Эцио Шида (стадион)
 | |
| Местоположение | |
|---|---|
| Построен | |
| Реконструирован | |
| Владелец | |
| Вместимость |
9 631 |
| Домашняя команда | |
| Размеры поля |
105×67 м |
Стадион «Эцио Шида» (итал. Stadio Ezio Scida) — футбольный стадион в итальянском городе Кротоне. Является домашней ареной для ФК «Кротоне» и местной команды по американскому футболу. Построен в 1946 году.
История
Своё название стадион получил в память об игроке «Кротоне» Эцио Шиде, который умер 19 января 1946 года во время поездки на матч. Облик стадиона менялся несколько раз; до 1999 года здесь могли разместиться не более 5 000 зрителей. В 1999 году началась реконструкция арены: была построена северная трибуна, вместимость остальных секторов была значительно увеличена. В 2000 году после выхода команды «Кротоне» в Серию В на стадионе появилась южная трибуна, которая в 2001 году получила название в честь болельщика Джорджио Манзали[1]. На настоящий момент стадион может вместить 9 631 человек.
Напишите отзыв о статье "Эцио Шида (стадион)"
Примечания
- ↑ [www.fccrotone.it/component/page/1/stadio-ezio-scida.html Stadio «Ezio Scida»]
Ссылки
- [www.fccrotone.it/0702/news/index.asp Информация о стадионе на официальном сайте ФК «Кротоне»]
- [www.sports.ru/tags/99836703.html Информация на сайте Sports]
|
Это заготовка статьи о спортивном сооружении. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи об Италии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||
Отрывок, характеризующий Эцио Шида (стадион)
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
