Ехидна (мифология)
| Ехидна (мифология) |
|---|
Ехи́дна, Эхидна (др.-греч. Ἔχιδνα, буквально «гадюка») — в древнегреческой мифологии[1] исполинская полуженщина-полузмея (дракайна)[2].
Дочь Форкия и Кето, жившая под землёй в киликийских Аримах[3], либо дочь Тартара и Геи[4], либо дочь Перанта (Πείρας) и Стикс[5], либо дочь Фанета[6][7].
Сестра и жена Тифона, мать двуглавого пса Орфа[8], трехглавого Кербера[9], Лернейской гидры[10], Немейского льва (от Тифона или Орфа), Химеры[11], Сфинги[12], Колхидского Дракона (по версии) и Эфона[13] (орла Зевса, клевавшего печень Прометея).
Изображалась в виде женщины с прекрасным лицом и пятнистым змеиным телом, совмещая в себе красоту и свирепый характер. Иногда называлась — стоглавой[14]. Похищала путников.
Согласно Пиндару, она прогрызлась на свет из утробы матери[15]. Тиберий сравнивал с ехидной Гая Калигулу[16].
В различных вариантах мифов Ехидна была убита Гераклом, Беллерофонтом или Эдипом. Ещё по одному варианту, была задушена во сне Аргусом[17].
В других культурах
Через длинноволосых галлов, завоёванных Римом, Ехидна перекочевала в западные провинции. Например, народные предания Южной Франции (Прованса и Лангедока) рассказывают о страшном чудовище вуивре (или огненной змее) которое «по пояс иммат образ человека яко девица, а от пояса вниз крокодилов образ иммат». И во лбу этого «вуивра» горит огненный «карфункул». Когда чудовище купается в реке, оно оставляет драгоценный камень на берегу, как бы «раздевается от камня». Невиданно счастлив будет тот смертный, кому удастся так исхитриться, чтобы украсть этот крупный самоцвет: с помощью «вуиврова рубина» откроются ему все подземные сокровища.[18]:107-108 К сожалению, бегает этот вуивр очень быстро, так что до сих пор ни один любитель мифологической наживы не смог разбогатеть, а большинство — были настигнуты и убиты.
Напишите отзыв о статье "Ехидна (мифология)"
Примечания
- ↑ Мифы народов мира. М., 1991—92. В 2 т. Т. 2. С. 675, Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. М., 2001. В 3 т. Т. 1. С. 497; Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека II 1, 2; 3, 1; 5, 10—11; III 5, 8; Э I 1
- ↑ Гесиод. Теогония 295—305
- ↑ Гесиод. Теогония, 295—305
- ↑ Аполлодор. Мифологическая библиотека, II 1, 2
- ↑ Эпименид, фр. 5 Якоби = Павсаний. Описание Эллады VIII 18, 2
- ↑ Орфика, фр. 58 Керн
- ↑ Эхидна, в мифологии // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ Гесиод. Теогония 309
- ↑ Гесиод. Теогония 310; Гигин. Мифы 151
- ↑ Гигин. Мифы. Введение 39
- ↑ Гесиод. Теогония 319—325; Гигин. Мифы 151
- ↑ Гесиод. Теогония 326; Гигин. Мифы 151
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека II 5, 11
- ↑ Аристофан. Лягушки 473
- ↑ Плутарх. Почему божество медлит с воздаянием 32
- ↑ Светоний. Калигула 11
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека II 1, 2
- ↑ С.Ахметов. «Беседы о геммологии». — М.: «Молодая гвардия», 1989. — 237 с. — ISBN 5-235-00499-X.
Литература
- Эхидна, в мифологии // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [bestiary.us/ehidna.php Ехидна] на сайте «Энциклопедия вымышленных существ»
- [bestiary.us/ehidnes.php Ехидны] на сайте «Энциклопедия вымышленных существ»
Отрывок, характеризующий Ехидна (мифология)
Войско это, как распущенное стадо, топча под ногами тот корм, который мог бы спасти его от голодной смерти, распадалось и гибло с каждым днем лишнего пребывания в Москве.Но оно не двигалось.
Оно побежало только тогда, когда его вдруг охватил панический страх, произведенный перехватами обозов по Смоленской дороге и Тарутинским сражением. Это же самое известие о Тарутинском сражении, неожиданно на смотру полученное Наполеоном, вызвало в нем желание наказать русских, как говорит Тьер, и он отдал приказание о выступлении, которого требовало все войско.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой все, что было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный tresor [сокровище]. Увидав обоз, загромождавший армию. Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своей опытностью войны, не велел сжечь всо лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала, подходя к Москве, но он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Положение всего войска было подобно положению раненого животного, чувствующего свою погибель и не знающего, что оно делает. Изучать искусные маневры Наполеона и его войска и его цели со времени вступления в Москву и до уничтожения этого войска – все равно, что изучать значение предсмертных прыжков и судорог смертельно раненного животного. Очень часто раненое животное, заслышав шорох, бросается на выстрел на охотника, бежит вперед, назад и само ускоряет свой конец. То же самое делал Наполеон под давлением всего его войска. Шорох Тарутинского сражения спугнул зверя, и он бросился вперед на выстрел, добежал до охотника, вернулся назад, опять вперед, опять назад и, наконец, как всякий зверь, побежал назад, по самому невыгодному, опасному пути, но по знакомому, старому следу.
Наполеон, представляющийся нам руководителем всего этого движения (как диким представлялась фигура, вырезанная на носу корабля, силою, руководящею корабль), Наполеон во все это время своей деятельности был подобен ребенку, который, держась за тесемочки, привязанные внутри кареты, воображает, что он правит.
6 го октября, рано утром, Пьер вышел из балагана и, вернувшись назад, остановился у двери, играя с длинной, на коротких кривых ножках, лиловой собачонкой, вертевшейся около него. Собачонка эта жила у них в балагане, ночуя с Каратаевым, но иногда ходила куда то в город и опять возвращалась. Она, вероятно, никогда никому не принадлежала, и теперь она была ничья и не имела никакого названия. Французы звали ее Азор, солдат сказочник звал ее Фемгалкой, Каратаев и другие звали ее Серый, иногда Вислый. Непринадлежание ее никому и отсутствие имени и даже породы, даже определенного цвета, казалось, нисколько не затрудняло лиловую собачонку. Пушной хвост панашем твердо и кругло стоял кверху, кривые ноги служили ей так хорошо, что часто она, как бы пренебрегая употреблением всех четырех ног, поднимала грациозно одну заднюю и очень ловко и скоро бежала на трех лапах. Все для нее было предметом удовольствия. То, взвизгивая от радости, она валялась на спине, то грелась на солнце с задумчивым и значительным видом, то резвилась, играя с щепкой или соломинкой.
