то кричит про видео и фотографии.

После встречи с Келли Эван не колеблется. Воскресив в памяти момент, когда Ленни подложил бомбу в почтовый ящик, что в итоге и нанесло ему психологическую травму, он бросается спасать женщину и её ребёнка, которые вот-вот должны погибнуть. Оттолкнув их от почтового ящика, он хочет выбросить из него бомбу. Неожиданно для всех Томми, видя, что Эван уже не успевает, бежит к женщине с ребёнком и резко толкает их на газон, падая сверху сам. Эван достает бомбу из ящика, которая взрывается у него в руках. Очнувшись, Эван просыпается уже молодым человеком. Снова светит солнце, а на соседней кровати смеющийся Ленни с кем-то обнимается. Обрадованный Эван хочет встать и… не может! На этот раз, спасая друзей от их будущего, Эван сам потерял практически всё. После взрыва он оказался безруким инвалидом-колясочником, а Келли влюбилась в Ленни. Правда, Томми при этом стал совершенно другим человеком: он фактически является опекуном Эвана и, более того, готовится стать священником. Вконец запутавшийся Эван после безуспешной попытки покончить с собой путём утопления в ванне решает оставить всё как есть, но и это не выход: после случившейся с ним трагедии его мать с горя стала много курить и теперь умирает от рака лёгких.

Эван понимает, что к воспоминанию с бомбой ему уже не вернуться, так как после потери рук он не смог продолжить вести дневники. Вместо этого он снова возвращается к моменту съёмки порнофильма, где он находит бомбу, поскольку он знал, где она спрятана. На этот раз он говорит Миллеру-старшему, чтобы он оставил в покое не только Келли, но и Томми, угрожая взорвать его самодельную бомбу. Эван зажигает фитиль на шашке, Миллер бросается на него и в результате короткого противоборства бомба выпадает из рук Эвана и катится к Келли, та её поднимает…

По возвращении в настоящее Эван сам попадает в психиатрическую клинику. Врач поясняет матери Эвана, что её сын скоро умрёт. Эван просит дать ему дневники, но ему отказывают, поясняя, что никаких дневников не существует, что это всё — выдумка, плод фантазии Эвана, появившаяся по причине чувства вины за смерть Келли. Врач сообщает Эвану, что Эван в этом плане очень похож на отца, который всё время требовал фотоальбом, которого тоже якобы не существует. Эван просит мать привезти фильмы, которые они снимали в детстве. Ночью Эван убегает из палаты, запирается в кабинете доктора и начинает просмотр фильма, снятого много лет назад, события которого он намерен изменить (содержание видео определяет разные концовки фильма). В прокатной версии он видит фильм, где впервые знакомится с Келли. Он попадает в этот момент и вместо нормального знакомства говорит Келли: «Я тебя ненавижу, и если ты ещё раз ко мне подойдёшь, я убью тебя и твою чёртову семью», после чего она плачет и убегает. Далее идут кадры, где становится понятно, что Келли и Томми остались жить с матерью после развода с Миллером-старшим. Эван приходит в себя в общежитии, где живёт с Ленни и якобы не знаком ни с Келли, ни с Томми. В конце фильма Эван, ставший успешным психологом, идёт по Нью-Йорку и встречает повзрослевшую Келли. Затем наступает одна из ниже представленных концовок.

Альтернативные финалы

Существует несколько версий концовки, в порядке возрастания «счастливости»:

1. Режиссёрская. Эван убивает себя в утробе матери, затянув вокруг горла пуповину. Считалась основной до тестового просмотра, на котором зрители пришли в ужас, и создатели решили показать другой финал.
2. Официальная кинопрокатная. Главные герои по очереди оглядываются и расходятся в разные стороны.
3. Открытая. Эван разворачивается и идёт вслед за Келли.
4. Счастливая. Обернувшись одновременно, Келли и Эван знакомятся.

В ролях

Актёр	Роль
Эштон Кутчер	Эван Трэборн Эван Трэборн
Эми Смарт	Келли Миллер Келли Миллер
Элден Хенсон	Ленни Ленни
Уильям Ли Скотт	Томми Миллер Томми Миллер
Джон Патрик Амедори	Эван в 13 лет Эван в 13 лет
Ирен Горовая	Келли в 13 лет Келли в 13 лет
Кевин Шмидт	Ленни в 13 лет Ленни в 13 лет
Джесси Джеймс	Томми в 13 лет Томми в 13 лет
Логан Лерман	Эван в 7 лет Эван в 7 лет
Сара Виддоуз	Келли в 7 лет Келли в 7 лет
Джэйк Кезэ	Ленни в 7 лет Ленни в 7 лет
Кэмерон Брайт	Томми в 7 лет Томми в 7 лет
Кевин Дюранд	Карлос, сокамерник Эвана Карлос, сокамерник Эвана
Мелора Уолтерс	Андреа, мать Эвана Андреа, мать Эвана
Эрик Штольц	Джордж Миллер, отец Келли и Томми Джордж Миллер, отец Келли и Томми
Каллум Кит Ренни	Джейсон, отец Эвана Джейсон, отец Эвана
Итэн Сапли	Тампер Тампер

Интересные факты

• В одном из эпизодов картины главные герои, будучи детьми, отправляются в кинотеатр на кинофильм «Семь». Другой картиной, демонстрирующейся в этот момент, является «Тупой и ещё тупее». Оба фильма наряду с «Эффектом…» являются собственностью кинокомпании New Line Cinema.
• Роль Келли вполне могла достаться Эли Лартер, участнице серии фильмов «Пункт назначения», но досталась её лучшей подруге.
• Сценарием к картине зачитывались многие, однако желающих воплотить прочитанное на экране было не так много. Ситуация изменилась лишь после того, как сценарий попал в руки Эштона Кутчера. Актёр был настолько впечатлён прочитанным, что согласился стать одним из продюсеров и выделить часть собственных денег на запуск проекта.
• В ранних версиях сценария главного героя звали несколько иначе — Крис Треборн (Chris Treborn). Чуть позднее имя главного героя изменилось на Эвана. Если переставить первую букву фамилии в конец имени, то в переводе на русский язык данная словесная конструкция (Event Reborn) будет звучать как «Перерождающий события». В первом же варианте отчётливо виден «Christ Reborn» (Христос возродился).
• Актёр Элден Хенсон, исполняющий роль Ленни, вначале принял участие в съёмке более поздних по хронометражу сцен, в которых его персонаж женится на Келли и заботится об инвалиде Эване. Это было сделано для того, чтобы Элдон успел набрать порядка 9 килограмм для съёмки других сцен, в ходе которых его герой сходит с ума. Для того, чтобы набрать необходимый лишний вес, актеру понадобился всего лишь месяц.
• В рамках подготовки к исполняемой роли Эштон Кутчер уделил немало времени изучению психологии, душевных и психических травм, а также теории хаоса.
• Сценарий фильма можно легко понять при помощи теории хаоса. В хаотическом мире трудно предсказать, какие вариации возникнут в данное время и в данном месте, ошибки и неопределённость нарастают экспоненциально с течением времени. Э. Лоренц назвал это явление эффектом бабочки: бабочка, взмахивающая крыльями в Айове, может вызвать лавину эффектов, которые могут достигнуть высшей точки в дождливый сезон в Индонезии. Так и герой фильма меняет события по данной аналогии.
• Сценарий картины появился на свет во многом благодаря рассказу Рэя Бредбери «И грянул гром». В этом рассказе повествуется о группе исследователей, отправившихся в далекое прошлое поохотиться на динозавров. Один из героев случайно наступает на бабочку и убивает её. При возвращении обратно домой оказывается, что многие события имеют уже другой исход.
• В одном из эпизодов можно увидеть флажок с надписью «Bradbury», что является явной отсылкой к Рэю Бредбери.
• Семилетний Эван с ножом в руке — отсылка к фильму Хэллоуин (1978).
• Композиция в концовке фильма исполнена британской рок-группой Oasis и носит название — Stop Crying Your Heart Out.

Удалённые сцены

В режиссёрской версии фильма присутствуют сцены, вырезанные из финальной версии:

• Эван узнаёт, что его дед также мог перемещаться во времени и, как и его отец, был признан сумасшедшим.
• Мать Эвана рассказывает, что была беременна дважды до его рождения, и оба ребёнка родились мёртвыми. То есть подразумевается, что способности отправляться в прошлое передаются по наследству (эта идея затронута во второй части фильма), мертворождённые дети изначально рождались и жили своей жизнью, но, выяснив, что изменения в прошлом приводят только к худшим последствиям (эта идея продолжена во второй и третьей части фильма), в итоге приняли решения вернуться в утробу матери и убить себя. Что в конечном счёте сделал и Эван в альтернативном финале.
• Эван и Андреа идут к гадалке, которая говорит, что у Эвана нет линии жизни.
• В тюрьме заключённые приходят ночью в камеру к Эвану, чтобы изнасиловать его. На следующий день заключённые публично читают дневники Эвана.
• Более длинная версия разговора Эвана и его больной матери в больнице.

Кроме того, в канадской версии фильма есть сцены с обнажённой натурой.

Саундтрек

Песни

• Oasis — «Stop Crying Your Heart Out»
• Bauhaus — «Dark Entries»
• Departure Lounge — «Alone Again And»
• AP2 — «The End»
• AP2 — «Heroin Hate»
• Jimmy Eat World — «Hear You Me»
• The Chemical Brothers — «My Elastic Eye»
• Even Rude — «When Animals Attack»
• Scott Eversoll — «Sittin' Single»
• Brian Ginsberg — «Something Static»
• Triggerpimp — «Lost»
• The Jon Spencer Blues Explosion — «The Midnight Creep»

Инструментальная музыка

1. Evan’s Plan / Evan & Mom (2:49)
2. Mom and Evan / Evan’s Drawing (2:07)
3. In the Basement / Knife Blackout (1:27)
4. Going to see Dad (0:24)
5. Jason’s Funeral (0:48)
6. Lenny’s Explosive Flash / Hypnosis (3:10)
7. Tommy’s Right Hook/We’re moving (1:26)
8. Burnt Crockett (1:37)
9. Drive to see Lenny / Inside Lenny’s Room (2:16)
10. The Mailbox (1:14)
11. The Diner (1:06)
12. Kayleigh’s Funeral (1:40)
13. Evan’s Warning (2:53)
14. Sorority Strut (1:00)
15. Evan Kills Tommy (2:04)
16. Prison Escape (0:47)
17. Prison (1:07)
18. Stigmata Flashback (0:52)
19. Evan & Kayleigh / Kayleigh Loves Lenny (2:42)
20. Blowing Up Kayleigh (1:14)
21. Lockdown Lenny / Send You a Postcard (3:15)
22. Evan’s Escape (1:48)
23. Everyone’s Fixed Memories / The Butterfly Effect Reprise (3:20)

См. также

• Пиджак (фильм)
• Господин Никто

Ссылки

• [www.butterflyeffectmovie.com/ Официальный сайт]
• [www.kino-teatr.ru/kino/movie/hollywood/24963/annot/ Фильм на сайте КиноТеатр. Ру]
• «Эффект бабочки» (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.kinokadr.ru/articles/2004/02/17/effect.shtml Рецензия «Эффект бабочки или Дефект папочки»]

Отрывок, характеризующий Эффект бабочки (фильм)

– Мой друг, – послышался ему сзади отчаянный, как ему показалось, шопот княжны Марьи. Как это часто бывает после долгой бессонницы и долгого волнения, на него нашел беспричинный страх: ему пришло в голову, что ребенок умер. Всё, что oн видел и слышал, казалось ему подтверждением его страха.
«Всё кончено», подумал он, и холодный пот выступил у него на лбу! Он растерянно подошел к кроватке, уверенный, что он найдет ее пустою, что нянька прятала мертвого ребенка. Он раскрыл занавески, и долго его испуганные, разбегавшиеся глаза не могли отыскать ребенка. Наконец он увидал его: румяный мальчик, раскидавшись, лежал поперек кроватки, спустив голову ниже подушки и во сне чмокал, перебирая губками, и ровно дышал.
Князь Андрей обрадовался, увидав мальчика так, как будто бы он уже потерял его. Он нагнулся и, как учила его сестра, губами попробовал, есть ли жар у ребенка. Нежный лоб был влажен, он дотронулся рукой до головы – даже волосы были мокры: так сильно вспотел ребенок. Не только он не умер, но теперь очевидно было, что кризис совершился и что он выздоровел. Князю Андрею хотелось схватить, смять, прижать к своей груди это маленькое, беспомощное существо; он не смел этого сделать. Он стоял над ним, оглядывая его голову, ручки, ножки, определявшиеся под одеялом. Шорох послышался подле него, и какая то тень показалась ему под пологом кроватки. Он не оглядывался и всё слушал, глядя в лицо ребенка, его ровное дыханье. Темная тень была княжна Марья, которая неслышными шагами подошла к кроватке, подняла полог и опустила его за собою. Князь Андрей, не оглядываясь, узнал ее и протянул к ней руку. Она сжала его руку.
– Он вспотел, – сказал князь Андрей.
– Я шла к тебе, чтобы сказать это.
Ребенок во сне чуть пошевелился, улыбнулся и потерся лбом о подушку.
Князь Андрей посмотрел на сестру. Лучистые глаза княжны Марьи, в матовом полусвете полога, блестели более обыкновенного от счастливых слёз, которые стояли в них. Княжна Марья потянулась к брату и поцеловала его, слегка зацепив за полог кроватки. Они погрозили друг другу, еще постояли в матовом свете полога, как бы не желая расстаться с этим миром, в котором они втроем были отделены от всего света. Князь Андрей первый, путая волосы о кисею полога, отошел от кроватки. – Да. это одно что осталось мне теперь, – сказал он со вздохом.


Вскоре после своего приема в братство масонов, Пьер с полным написанным им для себя руководством о том, что он должен был делать в своих имениях, уехал в Киевскую губернию, где находилась большая часть его крестьян.
Приехав в Киев, Пьер вызвал в главную контору всех управляющих, и объяснил им свои намерения и желания. Он сказал им, что немедленно будут приняты меры для совершенного освобождения крестьян от крепостной зависимости, что до тех пор крестьяне не должны быть отягчаемы работой, что женщины с детьми не должны посылаться на работы, что крестьянам должна быть оказываема помощь, что наказания должны быть употребляемы увещательные, а не телесные, что в каждом имении должны быть учреждены больницы, приюты и школы. Некоторые управляющие (тут были и полуграмотные экономы) слушали испуганно, предполагая смысл речи в том, что молодой граф недоволен их управлением и утайкой денег; другие, после первого страха, находили забавным шепелявенье Пьера и новые, неслыханные ими слова; третьи находили просто удовольствие послушать, как говорит барин; четвертые, самые умные, в том числе и главноуправляющий, поняли из этой речи то, каким образом надо обходиться с барином для достижения своих целей.
Главноуправляющий выразил большое сочувствие намерениям Пьера; но заметил, что кроме этих преобразований необходимо было вообще заняться делами, которые были в дурном состоянии.
Несмотря на огромное богатство графа Безухого, с тех пор, как Пьер получил его и получал, как говорили, 500 тысяч годового дохода, он чувствовал себя гораздо менее богатым, чем когда он получал свои 10 ть тысяч от покойного графа. В общих чертах он смутно чувствовал следующий бюджет. В Совет платилось около 80 ти тысяч по всем имениям; около 30 ти тысяч стоило содержание подмосковной, московского дома и княжон; около 15 ти тысяч выходило на пенсии, столько же на богоугодные заведения; графине на прожитье посылалось 150 тысяч; процентов платилось за долги около 70 ти тысяч; постройка начатой церкви стоила эти два года около 10 ти тысяч; остальное около 100 та тысяч расходилось – он сам не знал как, и почти каждый год он принужден был занимать. Кроме того каждый год главноуправляющий писал то о пожарах, то о неурожаях, то о необходимости перестроек фабрик и заводов. И так, первое дело, представившееся Пьеру, было то, к которому он менее всего имел способности и склонности – занятие делами.
Пьер с главноуправляющим каждый день занимался . Но он чувствовал, что занятия его ни на шаг не подвигали дела. Он чувствовал, что его занятия происходят независимо от дела, что они не цепляют за дело и не заставляют его двигаться. С одной стороны главноуправляющий выставлял дела в самом дурном свете, показывая Пьеру необходимость уплачивать долги и предпринимать новые работы силами крепостных мужиков, на что Пьер не соглашался; с другой стороны, Пьер требовал приступления к делу освобождения, на что управляющий выставлял необходимость прежде уплатить долг Опекунского совета, и потому невозможность быстрого исполнения.
Управляющий не говорил, что это совершенно невозможно; он предлагал для достижения этой цели продажу лесов Костромской губернии, продажу земель низовых и крымского именья. Но все эти операции в речах управляющего связывались с такою сложностью процессов, снятия запрещений, истребований, разрешений и т. п., что Пьер терялся и только говорил ему:
– Да, да, так и сделайте.
Пьер не имел той практической цепкости, которая бы дала ему возможность непосредственно взяться за дело, и потому он не любил его и только старался притвориться перед управляющим, что он занят делом. Управляющий же старался притвориться перед графом, что он считает эти занятия весьма полезными для хозяина и для себя стеснительными.
В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.
Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.
«Как легко, как мало усилия нужно, чтобы сделать так много добра, думал Пьер, и как мало мы об этом заботимся!»
Он счастлив был выказываемой ему благодарностью, но стыдился, принимая ее. Эта благодарность напоминала ему, на сколько он еще больше бы был в состоянии сделать для этих простых, добрых людей.
Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, и играя им, как игрушкой, увидав действие, произведенное на Пьера приготовленными приемами, решительнее обратился к нему с доводами о невозможности и, главное, ненужности освобождения крестьян, которые и без того были совершенно счастливы.
Пьер втайне своей души соглашался с управляющим в том, что трудно было представить себе людей, более счастливых, и что Бог знает, что ожидало их на воле; но Пьер, хотя и неохотно, настаивал на том, что он считал справедливым. Управляющий обещал употребить все силы для исполнения воли графа, ясно понимая, что граф никогда не будет в состоянии поверить его не только в том, употреблены ли все меры для продажи лесов и имений, для выкупа из Совета, но и никогда вероятно не спросит и не узнает о том, как построенные здания стоят пустыми и крестьяне продолжают давать работой и деньгами всё то, что они дают у других, т. е. всё, что они могут давать.


В самом счастливом состоянии духа возвращаясь из своего южного путешествия, Пьер исполнил свое давнишнее намерение заехать к своему другу Болконскому, которого он не видал два года.
Богучарово лежало в некрасивой, плоской местности, покрытой полями и срубленными и несрубленными еловыми и березовыми лесами. Барский двор находился на конце прямой, по большой дороге расположенной деревни, за вновь вырытым, полно налитым прудом, с необросшими еще травой берегами, в середине молодого леса, между которым стояло несколько больших сосен.
Барский двор состоял из гумна, надворных построек, конюшень, бани, флигеля и большого каменного дома с полукруглым фронтоном, который еще строился. Вокруг дома был рассажен молодой сад. Ограды и ворота были прочные и новые; под навесом стояли две пожарные трубы и бочка, выкрашенная зеленой краской; дороги были прямые, мосты были крепкие с перилами. На всем лежал отпечаток аккуратности и хозяйственности. Встретившиеся дворовые, на вопрос, где живет князь, указали на небольшой, новый флигелек, стоящий у самого края пруда. Старый дядька князя Андрея, Антон, высадил Пьера из коляски, сказал, что князь дома, и проводил его в чистую, маленькую прихожую.
Пьера поразила скромность маленького, хотя и чистенького домика после тех блестящих условий, в которых последний раз он видел своего друга в Петербурге. Он поспешно вошел в пахнущую еще сосной, не отштукатуренную, маленькую залу и хотел итти дальше, но Антон на цыпочках пробежал вперед и постучался в дверь.
– Ну, что там? – послышался резкий, неприятный голос.
– Гость, – отвечал Антон.
– Проси подождать, – и послышался отодвинутый стул. Пьер быстрыми шагами подошел к двери и столкнулся лицом к лицу с выходившим к нему, нахмуренным и постаревшим, князем Андреем. Пьер обнял его и, подняв очки, целовал его в щеки и близко смотрел на него.
– Вот не ждал, очень рад, – сказал князь Андрей. Пьер ничего не говорил; он удивленно, не спуская глаз, смотрел на своего друга. Его поразила происшедшая перемена в князе Андрее. Слова были ласковы, улыбка была на губах и лице князя Андрея, но взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог придать радостного и веселого блеска. Не то, что похудел, побледнел, возмужал его друг; но взгляд этот и морщинка на лбу, выражавшие долгое сосредоточение на чем то одном, поражали и отчуждали Пьера, пока он не привык к ним.
При свидании после долгой разлуки, как это всегда бывает, разговор долго не мог остановиться; они спрашивали и отвечали коротко о таких вещах, о которых они сами знали, что надо было говорить долго. Наконец разговор стал понемногу останавливаться на прежде отрывочно сказанном, на вопросах о прошедшей жизни, о планах на будущее, о путешествии Пьера, о его занятиях, о войне и т. д. Та сосредоточенность и убитость, которую заметил Пьер во взгляде князя Андрея, теперь выражалась еще сильнее в улыбке, с которою он слушал Пьера, в особенности тогда, когда Пьер говорил с одушевлением радости о прошедшем или будущем. Как будто князь Андрей и желал бы, но не мог принимать участия в том, что он говорил. Пьер начинал чувствовать, что перед князем Андреем восторженность, мечты, надежды на счастие и на добро не приличны. Ему совестно было высказывать все свои новые, масонские мысли, в особенности подновленные и возбужденные в нем его последним путешествием. Он сдерживал себя, боялся быть наивным; вместе с тем ему неудержимо хотелось поскорей показать своему другу, что он был теперь совсем другой, лучший Пьер, чем тот, который был в Петербурге.
– Я не могу вам сказать, как много я пережил за это время. Я сам бы не узнал себя.
– Да, много, много мы изменились с тех пор, – сказал князь Андрей.
– Ну а вы? – спрашивал Пьер, – какие ваши планы?
– Планы? – иронически повторил князь Андрей. – Мои планы? – повторил он, как бы удивляясь значению такого слова. – Да вот видишь, строюсь, хочу к будущему году переехать совсем…
Пьер молча, пристально вглядывался в состаревшееся лицо (князя) Андрея.
– Нет, я спрашиваю, – сказал Пьер, – но князь Андрей перебил его:
– Да что про меня говорить…. расскажи же, расскажи про свое путешествие, про всё, что ты там наделал в своих именьях?
Пьер стал рассказывать о том, что он сделал в своих имениях, стараясь как можно более скрыть свое участие в улучшениях, сделанных им. Князь Андрей несколько раз подсказывал Пьеру вперед то, что он рассказывал, как будто всё то, что сделал Пьер, была давно известная история, и слушал не только не с интересом, но даже как будто стыдясь за то, что рассказывал Пьер.
Пьеру стало неловко и даже тяжело в обществе своего друга. Он замолчал.
– А вот что, душа моя, – сказал князь Андрей, которому очевидно было тоже тяжело и стеснительно с гостем, – я здесь на биваках, и приехал только посмотреть. Я нынче еду опять к сестре. Я тебя познакомлю с ними. Да ты, кажется, знаком, – сказал он, очевидно занимая гостя, с которым он не чувствовал теперь ничего общего. – Мы поедем после обеда. А теперь хочешь посмотреть мою усадьбу? – Они вышли и проходили до обеда, разговаривая о политических новостях и общих знакомых, как люди мало близкие друг к другу. С некоторым оживлением и интересом князь Андрей говорил только об устраиваемой им новой усадьбе и постройке, но и тут в середине разговора, на подмостках, когда князь Андрей описывал Пьеру будущее расположение дома, он вдруг остановился. – Впрочем тут нет ничего интересного, пойдем обедать и поедем. – За обедом зашел разговор о женитьбе Пьера.
– Я очень удивился, когда услышал об этом, – сказал князь Андрей.
Пьер покраснел так же, как он краснел всегда при этом, и торопливо сказал:
– Я вам расскажу когда нибудь, как это всё случилось. Но вы знаете, что всё это кончено и навсегда.
– Навсегда? – сказал князь Андрей. – Навсегда ничего не бывает.
– Но вы знаете, как это всё кончилось? Слышали про дуэль?
– Да, ты прошел и через это.
– Одно, за что я благодарю Бога, это за то, что я не убил этого человека, – сказал Пьер.
– Отчего же? – сказал князь Андрей. – Убить злую собаку даже очень хорошо.
– Нет, убить человека не хорошо, несправедливо…
– Отчего же несправедливо? – повторил князь Андрей; то, что справедливо и несправедливо – не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.
– Несправедливо то, что есть зло для другого человека, – сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать всё то, что сделало его таким, каким он был теперь.