Эхо (программа)
Эхо (англ. Echo) — первая программа NASA по созданию спутников связи. Спутники являлись пассивными рефлекторами радиосигнала.
Содержание
Список запусков
| Имя | NSSDC ID | Дата (UTC) | Стартовый комплекс | Ракета-носитель | Диаметр | Масса |
|---|---|---|---|---|---|---|
| — | 13 мая 1960 09:16:05 | мыс Канаверал LC17A | Thor Delta 144/D1 | 30,5 м | 56 кг | |
| Эхо-1 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1960-009A 1960-009A] | 12 августа 1960 09:39:43 | мыс Канаверал LC17A | Thor Delta 270/D2 | 30,5 м | 76 кг |
| Эхо-2 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1964-004A 1964-004A] | 25 января 1964 13:59:04 | база Ванденберг 75-1-1 | Thor SLV-2 / Agena B 397 (TA2) | 41,1 м | 256 кг |
Назначение спутников и их конструкция
ИСЗ серии Эхо были разработаны для исследований в области использования спутниковых космических ретрансляторов. Находясь на орбите, спутник должен был обеспечить ретрансляцию радиосигнала между двумя станциями на Земле, отражая радиоволны в качестве пассивного рефлектора. Так как приемопередающее оборудование (кроме простого радиомаяка) на спутнике отсутствовало, он представлял собой спутник — баллон: сферу из тонкой полиэфирной пленки (толщина 0,0127 мм) с алюминиевым напылением для отражения радиосигнала. В ходе запуска спутник в сложенном состоянии размещался под обтекателем ракеты-носителя: внутрь полимерной сферы было помещено некоторое количество порошкообразного химического реагента, который, газифицируясь в вакууме, надувал спутник-баллон после выведения на орбиту.
Ход и результаты программы
Первая попытка вывода спутника на орбиту Земли 13 мая 1960 года окончилась неудачей из-за аварии 2-й ступени ракеты-носителя.
Вторая попытка была удачной, Эхо-1 был выведен на орбиту Земли 12 августа 1960 г. В ходе работ со спутником проводились исследования по межконтинентальной радио- и телесвязи (диапазоны 960 и 2390 МГц).
Важной задачей программы стали исследования плотности экзосферы Земли: из-за своего значительного размера и большой парусности (при малой массе) Эхо-1 быстро тормозился в верхней атмосфере Земли. Деградация орбиты спутника позволила определить многие параметры среды на его высоте, включая периодические изменения в плотности верхней атмосферы Земли из-за влияния солнечного ветра (солнечной активности). Давление солнечного света (эффект «солнечного паруса») на спутник также оказалось весьма заметным.
Немалое значение имели и оптические наблюдения спутника. Благодаря зеркальному покрытию и большому размеру Эхо-1 был ярчайшим искусственным спутником на ночном небе: его звездная величина достигала −1m. По визуальным и фотографическим наблюдениям Эхо-1 были получены результаты в области спутниковой геодезии.
ИСЗ Эхо-2 запущен на орбиту 25 января 1964. Эхо-2 использовался в совместной программе исследований по спутниковой связи СССР и США, широко проводились его визуальные и фотографические наблюдения (спутниковая геодезия и триангуляция, а по наблюдениям эволюции орбиты — изучение вариаций плотности верхней атмосферы Земли).
См. также
Напишите отзыв о статье "Эхо (программа)"
Ссылки
- [samadhi.jpl.nasa.gov/msl/QuickLooks/echoQL.html Mission and Spacecraft Library, JPL] (англ.)
Отрывок, характеризующий Эхо (программа)
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
