Колледж Эшбери
Колледж Эшбери, англ. Ashbury College — престижная независимая частная школа в г. Оттава. Расположена в фешенебельном районе Роклифф-парк. Предоставляет возможности как дневного обучения, так и интерната.
Основана в 1891 г., переехала в своё нынешнее помещение в 1910 г.[1] Ранее она занимала помещение, где сейчас расположен Сенат Канады. Это школа, участвующая в программе международного бакалавреата. Колледж входит в состав Канадской ассоциации независимых школ и Круглой площади. В настоящее время в школе обучается около 500 учеников старших классов (9-12) 150 — младших (4-8).[1]
Эшбери изначально был предназначен только для мальчиков, однако с 1982 г. стал принимать и девочек. В настоящее время соотношение мальчиков и девочек составляет в старших классах около 55 %/45%, имеется тенденция к выравниванию. Кампус школы расположен в престижном районе Роклифф-парк, его площадь составляет 48562 кв. м.
Плата за обучение в 2009—2010 гг. учебном году составляла $18250 в год для дневных студентов и $42250 для студентов интернатного обучения.[2] В год в школе обучается около 80 интернатников из примерно 30 стран мира.
Известным выпускником школы были Джон Тёрнер, 17-й премьер-министр Канады;[3].
Напишите отзыв о статье "Колледж Эшбери"
Примечания
Ссылки
- [www.ashbury.ca Official website]
Координаты: 45°26′51″ с. ш. 75°40′32″ з. д. / 45.447586° с. ш. 75.675663° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=45.447586&mlon=-75.675663&zoom=14 (O)] (Я)
Отрывок, характеризующий Колледж Эшбери
Он продолжал свой дневник, и вот что он писал в нем за это время:
«24 ro ноября.
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.
«Ложусь спать с счастливым и спокойным духом. Господи Великий, помоги мне ходить по стезям Твоим, 1) побеждать часть гневну – тихостью, медлением, 2) похоть – воздержанием и отвращением, 3) удаляться от суеты, но не отлучать себя от а) государственных дел службы, b) от забот семейных, с) от дружеских сношений и d) экономических занятий».
«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».
