Руди, Эшель
| Эшель Руди | |
| африк. Eschel Rhoodie | |
| Имя при рождении: |
Эшель Мостерт Руди |
|---|---|
| Род деятельности: |
журналист, политический технолог, секретарь Министерства информации ЮАР в 1972—1977 |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Эшель Мостерт Руди (африк. Eschel Mostert Rhoodie; 11 июля 1933, Каледон — 17 июля 1993, Атланта) — южноафриканский журналист и политический технолог, секретарь Министерства информации ЮАР в период 1972 — 1977 годов.
Занимался улучшением международного образа (имиджа) режима апартеида. Был главным фигурантом коррупционного скандала, имевшего серьёзные политические последствия, вплоть до отставки премьер-министра Балтазара Форстера. Осуждён за мошенничество, оправдан по апелляции. Эмигрировал и скончался в США.
Содержание
Журналист особого профиля
Родился в семье тюремщика. Защитил диссертацию на тему пенитенциарной системы стран Британского Содружества. Работал на редакционных должностях. Был южноафриканским пресс-атташе в Австралии, США, Израиле, Нидерландах.
Выполнял конфиденциальные поручения правительства. В 1975 Эшель Руди вместе с начальником спецслужбы БОСС Хендриком ван ден Бергом посетил Израиль, где встречался с премьер-министром Ицхаком Рабином и министром обороны Шимоном Пересом[1]. Обсуждал с израильскими руководителями ядерную программу ЮАР[2].
В 1971 Эшель Руди заключил в Гааге тайный договор с местным изданием о публикации позитивных материалов о ЮАР в обмен на финансирование. Этот проект был одобрен на уровне южноафриканского правительства. Было принято решение развивать данное направление внешней пропаганды. Эшель Руди получил назначение секретарём Министерства информации.
Имиджмейкер апартеида
Эшель Руди не причислялся к политикам и идеологам апартеида и потому не вызывал сильного отторжения мировой общественности. Это позволяло рассчитывать на успех в глобальном проекте улучшения международного имиджа ЮАР. Этому способствовали и личные черты Руди — внешняя импозантность, эрудиция, коммуникабельность, спортивность, отсутствие вредных привычек[3].
Он был молод, динамичен, предприимчив и нетерпелив… Эти качества позволяли добиваться цели. Оглядываясь назад, можно сказать, что это удавалось ему даже слишком хорошо[4].
Министерство информации было наделено более широкими полномочиями, нежели МИД ЮАР. Руди сформировал в ведомстве собственный департамент, назначив заместителем своего брата Дениса. Совместно с БОСС были разработаны проекты информационного, идеологического и финансового проникновения в западную медиа-среду.
Был реализован «Проект Аннемари» (по имени дочери Руди), позволивший через доверенного бизнесмена установить отношения с британской газетой Rand Daily Mail. Аналогичная операция была проведена с американской Washington Star. Это позволило развернуть в англоязычной прессе пропаганду режима апартеида как «демократического» и «обеспечивающего подлинное расовое равноправие». Основным рупором Руди являлся южноафриканский англоязычный таблоид The Citizen, рассматриваемый в мире как неполитизированное издание и вызывавший определённое доверие.
Устанавливались также контакты и оказывалось воздействие на известных бизнесменов, политиков, дипломатов (в том числе в ООН). Особое внимание уделялось преодолению олимпийского бойкота ЮАР. По инициативе Руди был создан Комитет за справедливость в спорте, лоббирующий допуск южноафриканских спортсменов к международным соревнованиям.
Суд и эмиграция
На проекты Министерства информации и департамента Эшеля Руди выделялись крупные финансовые ресурсы, в том числе из бюджета Министерства обороны ЮАР. Суммы исчислялись сотнями миллионов рандов. Министр обороны Питер Бота относился к этому негативно. Уже в 1977 в соответствующих инстанциях возникли основательные подозрения в нецелевом расходовании. Руди был отстранён от должности. Два года спустя было возбуждено уголовное дело. Руди бежал из ЮАР под угрозой ареста.
В марте 1979 Эшель Руди прибыл в Эквадор, затем перебрался в Великобританию. Он дал сенсационное телеинтервью Би-Би-Си, в котором отверг обвинения, но отметил, что премьер-министр Балтазар Форстер был в курсе всех его проектов и финансовых операций. Руди обратился к властям Великобритании с просьбой о политическом убежище, но получил отказ и переехал во Францию, где был арестован и экстрадирован в ЮАР.
8 октября 1979 южноафриканский суд признал Руди виновным в мошенничестве и хищении государственных средств и приговорил к 6 годам тюрьмы. Показательно, что хотя речь шла о сокрытии для тайных операций 18-20 миллионов рандов, удалось доказать хищение на сумму немногим более 63 тысяч. Уже на следующий день Руди был освобождён под залог 90 тысяч рандов.
В октябре 1980 приговор был отменён апелляционным судом. Менее чем через полтора года Эшель Руди с женой выехали в США. Там Руди работал в рекламной фирме.
В 1983 Руди опубликовал скандальный бестселлер The Real Information Scandal, в котором описывал свои секретные информационные проекты в Израиле и США. Кроме того, в 1967—1989 он написал о политической ситуации и информационной системе Южной Африки[5].
Скончался от сердечного приступа через несколько дней после своего 60-летия.
Политические последствия
«Афера Руди» имела серьёзные последствия для политической системы ЮАР. Режим апартеида культивировал патриархальные бурские принципы, основанные на протестантской этике. Коррупция в госаппарате считалась за гранью мыслимого.
Сведения о том, что крупные суммы оседали в карманах чиновников Министерства информации, вызвали шок в рядах Националистической партии[6].
В 1978 премьер-министр Форстер оставил этот пост и переместился на президентство, в то время не связанное с реальной властью. Год спустя он ушёл в отставку. В 1980 было расформировано БОСС, учреждена новая спецслужба. Правительство Питера Боты приступило к реформам, содержащим определённые уступки чернокожему большинству. Разоблачения махинаций Эшеля Руди были далеко не единственной причиной тому, но сыграли немаловажную роль.
Таким образом, Эшель Руди действительно сумел изменить имидж режима апартеида, но непредвиденным образом. Стало известно, что ему свойственны не только расизм и репрессии, но и чиновная коррупция.
Казус имени
Вариативность произношения имени Эшель привела к тому, что в русскоязычных источниках Эшель Руди иногда именуется «бывшей сотрудницей Министерства информации Южной Африки»[7]. Это является ошибкой: Эшель Руди — мужчина.
Напишите отзыв о статье "Руди, Эшель"
Примечания
- ↑ [theartof12.blogspot.ru/2013/12/april-11-1975-in-jerusalem-in-prime.html April 11, 1975, in Jerusalem in the Prime Minister’s residence: Eschel Rhoodie, Yitzhak Rabin, Henrik van den Bergh, Shimon Peres]
- ↑ [www.theguardian.com/world/2010/jun/03/south-africa-nuclear-trigger-israel Apartheid-era minister carried 'nuclear trigger' in hand luggage to South Africa]
- ↑ [www.independent.co.uk/news/people/obituary-eschel-rhoodie-1487534.html Obituary: Eschel Rhoodie]
- ↑ [www.africacrime-mystery.co.za/books/fsac/chp19.htm THE INFORMATION SCANDAL. Eschel Rhoodie, 1979/80]
- ↑ [www.sahistory.org.za/people/dr-eschel-mostert-rhoodie Dr Eschel Mostert Rhoodie]
- ↑ «Новое время», июль 1979. «Продавцы непродаваемого».
- ↑ [slovar.cc/rus/orfo/784042.html Значение слова ЭШЕЛЬ в Орфографическом словаре]
Ссылки
- [www.galloimages.co.za/image/south-africa-mr-eschel-rhoodie-information/615771/1 Фото Эшеля и Кэти Руди]
Отрывок, характеризующий Руди, Эшель
Распорядитель, окончив драму и раздев актера, показал его нам.– Смотрите, чему вы верили! Вот он! Видите ли вы теперь, что не он, а Я двигал вас?
Но, ослепленные силой движения, люди долго не понимали этого.
Еще большую последовательность и необходимость представляет жизнь Александра I, того лица, которое стояло во главе противодвижения с востока на запад.
Что нужно для того человека, который бы, заслоняя других, стоял во главе этого движения с востока на запад?
Нужно чувство справедливости, участие к делам Европы, но отдаленное, не затемненное мелочными интересами; нужно преобладание высоты нравственной над сотоварищами – государями того времени; нужна кроткая и привлекательная личность; нужно личное оскорбление против Наполеона. И все это есть в Александре I; все это подготовлено бесчисленными так называемыми случайностями всей его прошедшей жизни: и воспитанием, и либеральными начинаниями, и окружающими советниками, и Аустерлицем, и Тильзитом, и Эрфуртом.
Во время народной войны лицо это бездействует, так как оно не нужно. Но как скоро является необходимость общей европейской войны, лицо это в данный момент является на свое место и, соединяя европейские народы, ведет их к цели.
Цель достигнута. После последней войны 1815 года Александр находится на вершине возможной человеческой власти. Как же он употребляет ее?
Александр I, умиротворитель Европы, человек, с молодых лет стремившийся только к благу своих народов, первый зачинщик либеральных нововведений в своем отечестве, теперь, когда, кажется, он владеет наибольшей властью и потому возможностью сделать благо своих народов, в то время как Наполеон в изгнании делает детские и лживые планы о том, как бы он осчастливил человечество, если бы имел власть, Александр I, исполнив свое призвание и почуяв на себе руку божию, вдруг признает ничтожность этой мнимой власти, отворачивается от нее, передает ее в руки презираемых им и презренных людей и говорит только:
– «Не нам, не нам, а имени твоему!» Я человек тоже, как и вы; оставьте меня жить, как человека, и думать о своей душе и о боге.
Как солнце и каждый атом эфира есть шар, законченный в самом себе и вместе с тем только атом недоступного человеку по огромности целого, – так и каждая личность носит в самой себе свои цели и между тем носит их для того, чтобы служить недоступным человеку целям общим.
Пчела, сидевшая на цветке, ужалила ребенка. И ребенок боится пчел и говорит, что цель пчелы состоит в том, чтобы жалить людей. Поэт любуется пчелой, впивающейся в чашечку цветка, и говорит, цель пчелы состоит во впивании в себя аромата цветов. Пчеловод, замечая, что пчела собирает цветочную пыль к приносит ее в улей, говорит, что цель пчелы состоит в собирании меда. Другой пчеловод, ближе изучив жизнь роя, говорит, что пчела собирает пыль для выкармливанья молодых пчел и выведения матки, что цель ее состоит в продолжении рода. Ботаник замечает, что, перелетая с пылью двудомного цветка на пестик, пчела оплодотворяет его, и ботаник в этом видит цель пчелы. Другой, наблюдая переселение растений, видит, что пчела содействует этому переселению, и этот новый наблюдатель может сказать, что в этом состоит цель пчелы. Но конечная цель пчелы не исчерпывается ни тою, ни другой, ни третьей целью, которые в состоянии открыть ум человеческий. Чем выше поднимается ум человеческий в открытии этих целей, тем очевиднее для него недоступность конечной цели.
Человеку доступно только наблюдение над соответственностью жизни пчелы с другими явлениями жизни. То же с целями исторических лиц и народов.
Свадьба Наташи, вышедшей в 13 м году за Безухова, было последнее радостное событие в старой семье Ростовых. В тот же год граф Илья Андреевич умер, и, как это всегда бывает, со смертью его распалась старая семья.
События последнего года: пожар Москвы и бегство из нее, смерть князя Андрея и отчаяние Наташи, смерть Пети, горе графини – все это, как удар за ударом, падало на голову старого графа. Он, казалось, не понимал и чувствовал себя не в силах понять значение всех этих событий и, нравственно согнув свою старую голову, как будто ожидал и просил новых ударов, которые бы его покончили. Он казался то испуганным и растерянным, то неестественно оживленным и предприимчивым.
Свадьба Наташи на время заняла его своей внешней стороной. Он заказывал обеды, ужины и, видимо, хотел казаться веселым; но веселье его не сообщалось, как прежде, а, напротив, возбуждало сострадание в людях, знавших и любивших его.
После отъезда Пьера с женой он затих и стал жаловаться на тоску. Через несколько дней он заболел и слег в постель. С первых дней его болезни, несмотря на утешения докторов, он понял, что ему не вставать. Графиня, не раздеваясь, две недели провела в кресле у его изголовья. Всякий раз, как она давала ему лекарство, он, всхлипывая, молча целовал ее руку. В последний день он, рыдая, просил прощения у жены и заочно у сына за разорение именья – главную вину, которую он за собой чувствовал. Причастившись и особоровавшись, он тихо умер, и на другой день толпа знакомых, приехавших отдать последний долг покойнику, наполняла наемную квартиру Ростовых. Все эти знакомые, столько раз обедавшие и танцевавшие у него, столько раз смеявшиеся над ним, теперь все с одинаковым чувством внутреннего упрека и умиления, как бы оправдываясь перед кем то, говорили: «Да, там как бы то ни было, а прекрасжейший был человек. Таких людей нынче уж не встретишь… А у кого ж нет своих слабостей?..»
Именно в то время, когда дела графа так запутались, что нельзя было себе представить, чем это все кончится, если продолжится еще год, он неожиданно умер.
Николай был с русскими войсками в Париже, когда к нему пришло известие о смерти отца. Он тотчас же подал в отставку и, не дожидаясь ее, взял отпуск и приехал в Москву. Положение денежных дел через месяц после смерти графа совершенно обозначилось, удивив всех громадностию суммы разных мелких долгов, существования которых никто и не подозревал. Долгов было вдвое больше, чем имения.
Родные и друзья советовали Николаю отказаться от наследства. Но Николай в отказе от наследства видел выражение укора священной для него памяти отца и потому не хотел слышать об отказе и принял наследство с обязательством уплаты долгов.
Кредиторы, так долго молчавшие, будучи связаны при жизни графа тем неопределенным, но могучим влиянием, которое имела на них его распущенная доброта, вдруг все подали ко взысканию. Явилось, как это всегда бывает, соревнование – кто прежде получит, – и те самые люди, которые, как Митенька и другие, имели безденежные векселя – подарки, явились теперь самыми требовательными кредиторами. Николаю не давали ни срока, ни отдыха, и те, которые, по видимому, жалели старика, бывшего виновником их потери (если были потери), теперь безжалостно накинулись на очевидно невинного перед ними молодого наследника, добровольно взявшего на себя уплату.
Ни один из предполагаемых Николаем оборотов не удался; имение с молотка было продано за полцены, а половина долгов оставалась все таки не уплаченною. Николай взял предложенные ему зятем Безуховым тридцать тысяч для уплаты той части долгов, которые он признавал за денежные, настоящие долги. А чтобы за оставшиеся долги не быть посаженным в яму, чем ему угрожали кредиторы, он снова поступил на службу.
Ехать в армию, где он был на первой вакансии полкового командира, нельзя было потому, что мать теперь держалась за сына, как за последнюю приманку жизни; и потому, несмотря на нежелание оставаться в Москве в кругу людей, знавших его прежде, несмотря на свое отвращение к статской службе, он взял в Москве место по статской части и, сняв любимый им мундир, поселился с матерью и Соней на маленькой квартире, на Сивцевом Вражке.
