Эчебаррьета, Чаби

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Эчебаррьета»)
Перейти к: навигация, поиск
Чаби Эчебаррьета
Txabi Etxebarrieta
Дата рождения:

14 октября 1944(1944-10-14)

Место рождения:

Бильбао, Бискайя

Дата смерти:

7 июня 1968(1968-06-07) (23 года)

Место смерти:

Толоса, Гипускоа

Партия:

ЭТА

Чаби Эчебаррьета (баск. Txabi Etxebarrieta; 14 октября 1944, Бильбао, Бискайя — 7 июня 1968, Толоса, Гипускоа) — баскский революционер, один из руководителей ЭТА. Его убийство подтолкнуло ЭТА в сторону вооружённой борьбы с франкизмом.



Биография

Во время столкновений при разгоне демонстрации в честь баскского национального дня, Чаби Эчибаррьета убил полицейского. Спустя несколько часов он был убит полицейскими, что спровоцировало массовые протесты и нападение и убийство главы полиции в Гипускоа, известного применением пыток во время допросов. После этого было введено чрезвычайное положение и участники протестов подверглись жестоким репрессиям.


Напишите отзыв о статье "Эчебаррьета, Чаби"

Отрывок, характеризующий Эчебаррьета, Чаби

Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»